18.04.2017 | Александр Ивахник

Эрдоган и разделенная Турция

Президент Реджеп Тайип Эрдоган добился вожделенной легализации своего единоличного правления в Турции. Однако неубедительный исход референдума по реформе конституции 16 апреля показал, что, несмотря на беспрецедентные репрессии после провала прошлогоднего военного путча и массированную кампанию запугивания в ходе подготовки референдума, почти половина турок остаются сторонниками сохранения парламентской республики, и обеспечить внутриполитическую стабильность Эрдогану будет нелегко.

Предложения о переходе к президентской форме политического устройства выдвигались правящей эрдогановской Партией справедливости и развития (ПСР) с 2011 года, но не получали большинства в парламенте. Неудача попытки военного переворота в июле 2016 года позволила Эрдогану сломить сопротивление законодателей. В январе 339 депутатов из 550 проголосовали за пакет поправок в конституцию, предусматривающих трансформацию Турции из парламентской республики в президентскую, а точнее – суперпрезидентскую, нарушающую принцип разделения властей и сводящую к минимуму механизмы сдержек и противовесов.

Согласно этим поправкам, одобренным теперь всенародным голосованием, должность премьер-министра упраздняется, президент становится главой государства и правительства. Он сам назначает и увольняет министров, высших судей, других высокопоставленных чиновников, а также вице-президентов (такая должность должна быть учреждена). Ранее независимый Высший совет судей и прокуроров будет подчиняться Минюсту. Любые решения, касающиеся работы правительства, включая создание и ликвидацию министерств, сможет принимать глава государства. В его руках сосредоточатся функции составления и представления бюджета в парламент страны. Парламент теряет прямой контроль над деятельностью правительства, отменяется право законодателей заслушивать отчеты министров. Поправки ограничивают и права военных: им запрещено баллотироваться на выборах. Ликвидируются самостоятельные военные суды.

Президент, помимо прочего, получает право организовывать референдумы и проводить некоторые решения посредством указов, минуя парламент. У главы государства появятся полномочия единолично вводить чрезвычайное положение и распускать парламент. Запрет на членство в политической партии для президента отменяется. Срок полномочий парламента увеличивается с 4 до 5 лет, при этом парламентские и президентские выборы должны проводиться в один день раз в 5 лет, что ставит в привилегированное положение партию действующего президента. Президент может избираться на два срока. Но первый президентский срок Эрдогана, начавшийся в 2014 году, обнуляется. В случае победы на президентских выборах он сможет оставаться у власти до 2029 года. Поправки в конституцию вступают в силу после новых президентских и парламентских выборов, назначенных на 3 ноября 2019 года.

Высший избирательный совет Турции объявил, что по итогам подсчета 100% бюллетеней за внесение изменений в конституцию высказались 51,41% (25 млн. 157 тыс.) проголосовавших, против изменений – 48,59% (23 млн. 777 тыс.). Явка на референдуме составила 86%, что говорит о том, какое судьбоносное значение турки придавали этому вопросу. По характеру голосования прослеживаются четкие географические различия. Усиление власти Реджепа Эрдогана поддержали преимущественно аграрные центральные и северные области Турции, в которых значительно сильнее влияние ислама и тяга к «сильной руке». За сохранение парламентской республики определенно выступили не только избиратели юго-восточных провинций, где концентрируется курдское население, но и жители областей эгейского и средиземноморского побережий (Измир, Анталья, Мерсин, Мугла). В двух крупнейших городах страны – Стамбуле и Анкаре – также победили противники единоличной власти Эрдогана, правда, здесь их перевес был небольшим. Таким образом, в более урбанизированных и продвинутых в социальном и образовательном плане частях Турции единение нации вокруг законного президента Эрдогана, наблюдавшееся сразу после военного путча, уже ушло в прошлое. Выяснилось, что большинству жителей этих частей страны по-прежнему дороги кемалистские традиции светского характера государства и ориентации на европейское право, гарантирующее права граждан и четко регламентирующее полномочия различных органов власти.

Помимо собственно Турции голосование на референдуме проходило среди турецких граждан еще в 57 странах. И здесь 59,1% проголосовавших поддержали конституционную реформу. Особенно показательно, что в европейских странах с большими турецкими диаспорами доля поддержавших новые полномочия Реджепа Эрдогана была выше 60%. Так, в Германии 63% проголосовавших высказались за реформу, во Франции – 65,2%, в Нидерландах – даже 71%. Видимо, целенаправленная пропагандистская кампания Эрдогана под лозунгом «Европа пытается унизить Турцию», его ожесточенная риторика против политики европейских властей, не желавших допустить участие турецких министров в агитации среди местных турок, принесли свои плоды.

Тем не менее, в самой Турции общество на референдуме о конституционной реформе раскололось практически пополам. И этот результат – неожиданный, в том числе для власти. Ведь кампании «за» и «против» перед референдумом проходили в вопиюще неравноправных условиях. В стране сохраняется чрезвычайное положение, действуют ограничения свободы собраний и СМИ. После попытки военного переворота по подозрению в нелояльности были уволены около 130 тысяч человек, около 45 тысяч были арестованы. Был произведен масштабный разгром оппозиционных СМИ. В ходе кампании президент Эрдоган и его окружение клеймили потенциальных противников реформы как пособников путчистов и террористов из Рабочей партии Курдистана. Организаторов и активистов кампании против реформы запугивали, запрещали и разгоняли их публичные мероприятия. Представителям оппозиционных партий не давали слова на телевидении. В таких обстоятельствах ничтожный перевес Реджепа Эрдогана на референдуме можно считать его политическим поражением.

Впрочем, и зафиксированный результат крупнейшие оппозиционные партии – кемалистская Республиканская народная партия (РНП) и прокурдская Партия демократии народов – не признали, обвинив правящий режим в незаконных манипуляциях. 18 апреля РНП подала в Высший избирательный совет запрос об аннулировании результатов референдума, ссылаясь на то, что при подсчете голосов учитывались бюллетени, на которых не было необходимых по избирательному закону печатей избиркомов. По данным оппозиционеров, таких недействительных бюллетеней было засчитано до трех миллионов. В Стамбуле, Анталье и Измире начались демонстрации протеста против электоральных фальсификаций. Хотя едва ли они примут массовый характер в условиях чрезвычайного положения в стране, дающего властям широкие возможности для подавления несанкционированных выступлений. 17 апреля стало известно, что правительство Турции внесло в парламент предложение о продлении режима ЧП в стране еще на три месяца.

Президент Турции Реджеп Эрдоган не показывает виду, что результаты референдума его разочаровали. 16 апреля он поздравил своих сторонников с победой, заявив: «Эти результаты станут началом новой эры в нашей стране». Как Эрдоган представляет «новую эру», следует из его заявления о том, что «первым делом» он обсудит с премьер-министром Бинали Йылдырымом и председателем поддержавшей реформу Партии националистического движения Девлетом Бахчели вопрос о проведении референдума о возвращении практики смертной казни. В Евросоюзе уже предупредили, что возвращение смертной казни прекратит все переговоры о присоединении Турции к ЕС, которые и так заморожены. Европейские лидеры в своей реакции на итоги референдума обратили внимание на угрозу демократическим правам и ценностям и призвали турецкие власти вести уважительный диалог со всеми политическими и общественными силами.

Однако президента Эрдогана позиция Европы, похоже, уже мало волнует. Его пути с Европой окончательно разошлись, хотя сделка по пресечению миграционного потока, возможно, будет пока сохраняться, поскольку Турция слишком зависит от Европы экономически. Реагируя на заявление миссии наблюдателей ОБСЕ о несоответствии проведенного референдума стандартам Совета Европы, турецкий лидер безапелляционно заявил: «Во-первых, знайте свое место! Мы не хотим присматриваться или прислушиваться к политически мотивированным отчетам, которые вы готовите».

Гораздо больше Реджепа Эрдогана будет беспокоить положение внутри страны в период до предстоящих осенью 2019 года президентских и парламентских выборов. Вот здесь его ждет немало рисков. Среди них опасность скатывания турецкой экономики в кризис, перипетии борьбы с курдскими боевиками на юго-востоке страны, финансовое бремя и военно-политические риски масштабного участия в сирийском конфликте, и, наконец, перспективы противостояния с широкими слоями турецкого общества, не желающими перерождения страны в типичную азиатскую диктатуру.

Александр Ивахник – руководитель департамента политологического анализа Центра политических технологий

Версия для печати