20.06.2016 | Политком.RU

Топонимика и политическая конъюнктура

В Санкт-Петербурге на фасаде здания Военной академии материально-технического обеспечения на Захарьевской улице установили памятную доску в честь финского маршала Карла Маннергейма, бывшего союзником нацистской Германии в годы Второй мировой войны. В церемонии установки мемориала принял участие глава администрации Кремля Сергей Иванов. Одновременно мэрия Санкт-Петербурга присвоила имя Ахмата Кадырову одному из городских мостов.

История с установкой памятной доски Маннергейму носит не менее скандальный характер, чем присвоение петербургскому мосту имени Ахмата Кадырова. Идея по сути появилась как следствие весьма традиционного для России конфликта за «территорию» - здание Военной академии материально-технического обеспечения. Конфликт возник между бизнесменом Сергеем Лясковским, которому принадлежит гостинца «Маршал» (она на правах арендатора находится с другой стороны того же здания и посвящена Маннергейму (в ней же открыт и музей финского маршала)), и Министерством обороны, владеющем зданием. После установления памятной доски в «Российских вестях» появилась публикация, явно ангажированная оборонным ведомством, но подробно рассказывающая предысторию конфликта. В ней говорится, что собственники гостинцы, пытаясь защититься от претензии Минобороны, решили придумать «грандиозный проект, в который вовлечь власть предержащих, с тем, чтобы потом, используя их имя, противостоять» действиям Минобороны. «Каким-то образом он [Лясковский] уговорил российское военно-историческое общество сделать доску союзнику Гитлера Маннергейму. Все было бы хорошо, но в прошлом году её установка на Английской набережной сорвалась. Административного ресурса у РВИО противостоять протестам населения явно не хватило», - писало издание. «Лясковский находит поддержку у ставшего председателем научного совета РВИО поклонника белогвардейцев Владимира Чурова [бывший глава ЦИКа]… Чуров же, которому сейчас откровенно нечего делать, пролоббировал идею повторной установки доски сначала в РВИО, а затем и Администрации Президента… Вот так гостиничные «бизнесмены» подставили Кремль, создав видимость поддержки руководством страны союзника Гитлера».

Установка памятной доски, особенно на таком высоком уровне, действительно вызвала большие споры (хотя до заметных протестов не дошло): против выступили коммунисты, у здания Академии прошли одиночные пикеты, сильное недовольство высказывалось в социальных сетях, причем возмущение выражали не только коммунисты, но и лоялисты, традиционно поддерживающие власть. Теперь они оказались растеряны и говорят об ударе, нанесенном по идее «Бессмертного полка» и безупречности российской позиции по отношению к «возрождению нацизма».

Кремль спорность фигуры Маннергейма признает. «Как говорится, из песни слов не выкинешь. Никто не собирается обелять действия Маннергейма после [19]18-го года, но до [19]18-го года он служил России, и если уж быть совсем откровенным, то он прожил и прослужил в России дольше, чем он служил и жил в Финляндии», — заявил на открытии Сергей Иванов. Он напомнил о 31-летней службе Маннергейма в российской армии. Он отметил, что финский маршал был дважды ранен и был награжден высокими государственными наградами. Иванов сообщил, что принес с собой на мероприятия два документа, связанных с Маннергейммом. Первый документ является рапортом-прошением фельдмаршала об увольнении с военной службы, написанным 1 января 1918 года. Маннергейм в документе просил предоставить ему пенсию. Во втором документе, который принес Иванов, содержалось распоряжение советского правительства о назначении пенсии Маннергейму в размере 3761 руб. «То есть, если называть вещи своими именами, генерал Маннергейм был советским военным пенсионером», — отметил глава администрации Кремля.

Министр культуры РФ Владимир Мединский, который также присутствовал на церемонии, заявил, что возведение памятников героям Первой мировой войны — это попытка справиться с трагическим расколом в обществе. Он отметил, что мемориал Маннергейма устанавливается для того, чтобы сохранить память. Открытие доски Маннергейму также прокомментировали в Кремле. «Личность Маннергейма вызывает горячие споры», — заявил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков журналистам. «Но однозначно можно сказать, что это личность незаурядная и имеющая отношения к нашей истории, и роль его еще долго будут изучать историки», — сказал он.

Таким образом, версия о том, что проект пролоббировал именно малоизвестный деятель Лясковский, является весьма уязвимой. Скорее всего, он принимал участие в лоббировании этой инициативы (как и Чуров), но нет никаких оснований полагать, что Иванов, Песков и Мединский действовали в его интересах. Напомним, что еще в 2001 году во время визита в Финляндию Владимир Путин возложил венок к могиле Маннергейма.

Тем временем, 16 июня губернатор Санкт-Петербурга Георгий Полтавченко подписал постановление о присвоении мосту через Дудергофский канал имени Ахмата Кадырова. Депутаты заксобрания Борис Вишневский и Максим Резник направили запросы в прокуратуру Санкт-Петербурга с требованием проверить постановление правительства. Вишневский говорит, что были нарушены сроки проведения антикоррупционной экспертизы и общественного обсуждения. По словам Резника, вопрос с мостом Кадырова станет одной из ключевых тем избирательной кампании: «Если граждане готовы терпеть насилие над городом, то это не последняя история, если нет – то изберут другое заксобрание».

Правозащитник Олег Орлов заявил «Ведомостям», что установка доски Маннергейму и мост Кадырова производят «шизофреническое впечатление».

Публичные попытки российских властей на протяжении последних лет защитить историю от переписывания на практике сочетается с крайне противоречивыми трактовками исторических событий и оценками исторических персонажей, что часто оказывается в зависимости от текущей политической конъюнктуры (и краткосрочных политических задач, как в случае с Кадыровым). Общественно значимые решения нередко принимаются без серьезного обсуждения, в режиме «спецопераций». Все это ведет к тому, что социально-политические конфликты рождаются буквально на пустом месте, способствуя не консолидации общества вокруг единого понимания истории своей страны, а напротив, создавая новые водоразделы.

Версия для печати