09.08.2016 | Валерий Выжутович

Рейтинг – это не прогноз

ВЦИОМ опубликовал результаты своего очередного опроса: «За какую из следующих партий вы бы, скорее всего, проголосовали на выборах в Государственную думу, если бы они состоялись в ближайшее воскресенье?» Сенсаций нет: наиболее популярны по-прежнему те четыре партии, которые до последнего времени были представлены в Госдуме.

За «Единую Россию» готовы проголосовать 44,1 процента избирателей, за КПРФ - 10,1, за ЛДПР 10,7, а «Справедливая Россия» набирает 6,4. Данные представлены на основании всероссийских опросов «Омнибус». В каждом опросе принимали участие 1600 человек в 130 населенных пунктах 42 областей, краев и республик России. Статистическая погрешность не превышает 3,4 процента.

Партии-аутсайдеры с такой «социологией» не согласны. То одна, то другая заявляет, что ее реальный рейтинг значительно выше. И так перед каждыми выборами. Стоит социологам обнародовать партийные рейтинги, как тут же из предвыборных штабов раздается: «Не верим!» Следом сыплются обвинения в ангажированности. Говорится, что в прогнозах относительно будущего состава Госдумы нельзя опираться только на опросы «правительственных» социологических служб, надо учитывать также мнения «независимых».

Словом, в объективность людей, снимающих пробу с общественных настроений, мало кто верит. На социологов, как и на журналистов, презумпция беспристрастности не распространяется. Расхожее мнение: независимых социологических центров в России нет. Классический вопрос «на кого работаете?», обращенный к руководителям социологических служб, неизменно актуален. Но спрашивать так бесполезно. В лучшем случае придется удовлетвориться намеками и недомолвками. При этом все социологи, кого ни спроси, всегда высказывают два принципиальных соображения. Первое: публикация завышенных или заниженных рейтингов не влияет на поведение избирателей. И второе: «Мы стоим вне политики».

«Стоять вне политики», однако, можно было бы и более убедительно. В свое время авторитетный социолог Всеволод Вильчек (ныне, увы, покойный), удрученный профессиональной недобросовестностью некоторых своих коллег, предлагал объединить исследования. Но создать временную социологическую корпорацию (дело было в 1996 году, в канун президентских выборов) не удалось. Никто не счел для себя удобным и выгодным анкетировать сообща.

Как бы то ни было, самым ходовым товаром на российском рынке политических услуг опять становится социологический прогноз. По мере приближения выборов спрос на него будет возрастать. Гипнотическое влияние рейтингов испытывают на себе не только политические партии и кандидаты-одномандатники, намеренные продвигаться в Госдуму, но и подопытные граждане. Последние - по генетической склонности думать и поступать так, как думает и поступает большинство - доверяют результатам опросов иной раз больше, чем самим себе. Поэтому при внешней беспристрастности проводимых замеров социологи, что там ни говори, все же занимаются предвыборной агитацией, одни невольно, другие сознательно. Идет война рейтингов. Война - потому что рейтинги, выводимые по результатам опросов, подчас настолько разнятся, что списать этот казус на статистическую погрешность весьма затруднительно.

Дело, впрочем, не только в сомнительных рейтингах, но и в том, как они трактуются. Ведь нередко интерпретаторы отождествляют рейтинги с предвыборными прогнозами. Тогда как рейтинг и прогноз - совершенно разные вещи. Предвыборные намерения избирателей и реальное их поведение далеко не всегда совпадают. Как говорится в таких случаях, «обещать - не значит жениться». «Когда эксперты пытаются делать выводы, исходя из наших цифр, нужно учитывать несколько связанных с этим мифов, - говорит президент фонда «Общественное мнение» Александр Ослон. - Во-первых, миф о том, что рейтинг точно отражает реальность. Во-вторых, миф о том, будто по двум-трем процентам можно судить о настроениях избирателей. А с другой стороны, миф о том, что опросы врут, так же неверен, как и миф, что к ним прислушивается народ».

Политолог Марк Урнов - о том же: «Один из самых распространенных признаков надувательства - далеко идущие выводы относительно колебаний партийных рейтингов в пределах погрешности. Например, партия, вдруг получившая шесть процентов в рейтинге вместо привычных четырех, заявляет на всю страну, что это не предел, потому что она самая лучшая, а ее конкурентам ничего не светит - их рейтинг снизился на один-два процента. Эксперты понимают, что это надувательство, а избиратели - нет».

В общем, ничего неожиданного или таинственного с рейтингами не происходит. А вот шума и недоразумений вокруг них предостаточно. Уровень интереса ко всякого рода социологическим показателям в России по-прежнему выше, чем умение и желание разбираться в том, как добываются и что отражают полученные данные. Война рейтингов сопровождает каждую предвыборную кампанию, нынешняя не станет исключением. Но влияние социологических данных на избирателей не стоит преувеличивать. Рейтинг - это не прогноз.

Если социологическое сообщество заботится о своей репутации, оно могло бы договориться о правилах игры. Выработать принципы корпоративного поведения. Объединить исследования. Придерживаться общей методики опросов. Четко определить, где кончается наука и начинается политический сервис.

Доверяет ли общество социологическим опросам? По данным ВЦИОМ, 71 процент россиян считают, что социологические опросы отражают действительное мнение граждан, 29 процентов респондентов - что «безусловно, отражают», 42 процента - что «скорее отражают», 16 процентов - что «скорее не отражают», и 16 процентов - что «безусловно не отражают». Впрочем, сами эти данные тоже могут быть предметом опроса с целью выяснить, доверяют им или нет.

Валерий Выжутович – политический обозреватель

Версия для печати