09.04.2018 | Марина Войтенко

Государство и конкуренция

Представив 2 апреля вторую оценку роста ВВП-2017, Росстат подтвердил его темп в 1,5%. Пересмотр поквартальной динамики при этом вновь обнаружил существенную неравномерность ее распределения в течение года и зависимость от крупных госпроектов. На продолжение структурного кризиса в российском хозяйстве указывают и первые замеры мартовских трендов (официальные итоги, как ожидается, будут опубликованы 18 апреля). Совокупный индекс объемов производства (обработка + сфера услуг) составил 53,2 пункта против 55,2 в феврале, потребительская уверенность, напротив возросла на 3 п.п., а оценки населением текущей инфляции снизились до исторического минимума. Наблюдаемая макрокартина разнонаправленных тенденций отразилась в своего рода «паузе» в обновлении экспертных прогнозов, согласно которым рост ВВП-2018 окажется в интервале 1,0-1,7%. Прорыв к национальным «целям шестилетия» стартует в сложных и довольно неустойчивых условиях. На этом фоне усиливается запрос на перефокусировку экономической политики. Именно об этом шла речь 5 апреля на заседании Госсовета по вопросу развития конкуренции.

По данным Росстата, рост выпуска продукции и услуг по базовым видам деятельности в феврале-2018 замедлился до 1,5% после повышения, по уточненной оценке, на 2,2% в январе (по предыдущей – 2,5%). В марте перелом тренда вряд ли произошел. Согласно консенсус-прогнозу Интерфакса, темп промпроизводства притормозит до 1,0%. При этом ожидания по году в целом пока не изменились (+2,0%), хотя и остаются ниже официальных (+2,5%).

Динамика розничной торговли также демонстрирует замедление – до +1,8% в феврале после +2,8% в январе и в среднем 3,0% в четвертом квартале-2017. Ожидаемый экономистами прирост по марту незначительно отличается от февральского факта – +1,9%. Причем происходило это на фоне рекордного роста зарплат в первые два месяца года – на 12,9%. Несколько проясняет картину сводка Росстата об использовании денежных доходов населения в феврале-2018: доля потраченных на внутреннее потребление товаров и услуг за год снизилась с 69,2% до 67,3%, а направленных на сбережения выросла на 1,5 п.п. до 13,2%. Этот прирост депозитов в скором времени может быть потрачен на потребление … или, что скорее всего, на погашение кредитов. Так что ожидать взрывного расширения спроса россиян на товары и услуги вряд ли приходится. Скорее, это будет наверстывание отложенных покупок.

Сдержанный пессимизм демонстрирует и промышленность. Рассчитываемый IHS Markit сезонно скорректированный индекс PMI обрабатывающих отраслей России составил 50,6 балла в марте, а в среднем по кварталу – 51 балл. На первый взгляд, пребывание показателя в зоне выше порогового уровня в 50 пунктов не может не вселять оптимизма, поскольку указывает на усиление деловой активности. Однако это – его минимальное значение с третьего квартала-2016 (двадцатимесячный минимум). Согласно результатам опросов ИЭП им.Е.Т.Гайдара руководителей промпредприятий, баланс планов выпуска после достижения в ноябре-2017 многолетнего максимума вернулся к уровню худших значений прошлого года уже в январе-2018 и оставался в этих пределах весь первый квартал. Результаты обследований Росстата также фиксируют снижение оценок спроса в обработке – с -31% в декабре-2017 до -36% в марте-2018.

Понятно, что охлаждение оптимизма отражается и на инвестпланах. За декабрь-февраль готовность респондентов Института Гайдара инвестировать выросла на 16 пунктов, но уже в марте показатель потерял 3 пункта. По оценке Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования, сохранение общего оживления инвестиционной активности обеспечивается исключительно активным наращиванием импорта машин и оборудования (4,4% в месяц), что поддерживается, по всей видимости, укреплением рубля. При этом производство как машин и оборудования для внутреннего рынка, так и строительных материалов в начале года, в целом, стагнировало.

При этом качество инвестиций остается невысоким. Согласно расчетам Центра конъюнктурных исследований НИУ ВШЭ, в 2017 году 29% компаний закупали импортное оборудование, бывшее в употреблении. При оценке же влияния капвложений на конкурентоспособность отсутствие изменений относительно 2016 года отмечали 50% респондентов, почти 45% не ожидают перемен и в 2018-ом. В докладе по результатам исследования подчеркивается: возглавили рейтинг лимитирующих факторов «неопределенность экономической ситуации в стране» и «инвестиционные риски».

Консенсус-прогноз Интерфакса по росту инвестиций в основной капитал в 2018 году к середине весны немного потеплел – до 3,6% (с 3,2% по предыдущей версии), на 2019 год – до 3,3% (с 2,7%), что значительно скромнее ориентира Минэкономразвития – 4,7% и 5,6% соответственно (в целевом сценарии и вовсе 5,7-8,6%). И этот разрыв между экспертными и официальными ожиданиями не кажется необоснованным. Судя по результатам представленного в начале апреля (в обновленном прогнозе до 2022 года рейтингового агентства АКРА) анализа инвестпривлекательности отраслей, структурные стимулы для роста капвложений присутствуют во всех секторах экономики. Однако конъюнктурных явно недостаточно. Единственный резерв – снижение ключевой ставки Банка России, но его потенциал практически исчерпан и зависит от общеэкономических обстоятельств. На этом фоне не случайно и ожидание экономистами АКРА замедления динамики инвестиций с 3,7% в текущем году до 2,7% в 2020-ом.

В рыночной экономике, как известно, раскрытие инвестиционного потенциала и ускорение роста на этой основе самым прямым и непосредственным образом зависят от качества конкурентной среды. Открывая заседание Госсовета по этому вопросу, президент РФ Владимир Путин подчеркнул: «Справедливая и честная конкуренция - это базовое условие для экономического и технологического развития, залог обновления страны, ее динамичного движения вперед во всех сферах жизни». Глава государства также напомнил, что фундаментальная значимость конкуренции определена Конституцией России. Это направление – одно из магистральных для достижения национальных целей-2024.

Правовое регулирование в этой области в целом соответствует мировым стандартам. Однако правоприменительная практика явно хромает. В итоге «в целом по стране системных перемен к лучшему так и не произошло», в управленческой логике, особенно на региональном и муниципальном уровнях, «подходы, основанные на поощрении конкуренции, используются крайне редко». Причина в устоявшемся, привычном образе принятия решений и стиле бюрократического мышления.

Президентские констатации были проиллюстрированы наглядными цифрами: 98,8% нарушений антимонопольного законодательства приходятся на долю региональных и местных властей; число возбужденных дел о картельных соглашениях (360) в 2017 году выросло на 8%. Это является отражением монополизации рынков (и вытеснения с них малого и среднего бизнеса) госструктурами и компаниями с госучастием, а также несокращающегося регионального протекционизма. Прямое следствие – рост бюджетных расходов (прежде всего, на государственных и муниципальных заказах) и консервация отсталости производств и качества продукции.

Среди других факторов, значимо искажающих конкуренцию, на заседании Госсовета четко выделены: «индивидуализация» регулятивных практик (например, особые условия доступа к госзакупкам, выделения госсубсидий, отношений с контрольно-надзорными органами, создание специальных законодательных норм для отдельных компаний и проч.); прямое вмешательство государства в те или иные рынки при росте его доли в экономике (по оценке МЭР, около 50% ВВП); распределение финансовых ресурсов, игнорирующее эффективность деятельности получателей (темпы увеличения долга госкомпаний, например, ощутимо отстают от скорости прироста их прибыли); наличие масштабного теневого сектора, уклоняющегося от уплаты налогов.

Исправление сложившейся ситуации, как не раз было подчеркнуто в ходе заседания, требует обновления алгоритмов госуправления с настройкой на проконкурентные подходы в работе органов власти. Предложено выстроить «систему развития конкуренции», охватывающую три уровня. Первый из них определяется стратегическими целями, установленными Указом Президента РФ от 21 октября 2017 года №618 «Об основных направлениях государственной политики по развитию конкуренции» и утвержденным в нем национальным планом на 2018-2020 годы. Второй включает федеральную «дорожную карту» по развитию конкуренции в отраслях экономики и стандарт соответствующих действий в субъектах РФ. Третий – собственно региональные планы, которые должны быть либо существенно актуализированы (обязательная практика их составления начата еще в 2015 году), либо переписаны заново с установлением предметных целевых ориентиров. Муниципальные образования могут иметь свои планы мероприятий, принимаемые во взаимодействии с властями субъектов РФ. Пересмотр программных документов госполитики на всех трех уровнях предложено проводить не реже чем каждые пять лет.

На необходимость таргетов конкуренции для каждого российского региона Владимир Путин обратил особое внимание, подчеркнув, что четкие показатели будут означать «обязательства по развитию частных предприятий на приоритетных для территорий рынках». В презентации ФАС предложено 42 таких ориентира. В зависимости от экономических условий каждый регион вправе выбирать конкретные цели. Тем не менее, их «пакет» должен составлять 80% от предложенной выборки. К 2021 году средняя доля частного бизнеса, например, в розничной торговле лекарствами должна насчитывать 60%, на рынке медицинских услуг – 10%, на рынке услуг инвалидам и престарелым гражданам – также 10%.

Ориентир для «частников» в городских социальных перевозках – 20%. Та же планка в теплоснабжении, ЖКХ, благоустройстве городской среды, уборке территорий, клининге и т.п.; содержании жилого фонда, вывозе коммунальных отходов. Много выше предусмотрены показатели для других отраслей. Доля частных подрядчиков в строительных работах – 80% (жилищном, дорожном строительстве, архитектурном проектировании, кадастровых землеустроительных работах). Те же 80% в вылове биоресурсов, их переработке и товарной аквакультуре, а также недропользовании местного значения (добыча щебня, песка и т.п.). По 70% для долей частного бизнеса «назначены» легпрому, производствам бетона, кирпича и древесины, 90% – розничной продаже нефтепродуктов, 98% – услугам доступа к широкополосному интернету, 100% – рынку наружной рекламы.

Главный замысел этих и других таргетов в расширении пространства для развития малого и среднего предпринимательства (МСП), позволяющего к середине следующего десятилетия поднять его долю в ВВП с 20% до 40%, увеличив численность занятых с 19 млн человек до 25 млн. Для этого, однако, предстоит не только приучить госзаказчиков к работе с МСП (законодательный норматив в не менее 15% объема госзакупок бюджетными организациями и минимум 18% госкомпаниями не выполняется) и убрать с конкурентных региональных рынков более 300 тыс. ныне присутствующих на них организаций с государственным и муниципальным участием, но и создать принципиально новые регулятивные механизмы, заменяющие принятие решений в режиме «ручного управления».

Глава МЭР Максим Орешкин предлагает ввести во все меры господдержки критерий обязательного присутствия получателя на внешних рынках. По мнению министра, к действующему институту оценки регулирующего воздействия должна быть добавлена обязательная процедура определения влияния мер экономической политики на конкурентную среду. По ходу заседания участники конкретизировали идею, выступив также и за создание независимого и публичного аудита всех решений по тарифам (приводились примеры, когда в границах одного региона по водоснабжению они различались более чем в 10 раз для различных населенных пунктов и категорий потребителей).

Руководитель рабочей группы Госсовета Александр Бречалов и вовсе призвал утвердить специальные перечни товаров, работ и услуг, закупки которых для государственных и муниципальных нужд должны осуществляться только у субъектов малого бизнеса и только по прямым оговорам после проведения торгов. Аналогичный подход, считает он, необходимо применить и к услугам социально ориентированных некоммерческих организаций.

Результаты обсуждения на Госсовете (включая, по-видимому, и общую позицию бизнес-объединений о недопустимости использования антимонопольного законодательства для решения хозяйственных конфликтов) по традиции будут положены основу перечня президентских поручений. Формирование структурной повестки для РФ, таким образом, получает еще один сильный импульс. Это принципиально важно, поскольку развитие конкуренции – производная от институционально-регулятивных перемен и одновременно мера их успешности. Понимание смыслов глубокого взаимодействия реформ и качества конкурентной среды, лежащего в основе инвестиционного роста, начинает складываться в госуправленческих «массах». И в этом одно из существенных условий достижения национальных целей 2024 года.

Марина Войтенко – экономический обозреватель

Версия для печати