28.11.2001 | Юрий Александров

Шаг к компромиссу

В течение многих лет наша страна вела себя на мировом нефтяном рынке подобно участнику групповой гонки, который, пристроившись за спинами лидеров, извлекает из этого одни преимущества, находясь при этом в зависимости от их тактики. Забота о ценах перекладывалась на ОПЕК, а мы знали только одно - экспортировать как можно больше сырой нефти. После распада СССР ее вывоз Россией увеличился с 99 млн. тонн в 1992-м до 140 млн. тонн в 2000-м и, по оценке Минэнерго, достигнет 155 млн. тонн в этом году. Шок 1998 года, спровоцированный падением мировых цен на нефть, только укрепил веру в необходимость вывозить ее как можно больше, чтобы успешнее решать проблемы госбюджета, накапливать золотовалютные резервы и оплачивать экономический рост внутри страны. Тем более на фоне исключительно благоприятной мировой конъюнктуры двух последних лет.

Казалось, единственная проблема, которая стала беспокоить наших экономистов, да и то лишь некоторых и в самое последнее время, не слишком ли много изливается на нас нефтедолларов. Однако за медленным в течение последних нескольких месяцев снижением мировых цен последовало их резкое падение после терактов в США. Это сразу перевело в плоскость практических решений бесконечные рассуждения о том, что мы будем делать в таком случае. К тому же, как почти сразу выяснилось, на этот раз сообщество нефтяных экспортеров отнюдь не собирается оставлять в покое аутсайдеров - те нефтедобывающие страны, которые не входят в картель. От всех неприсоедивнившихся потребовали присоединиться к его усилиям вернуть цены на нефть в определенный ранее коридор 22-28 долларов за баррель. Участники венской сессии ОПЕК 14 ноября договорились, что пойдут на снижение добычи на 1,5 млн. баррелей в сутки с 1 января 2002 г. только в том случае, если государства-аутсайдеры тоже сократят добычу на 500 тыс. баррелей в сутки.

Почему мы не боимся ОПЕК

При этом самое сильное давление было оказано на Россию как на второго в мире после Саудовской Аравии экспортера сырой нефти. Другие независмые нефтеэкспортеры из числа первоначально несогласных оказались более уступчивыми. Навстречу пожеланиям картеля уже пошли Мексика (по разным сведениям, на 100-150 тыс. баррелей) и Оман (40-50 тыс. баррелей). Норвегия, судя по противоречивости поступающих в мировую прессу заявлений, пока колеблется. А вот российское правительство пока твердо осталось на заявленной недавно позиции: 30 тыс. баррелей в день и ни капли свыше. Той самой, что уже раньше была названа в ОПЕК "смехотворной". Именно поэтому после нескольких бесплодных попыток мягко подтолкнуть нашу страну в нужном направлении в ход пошли более настоятельные требования. Апофеозом стал ультиматум 14 ноября - угроза в случае непослушания России намеренно обвалить цены до 10, а то и до 5 долларов за баррель.

Вместо недавних взаимно приятных отношений, даже с приглашениями России в члены ОПЕК, запахло порохом. Но и после этого российская позиция не изменилась. "На большое сокращение добычи мы не пойдем, а маленькое уже сделали" - так прокомментировал новое требование премьер-министр Михаил Касьянов в Мадриде. Выходит, угроз со стороны ОПЕК мы не боимся? Хотя способность картеля (более 40% мирового экспорта нефти) существенно влиять на цены при помощи динамичной политики вроде бы не вызывает сомнений. А последствия для нашей страны такого падения цен далеко превзошли бы ущерб, нанесенный США недавней террористической атакой.

В этом году члены ОПЕК трижды согласованно сокращали добычу нефти - в совокупности на 3,5 млн. баррелей в сутки. Но равным образом, по мнению министра нефти и минеральных ресурсов Саудовской Аравии Али аль-Наими, они способны вернуться к исходному рубежу в течение одного-двух месяцев, действительно обвалив тем самым цены. В то же время устойчивость российской экономики к падению цен ограничена. Из трех вариантов развития ситуации (23, 18 и 15 долл. за баррель), просчитанных правительством, в последнем случае, самом пессимистическом с его точки зрения, обрушения экономики не произойдет, но не будет финансового резерва и, видимо, понадобятся внешние заимствования. В такой связи уже опять вспомнили (Алексей Кудрин) о кредитах МВФ, однако это выглядит нереальным, поскольку в Фонде все время подчеркивают, что Россия с ее ожидаемыми в нынешнем году свыше 4% экономического роста значительно обгонит по темпам большинство передовых экономик, а в Японии вообще продолжается спад. Чем же подпитывается упорство российского правительства?

Отчасти, конечно, тактическими соображениями. У нас, видимо, не слишком верят в твердость стремления ОПЕК восстановить коридор 22-28 долл. за баррель. Глава компании "ЮКОС" Михаил Ходорковский считает, например, что в свете нынешней международной экономической ситуации это завышенный критерий, следование которому сделало выгодной добычу нефти в самых разных условиях и появился ее избыток. Теперь же картель надеется остановить снижение цен, просто убрав лишнюю нефть с рынка. Ситуацию может исправить только совместное решение потребителей и поставщиков нефти совершить "мягкую посадку", плавно снизив цену до 18 долларов и тем самым сделав нерентабельной добычу на многих месторождениях. Учитывается, конечно, и деликатность положения арабских членов картеля, особенно Саудовской Аравии как поставщиков нефти США. С одной стороны, Америкой ведется антитеррористическая операция, с другой -- там экономический спад. Поэтому возвращение нефтяных цен на высокую орбиту может быть расценено американцами как проявление нелояльности со стороны политически зависимых режимов.

Учитывая, видимо, эти факторы, российское правительство и нефтяные компании не чураются спекулятивных заявлений. Вроде, например, негативной реакции Союза российских нефтеэкспортеров на предложение лидеров ОПЕК или пожелания, чтобы картель обдумал возможность поддержки своими инвестициями развития нашей нефтяной промышленности в обмен на лояльность в политике стабилизации цен. Но все это тактика. Есть и такие проблемы, которые невозможно решить одним лишь маневрированием объемами добычи и экспорта нефти.

Чисто российские особенности

Для России поведение в международном сообществе нефтяных экспортеров и, более широко, в мировой хозяйстве в немалой степени определяется специфической ролью нефти в ее экономической и политической жизни. Если в странах-лидерах ОПЕК нефтяная промышленность - это становой хребет всей экономики, то Россия - огромная страна с многоотраслевой индустрией и с высокими социальными, военными и другими обязательствами государства. От нефтяников во многом зависят не только расходы государственного бюджета, золотовалютные резервы, но и заказы другим отраслям промышленности, наконец, источники кредитных ресурсов для поддержания фронтального экономического роста. Поэтому, если другие страны-экспортеры нефти заинтересованы прежде всего в высоких мировых ценах на нее, то наша страна и в выгодной ценовой конъюнктуре, и в наращивании экспорта.

Соответствующим образом строилась и стратегия развития российской нефтяной промышленности. Сегодня существует уже немало предпосылок для роста добычи в ближайшие годы. К 2010 г. ее объем может достичь 370 млн. тонн по сравнению с 340 млн., которые ожидаются в нынешнем году. На увеличение экспортного потенциала рассчитана и стратегия строительства магистральных нефтепроводов, которую от имени правительства осуществляет компания "Транснефть". Создаются новые и реконструируются существующие линии маршрутов в направлении Черного моря, Балтики, Центральной Европы, разрабатываются проекты бросков к Средиземному морю и в Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР). Уже в следующем году объем экспорта нефти может быть увеличен на 5 млн. тонн (до 160 млн.), в то время как ОПЕК настаивает на его сокращении на 10 млн., то есть до 145 млн. тонн. В этом случае перед Россией возникнет проблема замораживания вложенных в отрасль огромных средств. Одновременно внутри страны может обостриться борьба за перераспределение экспортных квот, поставив под вопрос курс правительства на создание условий для равноправного доступа всех нефтедобывающих компаний к экспортным трубопроводам.

Отсюда аргумент: Россия не в состоянии оперативно маневрировать большими объемами своего нефтяного экспорта и, значит, реагировать на изменения конъюнктуры мирового рынка так, как этого хотят страны-лидеры ОПЕК. Она может активно участвовать в общих усилиях только на основе среднесрочных решений стратегического, а не тактического характера. И это, конечно, сильный довод. Однако он не дает ответа на другой вопрос. Значит ли это, что Россия будет по-прежнему придерживаться пассивного поведения в большой международной нефтяной политике, надеясь лишь на благоприятные для себя изменение мировых цен и продолжая делать ставку на механическое наращивание экспорта?

Требуется новая стратегия

Уже можно говорить об определенных положительных изменениях в международной нефтяной стратегии России. В первую очередь, о концепции "справедливых цен". Ее основной смысл сводится к следующему. Мировые цены на нефть не должны устанавливаться только стихийным путем и попытками регулирования объемов ее добычи и экспорта через договоренности между самими нефтяными государствами. Следует учитывать интересы всех - и производителей, и потребителей. Соответственно, к переговорному процессу надо привлекать и тех, и других. При этом для России приоритетное значение имеют отношения с Европейским Союзом, в страны которого идет основная часть ее нефтеэкспорта. По недавнему заявлению Михаила Касьянова, взаимоприемлемым в данном случае признается коридор 20-25 долл. за баррель. Нельзя исключать и возможность использования в отношении стран-экспортеров нефти механизмов антимонопольной и антидемпинговой защиты, но только при необходимом условии общих усилий для сохранения коридора цен, установленного на основе общей договоренности.

Разумеется, на пути между формулированием общих принципов и их воплощением в жизнь стоит много проблем. В отличие от большинства лидеров мирового нефтяного экспорта, Россия не имеет доминирующего или хотя бы достаточно влиятельного государственного сектора в добыче нефти. Между тем позиции частных компаний по вопросу о тактике и стратегии экспорта могут существенно расходиться. Вот и сейчас руководство крупнейшей компании "Лукойл" заявило о своей особой позиции, предложив согласиться с линией ОПЕК, исходя при этом из представления о большей выгодности высоких мировых цен при определенном сокращении экспорта по сравнению с увеличением его объемов на фоне их снижения. В этой связи возникает принципиальный вопрос о механизмах взаимодействия между государством и частными нефтяными компаниями. Тем более что за последние годы очевидным стало стремление по крайней мере части из них теми или иными способами вырваться из-под государственного экспортного контроля. А ведь борьба за долю России в международном перераспределении потоков нефти Каспия и Центральной Азии только обостряется.

Правительство располагает сегодня такими рычагами контроля, как экспортные пошлины, квотирование вывоза нефти и, наконец, монополия на ее транспортировку по магистральным трубопроводам государственной компании "Транснефть". Но эта монополия начинает постепенно размываться самостоятельными усилиями частных компаний. Например, участием некоторых из них в Каспийском трубопроводном консорциуме или созданием собственных экспортных систем. До тех пор, пока не найдены иные эффективные способы согласования интересов государства и нефтяных компаний, а также последних между собой, государственный контроль над "экспортной трубой" должен оставаться достаточно эффективным. Тем более что он сочетается на практике с активным расширением государственными организациями экспортной инфраструктуры для нефтяной промышленности в разных географических направлениях.

Версия для печати