28.09.2017 | Сергей Слободчук

Феномен «человека без паспорта» Саакашвили в украинской политике

Саакашвили исполняет в украинской политике роль тарана, который внутренние и внешние игроки могут использовать против президента Порошенко. Главная задача – продумать, как он сможет конвертировать свою активность, иначе велик риск превратиться в исполнителя для внешних игроков и «электоральный корм» для политических «союзников».

В истории с прорывом Михаила Саакашвили через польско-украинскую границу через пункт пропуска «Шегини» стоит обратить внимание на несколько важных моментов.

И сам план действий, и его реализация непохожи на стиль президента Грузии в отставке. Его полуторагодовалая работа на посту главы Одесской областной государственной администрации показала, что реальное планирование и рутинную работу Саакашвили без сожаления приносит в жертву активности в сфере саморекламы и пиара. Проще говоря, выступать на митингах ему интереснее, чем разбираться в нюансах бюджетного финансирования и специфике документооборота в государственных органах Украины. Спланировать настоящую операцию по прорыву – с отвлекающими маневрами, силовой поддержкой, информационными «вбросами» для отвлечения внимания – это точно не сильная сторона Саакашвили.

Главное достижение бывшего одесского губернатора – прорыв через границу подарил ему шанс на upgrade своих позиций в украинской политике, которые он практически полностью утратил за последние месяцы. Говоря языком политтехнологов, Саакашвили добился важного результата – продемонстрировал «момент силы», что редко удается даже партиям первого эшелона. На контрасте, украинская власть продемонстрировала слабость, на словах создав препятствия грузинскому апатриду, а на деле пропустив его на территорию страны. Слабость тем более опасную, что сегодня украинское государство не контролирует оборот оружия, а тем более массу незаконных вооруженных формирований.

Еще один важный момент: правящая администрация во главе с Петром Порошенко фактически закрыла глаза на то, что боевая «группа поддержки» Саакашвили избила 12 бойцов Национальной гвардии и 5 пограничников, часть которых угодила на больничную койку. Казалось бы, вот железобетонный повод привлечь Саакашвили, подключив всю мощь административного/уголовного законодательства, но ничего подобного мы не наблюдаем.

Если брать более широкий ракурс, то говорить о феномене Саакашвили можно было полтора года назад. Взлет популярности экс-президента Грузии совпал с общественными ожиданиями в адрес иностранных политиков, которые, согласно пиар-легенде, приехали в Украину, чтобы проводить реформы. Но, судя по разгулу криминала, реформы полиции под руководством грузинок Хатии Деканоидзе и Екатерины Згуладзе-Глюксман провалились, гражданин Литвы Айварас Абромавичюс предпочел уйти со скандалом, который заглушил неудобные вопросы насчет того, что в работе Министерства экономики минимум достижений. Аналогично покинули Украину глава «Украинских железных дорог» Войцех Бальчун и другие иностранцы. В общем, имидж иностранных реформаторов серьезно поблек.

Интересно, что рост и падение кривой популярности Саакашвили совпали со «взлетом и падением» надежд простого украинца на «зарубежных реформаторов», бескорыстно возжелавших отказаться от родного гражданства и провести реформы в Украине.

Скажем, по данным исследования Киевского международного института социологии за 23 февраля – 8 марта 2016 года, Михаил Саакашвили занимал второе место в рейтинге политиков, кого украинцы хотели бы видеть премьер-министром:

- Юлия Тимошенко – 12,9 %;

- Михаил Саакашвили – 9,9 %;

- Олег Ляшко – 6,5 %.

Действующего на тот момент председателя правительства Арсения Яценюка хотели бы видеть премьером только 5,6 % опрошенных (это пятое место).

Что касается гипотетического политпроекта Саакашвили, то его готовы были поддержать 2,5 % среди всех опрошенных и 4,5 % среди тех, кто готов прийти на выборы и определился, за кого голосовать. То есть проект Саакашвили имел реальные шансы увеличить свой рейтинг и пройти в Верховную Раду, преодолев барьер в 5 %.

Но оценки работы Саакашвили в Одессе, а также «разброд и шатания» с созданием своего политического проекта привели к тому, что кривая рейтинга пошла вниз. И вот уже по состоянию на сентябрь 2016 года (опрос КМИС за 16 – 26 сентября) за партию во главе с Саакашвили готовы были проголосовать только 1,9 % среди всех опрошенных и 0,8 % среди тех, кто определился и готов пойти на участок в день выборов.

Что касается позиций Саакашвили и его политического проекта на сегодняшний день, то до прорыва через границу его показатели находились в пределах статистической погрешности. Например, по данным Центра Разумкова за апрель 2017 года (21 – 26 апреля), проект Саакашвили получил бы 1,1 % среди всех и 1,4 % среди определившихся. Еще одна фирма – социологическая группа «Рейтинг» – по итогам своего опроса за май 2017 года дала партии во главе с Саакашвили 1,1 % среди всех и 1,7 % среди избирателей, которые определились с выбором.

Поэтому говорить о феномене Саакашвили на сегодняшний день не стоит. Возможно, можно будет говорить о таком феномене завтра, потому что удачный прорыв через границу подарил Саакашвили шансы на реинкарнацию в украинской политике. Но сумеет ли он воспользоваться этим шансом, зависит от него самого. Главный риск заключается в том, что Саакашвили сегодня исполняет роль тарана против действующего президента Петра Порошенко. Роль тарана может быть выгодной для внутренних и внешних игроков, которые могут играть против Порошенко с помощью Саакашвили методом «кнута и пряника». Но для самого экс-президента и экс-губернатора есть опасность превратиться в «техническую фигуру» для внешних игроков и в «электоральный корм» для Тимошенко, Садового и других украинских политиков, которые постарались примкнуть к нему, как планктон к крупной рыбе, с целью дополнительного пиара.

Сергей Слободчук – политолог (Киев, Украина)

Версия для печати