11.09.2017 | Политком.RU

Взятка или «корзина с колбасками»? Неожиданный поворот в процессе по делу Улюкаева

В Замоскворецком районном суде Москвы начались слушания дела о коррупции в отношении экс-министра экономического развития Алексея Улюкаева. 6 сентября прокурор обнародовал запись его разговора с главой «Роснефти» Игорем Сечиным, где якобы речь идет о передаче взятки в виде условной «корзины с колбасками». Игорь Сечин 8 сентября назвал публикацию разговора «профессиональным кретинизмом».

Ранее также стало известно, что заявление о вымогательстве взятки Улюкаевым было направлено на имя директора ФСБ Александра Бортникова и подписано Сечиным, а также бывшим вице-президентом компании по безопасности Олегом Феоктистовым.

Одним из главных сюжетов процесса стала публикация расшифровки разговора между Сечиным и Улюкаевым, записанного в день ареста министра. Как уточняло издание «Медиазона», было три аудиозаписи разговора Сечина и Улюкаева во время предполагаемой передачи взятки. Аудиозапись при помощи спецсредств вечером 14 ноября 2016 года во время проведения оперативного эксперимента в отношении Улюкаева вел сам Сечин. В разговоре также речь шла о сланцевой нефти, нефтяном рынке, «Роснефти» и ее приватизации, налоговой нагрузке, геологоразведке. Наиболее интересны некоторые профессиональные моменты. Во-первых, из разговора достаточно очевидно следует, что Сечин лоббирует снижение налоговой нагрузки на «Роснефть», указывая, что она значительно выше, чем у крупных мировых конкурентов. Во-вторых, Улюкаев выступал скорее за продажу акций «Роснефти» японским партнерам, в то время как Сечин – китайским, корейским или индийским. Наконец, в-третьих, глава «Роснефти» отмечал, что ему трудно заманивать инвесторов, для чего приходится придумывать «разные морковки».

В распечатке аудиозаписи оба участника диалога не говорят прямо о деньгах, а сумку с деньгами называют корзинкой, иногда корзинкой с колбасой. Сечин, прощаясь, предлагает Улюкаеву «корзиночку». Это слово звучит несколько раз, прежде всего, по инициативе главы «Роснефти», который постоянно напоминает Улюкаеву про то, что нужно не забыть «подарки». «Приношу извинения, что затянули поручения. Мы в командировке были, пока туда-сюда, выполнили объем. Вот. Забирай, клади и пойдем, вот ключ на всякий пожарный», - говорит Сечин, передавая сумку с деньгами. Из другой расшифровки также следует, что Сечин лично позвонил в приемную Улюкаева и позвал посетить офис компании. «Еще масса вопросов накопилась там и по совету директоров и по...», - говорит Сечин, после чего собеседники согласуют время встречи.

На суде также стало известно, что ранее Сечин и Феоктистов подписали заявление о вымогательстве взятки, а также согласие на участие в следственном эксперименте. Акт передачи денег оперативному сотруднику ФСБ был оформлен в присутствии Сечина и генерала Феоктистова. «Улюкаев обратился к Сечину с требованием выплаты суммы в размере $2 млн за обещание покровительства и согласие с проведением сделки с «Башнефтью», - говорилось в оглашенных материалах, которые цитировал ТАСС. Письменное заявление Феоктистова о требовании Улюкаевым взятки датировано 27 октября 2016 года, то есть уже после принятия решения о продаже «Башнефти» «Роснефти».

Адвокаты Улюкаева заявили, что материалы оглашены не полностью. По их словам, из заявления Сечина и Феоктистова следует, что требование денег от Улюкаева поступило в Москве в октябре. В обвинительном же заключении шла речь про Лаос: саммит проходил в августе, когда Улюкаев назвал «Роснефть» «ненадлежащим покупателем» «Башнефти». В суде выступила свидетель обвинения, ведущий консультант департамента корпоративного управления Минэкономразвития Юлия Москвитина, из показаний которой следовало, что Улюкаев правил заключение департамента, в котором говорилось о возможности участия «Роснефти» в приватизации «Башнефти». В то же время Москвитина показала, что Улюкаев был инициатором исключения «Роснефти» из конкурса на покупку акций «Башнефти». «Все вычеркивания, поправки производились непосредственно Улюкаевым, соответственно, он являлся инициатором исключения «Роснефти» из списка претендентов на приватизацию «Башнефти», - говорится в материалах дела, которые цитировало РИА «Новости». Свидетель подтвердила, что давала такие показания на стадии расследования уголовного дела и от своих слов она не отказывается. Из показаний начальника департамента корпоративного управления Минэкономразвития Оксаны Тарасенко следует, что заключение было ужесточено министром.

6 сентября судебный процесс прокомментировал сам Сечин. «Я прямо сейчас дам показания: Улюкаев, находясь в должности министра, требовал незаконного вознаграждения, сам определил его размер, сам приехал за ним, сам его руками забрал и погрузил в машину, и сам уехал, - цитировало РИА «Новости» ответ Сечина журналистам во время Восточного экономического форума на вопрос, готов ли он в суде дать показания по делу экс-главы МЭР. - В соответствии с УК, это преступление. Тут не о чем говорить».

Чуть позднее Сечин выступил с сенсационным заявлением, назвав действия прокуратуры «профессиональным кретинизмом». «Это профессиональный кретинизм. Есть вещи, которые должны быть закрыты со всех сторон и со всех точек зрения. Даже мысли не должно возникать, что такое можно обнародовать! Там есть сведения, содержащие гостайну», – сказал Сечин. Одновременно появился «ответ» от прокуратуры в виде слива на сайте «Росбалт». Как рассказал источник «Росбалта», Сечин не выполнил инструкции ФСБ и в разговоре с Улюкаевым не произнес ключевых фраз, которые доказывали бы вину экс-министра. По словам собеседника издания, перед каждым оперативным мероприятием участника подробно инструктируют о том, что нужно говорить во время передачи денег.

Обвинение отказалось от привлечения к делу нашумевшей записи диалога Улюкаева с неким госбанкиром (наблюдатели называют главу ВТБ Андрея Костина), о наличии которой СМИ неоднократно писали в конце прошлого года. Вместо нее была представлена другая запись – с Игорем Сечиным, что явно не вызвало большого восторга последнего, обвинившего прокуратуру в выдаче гостайны. Это указывает на то, что глава «Роснефти» утратил инициативу в процессе против Улюкаева, становясь сам жертвой собственной спецоперации. Сейчас судебный процесс постепенно сводится к борьбе слова против слова, что в значительной степени ослабляет позиции Сечина, а его выпады в адрес бывшего министра выглядят малоубедительными. Несмотря на это, обратной дороги в деле у главы «Роснефти», кажется, уже нет: ведь вся операция по задержанию была согласована на самом верху, и теперь Сечину важно доказать президенту, что приложенные усилия, дискредитирующие ключевого члена правительства, не были голословными. Это оказывается не только персонально значимым вопросом для Сечина, но и вопросом, имеющим принципиальное значение для его отношений с Путиным.

Версия для печати