13.03.2006 | Татьяна Становая

БИЗНЕСУ ПРЕДПИСАЛИ НАЦИОНАЛЬНУЮ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ

9 марта газета «Коммерсант» опубликовала информацию о наличии некоего распоряжения президента России, поручающего правительству РФ разработать методику финансирования деятельности Национального антитеррористического комитета крупными частными компаниями.

Как пишет газета, о распоряжении Владимира Путина, которое, впрочем, не поступало в официальную рассылку и которое предлагает правительству России разработать механизм участия российских предпринимателей в финансировании деятельности НАКа, «Коммерсанту» стало известно из источника, близкого к силовым структурам. Полное содержание распоряжения остается до сих пор неизвестным. По словам собеседника «Коммерсанта», речь идет о «добровольном финансировании крупнейшими бизнес-структурами России» антитеррористической деятельности в рамках НАКа, в ходе которой они будут «добровольно обязаны» создавать соответствующие фонды, в том числе при предпринимательских объединениях».

Судя по всему, речь идет о создании механизма, институционализации источников финансирования, что выходит за рамки обычной практики. В России запрещено финансирование деятельности органов государственной власти, и только на региональном уровне есть специальные фонды, которые позволяют частным компаниям участвовать в проектах исполнительной власти. Как правило, это целевые фонды. В России способы привлечения бизнеса к государственным проектам на федеральном уровне не формализированы. Хотя, например, в бюджетном законодательстве в числе доходов бюджета есть форма безвозмездных и безвозвратных перечислений, они носят в отношении к бизнесу лишь теоретический характер. Такие перечисления невозможно контролировать, а их использование не является целевым. Распределением средств занимается Минфин, и обеспечить финансирование НАК частично за счет «безвозмездных» перечислений почти невозможно. Есть политический способ привлечения бизнеса, который до последнего времени оставался основным - это политические договоренности с крупным бизнесом.

Такая форма взаимодействия власти и бизнеса позиционируется как проявление «социальной ответственности». Однако в действительности это понятие в понимании власти оказывается гораздо более широким и подразумевает бизнес как финансовый актив власти, который может быть привлечен в нужное время под нужные проекты. Например, в ноябре прошлого года был создан Фонд поддержки Олимпийцев, организованный «Евразхолдингом», «Сибнефтью», «Альфа-групп», ЛУКойлом, «Сургутнефтегазом», ТНК-ВР, «Русалом», АФК «Система», банкирским домом «Санкт-Петербург», НЛМК, «Интерросом». Именно из этих средств осуществлялись выплаты призерам Олимпийских игр, прошедших в Турине. Фонд был создан после встречи президента с бизнесменами. Еще ранее в период начала второй чеченской войны был создан Национальный военный фонд, который также финансировался крупным бизнесом и был призван оказывать помощь военнослужащим.

Похоже, что фонд для НАК будет формироваться по аналогии с Национальным военным фондом. Скорее всего, в распоряжении президента речи о финансировании непосредственной деятельности НАК нет. Цели создания фонда могут быть связаны с возможными последствиями терактов, помощи пострадавшим, а также расходами, не затрагивающими напрямую исполнение обязанностей членами НАК. Иными словами, речь идет о финансировании ряда социальных обязательств государства, сопряженных с антитеррористической деятельностью.

Однако, во-первых, бизнес на федеральном уровне никогда не участвовал в прямом финансировании органов государственной власти (что отличает НАК от НВФ). Во-вторых, все проекты были фактически формой благотворительной деятельности с учетом государственных ориентиров, либо самоограничением в профильной деятельности (как, например, в вопросе замораживания цен на бензин). Поэтому если информация о распоряжении президента верна, то можно наблюдать новый способ взаимодействия власти и бизнеса, который также будет носить добровольно-принудительный характер, но при этом окажется более формализированым и более «принудительным».

Новый способ, если он будет принят, указывает, что те непрозрачные формы отношения власти и бизнеса, которые существовали преимущественно на региональном уровне, поднимаются на федеральный уровень. Кроме того, расширяется понятие «социальной ответственности»: теперь бизнес вынужден становиться и «национально ответственным». Наконец, новый формат отношений указывает, что в Кремле взаимодействие власти и бизнеса воспринимают уже как сложившиеся, не требующие постоянного политического вмешательства: бизнес «выстроен» и, по мнению Кремля, уже не в состоянии говорить власти «нет». Отсюда и необходимость институционального регулирования, создания неких механизмов участия бизнеса в государственных проектах без патронажа «сверху».

Версия для печати