10.10.2017 | Татьяна Становая

Смена главы Дагестана: серьезный вызов для Владимира Васильева

3 октября президент России Владимир Путин принял официально отставку главы Дагестана Рамазана Абдулатипова. В этот же день исполняющим обязанности был назначен глава фракции «Единая Россия» в Госдуме Владимир Васильев – один из видных политических долгожителей федерального уровня. Выбор президента серьезно удивил экспертов: прежде Кремль соблюдал этнические принципы ротации при распределении властных полномочий в республике, а главой республики всегда назначался представитель местных элит.

О том, что Абдулатипов покидает свой пост, стало известно еще 27 сентября. Тогда, вопреки негласным правилам, глава республики сам подтвердил распространившиеся слухи. На следующий день, выступая перед Народным собранием, он раскритиковал неких «людей в Москве, которые на ходу бреют зайцев». «От них страдали мы уже в 90-е годы. И плохо, что они порой навязывают президенту не очень популярные решения. Но решение президента для нас закон», — сказал он. Скорее всего, он имел в виду Сергея Кириенко, который был премьер-министром в 1998 году. Выступание подтверждало, что, во-первых, решение об отставке стало для него неожиданностью. Во-вторых, это кадровое решение не было добровольным, а сам Абдулатипов практически не принимал никакого участия в подборе преемника.

Дагестан остается одной из самых проблемных территорий. Покушения на религиозных деятелей, провал политики диалога с частью сторонников «нетрадиционного» для республики ислама, высокий уровень коррупции, тяжелая социально-экономическая ситуация, также рост активности конкурирующих между собой экстремистских групп, тяготеющих к ИГИЛ (запрещена в России), делали республику объектом пристального внимания федерального центра. С войной в Сирии из северокавказских республик хлынул поток тех, кто был готов воевать на стороне террористов. Дагестан стал центром воинствующего ислама на Северном Кавказе. Именно из этого региона в 2002 году в США эмигрировал Джохар Царнаев, которого признали виновным в организации взрывов на Бостонском марафоне. В 2015 году российские спецслужбы убили лидера исламской группировки «Имарат Кавказ» Алиасхаба Кебекова.

На этом фоне общая роль и влияние Минобороны и ГРУ в регионе заметно выросли. Скорее всего, именно это было одним из аргументов при выборе преемника Абдулатипова.

Еще одной причиной назначения «варяга» стало снижение влияния крупных финансово-промышленных групп, которые нередко выступали и как посредники в подборе руководителей республики между местными элитами и Кремлем, так и своеобразными гарантами межэлитного мира. Одной из таких фигур был Сулейман Керимов, нараставший свое влияние в период президентства Дмитрия Медведева и ставший одним из инициаторов назначения главой республики в 2010 году Магомедсалама Магомедова. Резко снизилась роль и другого клана - братьев Магомеда и Зиявудина Магомедовых (бывший сенатор от Смоленской области и глава группы компаний «Сумма»). Группа «Сумма» тоже заметно «поднялась» во время президентства Дмитрия Медведева, а Зиявудин Магомедов, например, считается фигурой, близкой к вице-премьеру Аркадию Дворковичу. Часто ротация в руководстве Дагестана была косвенно связана и с позициями кураторов внутренней политики. Так, Магомедова согласовывал Владислав Сурков, а за назначение Абдулатипова в 2013 году выступал его преемник Вячеслав Володин.

Некогда Абдулатипов был весьма влиятельным политиком в Дагестане и в стране в целом. Будучи председателем Совета национальностей Верховного совета, участвовал в урегулировании в Дагестане конфликта между аварцами и чеченцами в 1991 г., после чего стал представлять республику в Совете Федерации. Однако последние 10 лет до своего назначения он почти полностью утратил свое влияние. Став главой республики, он сразу выступил, вопреки позиции Кремля, за прямые выборы глав национальных республик (правда, добиться этого не сумел), провел кадровую чистку. Его трудно было назвать осторожным руководителем.

Близкий к руководству региона источник РБК говорил о нескольких причинах отставки: низкий рейтинг Абдулатипова, многочисленные конфликты, коррупциогенная атмосфера, скандал с похищением министра ЖКХ, возраст. «В преддверии выборов президента все эти факторы оказались неприемлемыми для Москвы, и Кремль принял решение», — предположил он.

Главным кандидатом на пост нового главы Дагестана поначалу был замдиректора Росгвардии Сергей Меликов, экс-полпред в СКФО. Аргументами в пользу Меликова они называли то, что он силовик, хорошо знает регион, равноудален от кланов, наполовину лезгин (это одна из коренных народностей республики). Также рассматривались кандидатуры замглавы кремлевской администрации, бывшего президента республики Магомедсалама Магомедова и начальника Академии государственной противопожарной службы МЧС Шамсутдина Дагирова. Меликов от предложения возглавить республику отказался. Заметим, что Меликов был весьма близок к местным северокавказским кланам, хорошо ладил с президентом Чечни Рамзаном Кадыровым.

В любом случае, все предыдущие главы Дагестана назначались с учетом традиций: главы республики обычно представляют две самые большие нации - по очереди высший пост в республике занимают даргинцы и аварцы. Магомедсалам Магомедов – даргинец, Абдулатипов - аварец. Должности главы республики и спикера парламента в Дагестане поочередно занимаются даргинцем и аварцем, премьером является кумык (представитель третьего по величине этноса республики). Однако сейчас в Кремле решили не делать ставку на региональную элиту и не учитывать принцип чередования лидеров. Отсюда и кандидатура Меликова, бывшая первоначально основной.

После отказа Меликова возникла ситуация, когда надо было быстро заполнять вакуум. В результате исполнять обязанности главы Дагестана до сентября 2018 года президент попросил главу думской фракции «Единой России» Владимира Васильева. «А дальше многое будет зависеть от вас и от того, что произойдет за этот почти год, — сказал Владимир Путин. — Потому что в конечном итоге решать должны представители народа Дагестана в лице депутатов Госсовета Дагестана». Это сразу породило слухи о том, что Васильев мог быть приглашен временно: первые месяцы станут тестом как для него, так и администрации президента, получающей около года для того, чтобы посмотреть, насколько успешным окажется эксперимент. Народное собрание Дагестана должно утвердить будущего главу лишь в сентябре следующего года.

Владимир Васильев родился 11 августа 1949 года в подмосковном Клину. Его отец — казах, мать — русская. В 1972 году окончил Московскую специальную среднюю школу милиции МВД СССР, затем Всесоюзный юридический заочный институт и, наконец, Академию МВД СССР. Васильев занимал различные посты в РУВД и ГУВД Москвы, а также МВД РСФСР и России, дослужившись до первого заместителя министра внутренних дел и звания генерал-полковника. В 2002 году во время террористического акта на Дубровке Васильев был заместителем руководителя штаба по освобождению заложников. С 2003 года в течение четырех созывов избирался депутатом Госдумы от Тверской области. В Госдуме много лет работал председателем комитета по безопасности. С 2012 года стал вице-спикером нижней палаты и возглавил фракцию «Единой России» в парламенте после ушедшего на пост главы Подмосковья Андрея Воробьева.

Владимир Васильев не просто «варяг» для Дагестана, он практически никак не пресекался в своей профессиональной жизни с этой республикой, не считая лишь одного эпизода. На встрече с Путиным Васильев напомнил, что когда-то там работал в непростые времена», подразумевая работу на посту заместителя секретаря Совета безопасности РФ в 1999-2001 годах. Напомним, что в 1999 году в августе с вторжения боевиков Хаттаба и Шамиля Басаева в Дагестан началась вторая чеченская война. Именно на фоне этой войны свой путь к посту президента России и начал Владимир Путин.

Назначение Васильева, тем самым, стало первым в современной истории, когда главой Дагестана стал не просто не местный деятель, но и руководитель, не имеющий отношения к главным дагестанским национальностям. Эксперты по Северному Кавказу отмечали тут риски не только возможной межнациональной несовместимости (или банального непонимания особенностей традиционного уклада в Дагестане), но и высокую значимость религиозного фактора, способности главы региона выстраивать отношения с мусульманскими авторитетами.

Значимым тут мог стать фактор близости Васильева к «силовикам». В Госдуме он в течение двух созывов (с 2004 по 2011 год) возглавлял комитет по безопасности – профильный для всех законодательных инициатив, касающихся интересов ФСБ, МВД, Генпрокуратуры и других силовых ведомств. В то же время в 2011 году комитет по безопасности перешел Ирине Яровой, которая стала ключевым лоббистом силовых инициатив. С тех пор он несколько утратил свое влияние, даже несмотря на получение поста главы фракции «Единой России», что на сегодня не самое престижное место.

Также назначение Васильева укладывается в логику увеличения числа силовиков на Северном Кавказе – во главе Ингушетии, Кабардино-Балкарии, а также в полпредстве, добавляет он. Источник РБК в аппарате МВД заявил, что в отношении Дагестана Кремль намерен проводить политику равноудаленности элит. Васильева он назвал «человеком из обоймы президента», который пригодится республике в период «напряженных отношений между МВД и Росгвардией», а также межэтнических и межклановых противоречий.

Назначение Владимира Васильева стало одним из самых сложных кадровых решений Кремля: несмотря на свой статус «федерального политика», новый глава Дагестана будет вынужден взять в управление сложнейший регион со своей самобытностью, влиятельными и часто конфликтующими кланами, проблемами экстремизма и религиозного радикализма. Это также своего рода форма прямого федерального внешнего управления, однако основанная исключительно на эксплуатации авторитета президента Владимира Путина, что на оперативном уровне, в каждодневном режиме вряд ли окажется достаточным для удержания республики. Назначение Васильева в этом смысле выглядит частично техническим: оно не связано с интересами доминирующих игроков на федеральном и региональном уровнях и произведено наперекор политическим приоритетам влиятельных кланов.

Татьяна Становая – руководитель Аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати