15.11.2016 | Александр Гущин

Слагаемые успеха: как голосовали молдаване во втором туре

Социалисту Игорю Додону удалось победить во втором туре президентских выборов в Молдове. Впрочем, его соперница Майя Санду также выступила довольно успешно, сумев нарастить свой показатель больше, чем победивший Додон. Из чего сложились электораты участников второго раунда противостояния и каким может политический курс новоиспеченного руководителя страны?

После первого тура больше шансов на победу (60% на 40%) было у Майи Санду. Но избрание Трампа тоже можно считать косвенным фактором, повлиявшим на активность сторонников Додона. Другой составляющей его успеха стала консолидация вокруг него избирателей «Нашей партии». Это и позволило Додону победить. Вместе с тем стоит отметить, что Майе Санду в промежутке между турами удалось привлечь больше сторонников, чем Додону – 9% против 4% у Додона. Это произошло за счет более активного, чем в первом туре, голосования молодежи, высокой явки в Кишиневе и активного голосования представителей диаспоры, в основном европейской. Молдаван из диаспоры пришло в два раза больше, чем на первый тур.

Итоги выборов свидетельствуют о том, что политическое поле и общество очень расколоты. Одна линия раскола - на проевропейский и условно пророссийский электорат. Вторая линия раскола – по региональному признаку. Так, в Гагаузии Санду получила немногим более 1% голосов. И не так много она получила на севере (около Бельц) примерно, 20%. Там проживает много украинцев и русскоязычных избирателей.

Третья линия раскола – по возрастному признаку. Молодежь до 25 лет в основном голосовала за Санду. За Додона голосовали представители среднего и старшего возрастов.

Если была бы воля Запада, то можно было бы сильнее мобилизовать диаспору и студентов. Тогда Санду вполне могла добрать несколько процентов голосов.

На исход выборов непосредственно оказали влияние несколько факторов. В первую очередь, это договоренности Плахотнюка, в том числе на Западе. Поэтому выборы были в некотором смысле «пущены на самотек». И существовало несколько сценариев развития ситуации.

В России принято считать Додона однозначно промосковским политиком, о чем, в частности, свидетельствует риторика российского телевидения. Но в ходе предвыборной кампании риторика Додона менялась: он говорил о выводе российских войск из Приднестровья, сказал и о Крыме, а затем рассуждал о дружбе с Украиной. Даже с точки зрения риторики, в ходе предвыборной кампании Додон не был строго пророссийским кандидатом. Да, вероятно, первый его визит будет в Москву. Может, будут преференции, в том числе отмена российского эмбарго. Но реальное влияние Додона на формирование политики будет недостаточным.

Кроме того, ситуация в целом остается управляемой Плахотнюком. Санду для него была более трудным кандидатом. Конечно, она тоже поддерживает с ним определенные отношения, но более курируема с внешней стороны. Даже сами западники не скрывают что Санду – их кандидат. Поэтому Плахотнюку сложнее было бы ею управлять. Так что в какой-то степени такой исход выборов будет на руку Плахотнюку.

Говоря о дальнейших политических перспективах нового президента Молдавии, главный вопрос заключается в том, сможет ли он переформатировать политическую систему Молдовы под себя? Через два года – парламентские выборы. Сейчас Партия социалистов Республики Молдова не имеет серьезного представительства в парламенте. Поэтому взаимодействовать с депутатами президенту будет сложно. Тем более, что Конституция в Молдове – размытая. Четкие полномочия не прописаны. Пока «демократическая коалиция» имеет большинство в парламенте. Поэтому придется как-то лавировать.

Додон не производит впечатления сильной личности и психологически волевого человека, способного на то, чтобы стать общенациональным лидером. К тому же ему будет сложно пойти на конфликт с Плахотнюком. Додон может попытаться играть роль президента в оппозиции и апеллировать непосредственно к народу. И это тоже будет сложно, поскольку в условиях лимитрофного характера Молдовы и того, что молодежь не на его стороне.

Пока можно прогнозировать, что серьезно геополитический вектор Молдовы не изменится. Может быть обсужден новый план по Приднестровью, который Додон неоднократно озвучивал. Но и здесь серьезного прогресса не ожидается. Части политической элиты и Молдовы, и Приднестровья выгодно сложившееся положение. Кроме того, для урегулирования конфликта нужен консенсус на уровне крупных внешнеполитических игроков. С приходом Трампа может что-то поменяться, но пока мы не наблюдаем смены концепций.

Выборы как рентгеновский снимок зафиксировали кризис политической системы Молдовы, а также разделение общества по ряду критериев. Кроме того, Додон оптимально вписывается в политическую систему. Нельзя считать его совершенно новым игроком, поскольку он работал на руководящих должностях. Он – плоть от плоти нынешней политической элиты, которая пока не показала способность даже поддерживать уровень, необходимый для более или менее нормального существования государства.

Александр Гущин – доцент РГГУ

Версия для печати