01.11.2001 | Дмитрий Соколов

УЛЬТРАПРАВОЕ НАСТРОЕНИЕ

Высказывается надежда, что погромов больше не будет. Потому что куда уж больше. Триста человек, по подсчетам специалистов, громили царицынский рынок, избивали и убивали инородцев, а потом, чуть поредев, доехали на метро до гостиницы "Севастопольская", где инородцев тоже достаточно. Но откуда такой оптимизм?

Триста человек - это солидная цифра. Представительная. Ровно столько, засевши в Фермопилах, героически сдерживали армаду персов в таком-то году. Подвиг их бессмертен. Кто не знает царя Леонида и триста его спартанцев, которые, как известно, у себя в Лакедемонии настолько образцово соблюдали расовую чистоту на материале порабощенных илотов, что германские национал-социалисты возводили их в свои прямые учителя?

Счастливо избежав аллюзии со спартанцами, милицейские власти Москвы оказались затем в какой-то умственно немоте. Действительно, совершенно нерешенным остался вопрос, кто были эти люди в Царицыно. Не может же быть, что триста молодых российских парней и девчонок, белокурых чистильщиков из Мытищ, просто так, повинуясь настойчивому расовому чувству, стали избивать и убивать унтерменшей.

Кто они были? - этот неудобный для всякого государственного человека, но интересный для социолога, вопрос в милиции сначала решили так: это были баркашовцы. Потому что у многих молодчиков, по свидетельствам очевидцев, имелась нашивка с богородичным крестом, но главное, Баркашов первым приходит на ум, а других-то мы никого, кроме Лимонова, и не знаем.

Вариант с Баркашовым был удобен тем, что вовсю эксплуатирует сегодня мировая антитеррористическая коалиция. Нет проблемы третьих стран, есть лишь некоторые террористы. И по аналогии: нет проблем глобализации, нет даже антиглобалистов, но есть исключительно подстрекатели - сумасшедшие, больные люди.

Второй вариант ответа был не менее предсказуем, но содержал в себе некий подвох, достаточно смешной даже в этих трагических обстоятельствах. Он устарел еще в момент озвучивания. Удобен же (и интересен для социолога) он был своей какой-то жандармской простотой и чадолюбием. Погромщики, говорили милицейские чины, были фанатами "Спартака", которым не удался выплеск эмоций в день завоевания "Спартаком" чемпионства (тут милиция сработала четко), и поэтому они через четыре дня нашли выход в противоправных действиях, выходящих за грани разумного. То есть это, конечно, проказливая молодежь, но это наша молодежь. Здесь - такова милицейская мысль - проблема, ставшая актуальной при известии о двух убитых и десятках покалеченных, полностью снималась за своим отсутствием. Писал же Лермонтов "Купца Калашникова". Писал же Успенский "Нравы Растеряевой улицы". Писали же Горький, Помяловский и Лесков.

Газеты писали, что в Царицыно были бритоголовые. Данное утверждение возражений не вызывает, поскольку это действительно было так. Бритоголовые, организованные в дисциплинированные боевые бригады, безусловно, ангажированные кем-то (кем? - предстоит разобраться, уже назначены следователи ФСБ), устроили погром, равного которому еще не было. Даже весенний погром на рынке в Ясенево не сравнится. Есть пример подобных массовых беспорядков - драка студентов с ОМОНом у Кремля в 1994 году, - но тогда это была акция левых, по своему характеру совершенно отличная от омерзительно ультраправой выходки скинхэдов. Таким образом, бритоголовые идут, и с каждым разом все больше. Сегодня в их руках арматура, завтра, может быть, автомат…

На самом деле причастность скинхэдов к погрому ничего объяснить не в состоянии. Бритоголовые, похоже, только в России маркированные как бескомпромиссные расисты и нацисты, таковыми не являются. Более того, в своих корнях они вполне интернациональны. Первые бритоголовые шестидесятых вообще были дружной толпой белых англичан и чернокожих выходцев с Ямайки, слушавших черную музыку ска и реггей. Сейчас же наци-скинхэдов на Западе активно уравновешивают левые скинхэды и те, кто верен духу аполитичных шестидесятых. Бритоголовость, как и футбольный фанатизм, никоим образом не предполагает у своего носителя ультраправых убеждений. То, что так получилось в России, куда больше говорит о самой России, чем о молодежных субкультурах, хотя последние и органично в ней привились.

Поэтому, по большому счету, Царицыно громили отнюдь не бритоголовые. И это не были футбольные хулиганы. И уж подавно погромщиков не инспирировало никакое РНЕ, ни ННП, ни РНС, ни даже НБП, как это многим хочется себе представить. Тяжело в том признаться (а милиции и не положено), но царицынский погром списать оказывается совершенно не на что. При всем очевидном и таком понятном желании это сделать приходится констатировать, что триста бойцов "священной войны за Белую расу" вполне заслуженно представляли в Царицыно некоторую (немалую, стоит думать) часть рядовых жителей юга Москвы, которые от жителей севера Москвы, равно как и, скажем, города Северодвинска, отличаются лишь местом прописки.

Сделав этот вывод, только и можно начинать разговор о методах антифашистской терапии. Причем ее успех будет измеряться совсем не обязательно количеством виноватых.

Версия для печати