23.05.2016 | Александр Ивахник

Расширение на юг. Последствия вступления Черногории в НАТО

Натянутые отношения между Россией и НАТО пополнились еще одним раздражающим элементом: привязанная к России историей, культурой и деньгами Черногория фактически стала членом Североатлантического альянса. 19 мая в Брюсселе главы МИД 28 государств-членов НАТО и премьер-министр Черногории Мило Джуканович подписали протокол о вступлении этой балканской страны в военно-политический союз Запада.

С момента подписания протокола Черногория получает право принимать участие в заседаниях всех органов НАТО в качестве наблюдателя. После того как парламенты всех государств НАТО ратифицируют протокол, Черногория станет полноправным членом Альянса. Власти в Подгорице рассчитывают, что это произойдет уже к середине 2017 года. Предыдущие случаи расширения НАТО имели место еще в период, когда между Россией и Альянсом существовали партнерские отношения: в 2009 году в организацию вступили Албания и Хорватия.

Интересно, что в ходе церемонии подписания протокола в штаб-квартире НАТО генеральный секретарь организации Йенс Столтенберг счел нужным отметить, что Альянс «ожидает продолжения активных реформ» в Черногории. А премьер Джуканович, в свою очередь, пообещал продолжать преобразования, в том числе в сфере верховенства права и борьбы с коррупцией, а также «активно работать над укреплением поддержки населением страны ее членства в НАТО». Действительно, путь Черногории в Альянс был непростым. Мило Джуканович, который находится на высших постах в республике с 1992 года, сразу после выхода в 2006 году из конфедерации с Сербией провозгласил курс на вступление в Евросоюз и НАТО.

При этом основатель независимой Черногории руководствовался чисто прагматическими мотивами. Он сам не раз заявлял, что членство в НАТО станет для международных инвесторов благоприятным свидетельством большей стабильности и надежности страны. Кроме того, скорее всего, Джуканович считал, что вступление в Североатлантический альянс облегчит и процесс приема в Евросоюз. В 2008 году республика подала заявку на вступление в ЕС, в 2010 году приобрела статус страны-кандидата. В декабре 2009 года Черногория получила план действий по членству в НАТО и с тех пор находилась в стадии переговоров о вступлении.

Переговоры с Альянсом шли медленно. Представители западного военно-политического союза предъявляли Подгорице претензии по поводу высокого уровня коррупции и преступности в стране, недостаточной самостоятельности судебной системы, ущемления свободы СМИ. Одним из барьеров было негативное отношение к вхождению в НАТО примерно половины населения Черногории, что связано как с памятью о натовских бомбардировках Югославии в 1999 году, так и с сильной экономической зависимостью от России. Предприниматели из РФ вложили в Черногорию около двух миллиардов евро, прежде всего, в ключевой для этой горной адриатической страны гостинично-рекреационный бизнес. В стране с населением в 670 тыс. человек 70 тыс. квартир и апартаментов принадлежат российским гражданам.

Однако с весны 2014 года на фоне присоединения Крыма к России и развития украинского кризиса программа по вступлению Черногории в НАТО значительно активизировалась, несмотря на решительные протесты со стороны Москвы. Руководство Альянса стало смотреть на соответствие Подгорицы критериям вхождения в НАТО значительно менее требовательно. 16 сентября 2015 года парламент Черногории 50 голосами против 26 одобрил постановление о поддержке вступления страны в НАТО. Причем интеграцию в Альянс поддержали не только члены правящей коалиции, но и часть депутатов от оппозиции. Наметилось и позитивное изменение отношения к вхождению в НАТО в общественном мнении.

В октябре в Подгорице прошли не очень многочисленные, но шумные митинги протеста с антиправительственными и антинатовскими лозунгами. Уличные выступления сопровождались жесткими столкновениями с полицией и даже попыткой штурма парламента. В связи с этими событиями МИД России и власти Подгорицы несколько раз обменялись резкими взаимными обвинениями. Российский МИД по существу морально поддержал протестующих. В ответ Джуканович заявил о причастности России к организации антиправительственных выступлений. После этого МИД РФ выступил с личными нападками на национального лидера Черногории, явно выходящими за грань дипломатических приличий.

Как бы то ни было, волнения в Подгорице утихли, а 2 декабря НАТО официально пригласила Черногорию стать 29-ым членом союза. 16 декабря МИД России призвал власти Черногории провести референдум по вопросу присоединения к НАТО. Естественно, Москва не оставила без ответа и подписание 19 мая протокола о вступлении Черногории в Альянс. Официальный представитель МИД Мария Захарова на брифинге отметила: «Очередная натовская попытка изменить военный и политический ландшафт в Европе, особенно в условиях взятого в альянсе открытого курса на сдерживание нашей страны, неизбежно затрагивает интересы РФ и вынуждает нас к соответствующей реакции». Какой будет эта реакция, представитель МИД не уточнила.

Впрочем, своего рода референдум об отношении к НАТО в Черногории все-таки пройдет до завершения процесса ратификации присоединения – в октябре этого года в стране состоятся парламентские выборы. Однако, похоже, большинство черногорцев относятся к этому вопросу достаточно спокойно. По текущим опросам, партии, являющиеся сторонниками вступления в НАТО, в будущем парламенте получат около двух третей мест.

Вообще-то говоря, в военно-стратегическом отношении для России присоединение Черногории к НАТО, в отличие от соответствующих намерений Грузии, а тем более Украины, не играет заметной роли, ничего по сути дела не меняет. Столь острая реакция со стороны России лежит скорее в морально-политической плоскости. Москва в очередной раз обиделась на страну, которой и в давней и в недавней истории оказывала поддержку, и на этом основании считала, что эта страна ответит ей вечной благодарностью. Однако современная международная политика требует предельной рациональности. В том числе для сохранения дружественных отношений с исторически близкой страной.

Александр Ивахник – руководитель департамента политологического анализа Центра политических технологий

Версия для печати