12.09.2017 | Алексей Токарев

Политика vs. государственность. Кейс Михаила Саакашвили

Украина – это страна с реальной электоральной конкуренцией, отсутствием монополии со стороны силовиков на формирование идеологии, свободными медиа, постоянно критикующими президента и правительство, высочайшим уровнем пассионарности народа и политического участия. Почему при этом она не является демократической, и почему государство ослабляется внутренними игроками сильнее, чем войной?

Указы президентов Украины

2010 год. Виктор Янукович триумфально вернулся из оппозиции, выиграв президентские выборы. В Харькове подписаны соглашения, по которым в обмен на газовую скидку Черноморский флот России в Севастополе будет находиться аж до 2042 года. Скоро политтехнологи «Партии регионов» начнут накачивать рейтинг националиста Олега Тягнибока, которым принято пугать не желающих засыпать детей, - соцопросы покажут, что выборы-2014 господин Янукович выиграет во втором туре только у жёсткого националиста, который окажется ещё бОльшим злом, чем он сам. Продолжая заигрывать с юго-восточными регионами, президент то обещает подписать закон о русском как втором государственном «вот этой самой рукой», то инициирует формализацию красного знамени Победы, то пытается лишить звания героя Украины Степана Бандеру. Уходящий президент Ющенко присвоил этот статус одним из последних указов (кажется, есть у глав государств к западу от нас такая традиция – напоследок сделать гадость).

Виктор Ющенко своими указами устраивал если и не цирк, то чудеса. Под разговоры о европейском выборе и демократизации он мог в один день устранить суд. В 2008 году после распада коалиции в Раде президент назначил внеочередные выборы. БЮТ опротестовал указ в Окружном административном суде Киева. В тот же вечер, когда стало известно о приостановлении действия указа, господин Ющенко уволил судью, а через 2 дня ликвидировал весь суд, образовав вместо него Центральный окружной административный и Левобережный окружной административный суды Киева. Когда требовалось подкорректировать собственную кадровую политику, президент отменял собственные указы. Доходило до курьёзов: распоряжение президента Украины № 161 от 31 июля 2009 года отменяло распоряжение президента № 38 от 6 марта, которое, в свою очередь, отменяло распоряжение президента № 292 от 13 декабря 2007 года, касавшееся утверждения главы Киевской горадминистрации. Это было (внимание, любители тавтологии) распоряжение об отмене отменяющего распоряжения.

Каким бы ничтожным государственным деятелем ни оказался в феврале 2014 года Виктор Янукович, в апреле 2010 он оставался хитрым политиком и очень умным человеком. Практика отмены указов была прервана, и два президента, бывший и нынешний, пошли выяснять отношения в суде. Донецкий окружной суд без всякого упоминания коллаборационизма с нацистами – по основанию отсутствия у Степана Бандеры украинского гражданства, звания «герой Украины» его лишил. Виктор Ющенко попробовал оспорить решение, но ему отказала и апелляционная инстанция – тоже в Донецке.

Правила игры: поддерживать, а не менять

2017 год. Президент Порошенко, всячески пытавшийся отгородиться в символическом смысле от предшественника, в суд не пошёл. Неэффективный PR высших руководителей Украины (последний тренд – случайные и обязательно влекущие за собой селфи встречи граждан с президентом, первой леди, премьер-министром на заправке, в магазине, на Крещатике) после решения лишить бывшего одесского губернатора гражданства стал ещё более неэффективным. Кейс Михаила Саакашвили – это история не столько про политику, сколько про государственную состоятельность.

Stateness, как она обозначается в западной академической литературе, отображает способность государства по поддержанию порядка, управлению самим собой, производству и распределению общественных благ, осуществлению монопольного права на легитимное насилие, т.е. всё то, что делает некую территорию с органами управления собственно государством, явно отличая его от региона, субъекта федерации, надгосударственной организации, парамилитарного образования или формально имеющего кресло в ООН, но фактически распавшегося на несколько пиратских территорий Сомали.

Тип политического режима и степень успешной государственности – не параллельные прямые. Два этих параметра, скорее, образуют координатную плоскость, на которой располагаются авторитарные сильные (Белоруссия) и слабые (Таджикистан), демократические сильные (Франция) и слабые (Киргизия) государства. Связь между демократичностью режима и успехом государственности есть, но она не прямая: в первой тридцатке индекса государственности российского проекта «Политический атлас современности» только две недемократии: авторитарный Китай на 12 месте, гибридная Россия – на 27. Сильная государственность предполагает верховенство закона и его независимость как от внешних вмешательств (здесь как раз полезно взять с полки сильную армию), так и от внутренних акторов, всячески оспаривающих суверенитет. Поддержка «правил игры» и сохранение институтов независимыми от собственных же политических интересов гораздо важнее степени конкурентности внутри этих институтов. Проще говоря, племя, в котором вождь договорился с народом, что по средам они съедают самую красивую девушку, более устойчиво, чем то, которое во вторник объявляет день свободы, а в выходные упражняется в строительстве культа личности.

Грузинский тест на украинскую государственность

Подмена собственными указами легальных процедур, которые регулируются законодательством – от ликвидации судов до ликвидации гражданства – это «вмешательство» политики в государственность. Использование госструктур для борьбы с собственными противниками – любимая забава украинских руководителей, усиливавших себя, но ослаблявших государство. В этом смысле выдавливание из страны Михаила Саакашвили продолжает цепочку: «оранжевые» у власти – руководители Харькова, Донецка и Луганска сидят, дела против Юлии Тимошенко и Юрия Луценко закрыты; Янукович у власти – Тимошенко и Луценко сидят; Порошенко у власти – Тимошенко и Луценко выпущены, но Саакашвили фактически выгнан.

То, как бывший грузинский президент вернулся на Украину, бьёт не по её президенту, а по ней самой. Во-первых, создаётся прецедент, когда украинские силовики расписываются в собственном бессилии на западной границе. Во-вторых, представители политической элиты сами участвуют в нарушении закона, что явным образом поддерживается частью общества под соусом «президент начал, а мы восстанавливаем справедливость». Собственно, нарушение законодательства происходило в присутствии нескольких нардепов, экс-главы СБУ Валентина Наливайченко и экс-замгенпрокурора Давида Сакварелидзе. Украинская государственность оказалась «подчинена» политике – комментаторы соревнуются в аргументации, надо или не надо было пускать, специально или нет власть пустила своего критика. Нормальная государственность предполагает, что граница на замке, порядок её перехода чётко регламентирован, а неприкосновенный статус нардепа не даёт права изображать немецких рыцарей в построении свиньёй, протаскивающих за кордон кого бы то ни было. В-третьих, слабость государства проявляется в том, что явного нарушителя никто не собирается привлекать к ответственности. Начальник наблюдавшего за прорывом господина Сакварелидзе генпрокурор Луценко отозвался в Facebook, дескать, сначала надо квалифицировать нарушение. Данные части прорывавшихся персон появились на сайте «Миротворец» – законодательный статус этого «чистилища» вызывает вопросы.

В центре Львова Михаила Саакашвили встретил мэр Андрей Садовой. У последнего с марта 2016 года явный зуб на президента страны. Когда под городом сгорела свалка, архитектурная жемчужина западной Украины начала задыхаться от мусора, что самым активным образом подсвечивали медиа и спикеры, близкие к президенту и администрации. Спустя год Садовой ответил, объединившись с Игорем Коломойским: блокаду ж/д путей, по которым компания Рината Ахметова транспортировала уголь из ДНР, перекрывали люди Семёна Семенченко – нардепа партии Садового. Связка Ахметов-Порошенко получила ощутимый удар по бизнесу. Некоторое время президент отмалчивался, но потом всё же блокаду поддержал. Силовики и тогда не разгоняли блокадников – украинские эксперты объясняли автору, что память о Евромайдане, который начался с разгона мирной студенческой демонстрации «Беркутом», слишком яркая, и силовые структуры попросту не стремятся выполнять профессиональный долг. Реплика этого случилась и на западной границе при прорыве господина Саакашвили – пограничники не стреляли даже в воздух.

Кейс возвращения бывшего грузинского президента гораздо более важен для государства, чем для украинской политики. Вопросы рейтингов и лично Саакашвили, и его партии «Рух новых сил», досрочных выборов президента, формирования новой коалиции в парламенте, даже самый интересный «Саакашвили – будущий премьер?» не так важны. Украина остаётся крайне слабым государством изнутри. Причины этой слабости не столько в потере Крыма и войне на юго-востоке. Использование президентами собственных указов в обход судов, борьба с политическими противниками при помощи силовых ресурсов, неуважение к закону со стороны самих законодателей, наличие территориальности в применении закона (в одних местах полиция преступников ловит, в других охраняет, пока они потчуют вместе с главой города), слабость правоохранителей, не уверенных в моральности защиты закона, олигархический характер всех ветвей власти, – вневременные черты украинской политики. Нежелание украинских политиков быть государственными деятелями неизменно.

Алексей Токарев – старший научный сотрудник Института международных исследований МГИМО (У) МИД России, кандидат политических наук

Версия для печати