08.10.2019 | Марина Войтенко

Октябрь-2019: смешанные макроожидания

В начале четвертого квартала экономическая погода в мире оказалась под стать времени года. Опережающие индексы динамики промвыпуска у лидеров глобального хозяйства показали очевидное снижение деловой активности. Пересмотренный прогноз Всемирной торговой организации заставил экспертов говорить о «глубокой осени» в международной торговле. Рассуждения по поводу вероятности новой рецессии и мерах регулятивного противодействия такому сценарию со стороны правительств и центробанков стали общим местом в новостных потоках. На этом фоне Россия также не выглядит «безопасной гаванью». Озабоченность официальных лиц и экспертов вызывают снижение PMI в обработке, маловыразительные темпы кредитования, неритмичность исполнения госрасходов и затягивание структурных мер. При этом сохраняются ожидания некоторого ускорения темпов ВВП-2019 относительно прогноза Минэкономразвития в 1,3% за счет включения бюджетных стимулов.

Обнародованный на минувшей неделе обновленный прогноз Всемирной торговой организации (ВТО) по динамике международной торговли в 2019 году сильно повысил градус пессимизма. Торможение в целом ожидалось, но его масштабы несколько обескуражили – еще в апреле предполагался темп-2019 в 2,6%, но теперь лишь 1,2%, то есть более чем в два раза ниже весенней оценки и самый низкий показатель за десять лет. Но объективность таких ожиданий опровергнуть не удается.

Торгово-тарифный конфликт между США и Китаем длится уже больше года, а серьезных подвижек в поиске компромисса все нет и нет. К предстоящему очередному раунду переговоров (14-20 октября, Вашингтон) несомненно будет приковано пристальное внимание инвесторов, однако надеяться на значимые позитивные изменения ситуации не приходится. К тому же, похоже, открывается и новый евроатлантический фронт торговой войны.

С одобрения ВТО США объявили о введении пошлин для Европы, затрагивающие товары на сумму $7,5 млрд. Они должны вступить в силу уже в октябре, под повышенный тариф в 25% подпадают виски из Шотландии и Ирландии, немецкие свиные сосиски, итальянские сыры некоторые виды одежды. 10%-ной пошлиной будут обложены поставки самолетов и запчастей, поскольку «виновником торжества» оказался европейский Airbus. – ВТО признала, что авиастроительный концерн действительно получал не соответствующие правилам Организации субсидии, которые, по мнению Вашингтона, оказали негативное воздействие на конкурентоспособность американского Boeing (экономический ущерб оценивается примерно на $11 млрд в год). Следует отметить, что этот «субсидиарный спор» длится уже 15 лет. Так что следующим этапом в его развитии станет рассмотрение ВТО претензий со стороны ЕС уже к Соединенным Штатам из-за госсубсидий для американской корпорации. Соответствующее решение должно состояться в следующем году и станет формальным основанием для ответных пошлин. Причем часть наблюдателей полагают, что Брюссель готов принять зеркальные меры гораздо раньше. Повод для таких предположений – идущее в Еврокомиссии обсуждение предварительного ограничительного списка для американских товаров.

Как видим, ситуация в мировой торговле становится все напряженней. Не случайно прогноз ВТО по темпам ее прироста в 2020 году в 2,7% сопровождается оговоркой: ускорение случится, если страны вернутся к «более нормальным» торговым отношениям.

Между тем, прошедший сентябрь для pax economica был и без того одним из худших месяцев за много лет. Рассчитываемый IHS Markit индекс менеджеров по закупкам (Purchasing Managers Index, PMI) производственного сектора Еврозоны оказался на минимальном за семь лет уровне – 45,7 пункта против 47 пунктов в августе. Выше планки в 50 пунктов, разделяющий рост от снижения деловой активности, показатель оказался только у Франции (50,1). Остальные участники зоны евро уже ощутимо до нее не дотягивают. Причем производственный PMI крупнейшей экономики блока – Германии и вовсе упал до 41,7 с 43,5 пункта месяцем ранее, оказавшись на самом низком уровне с июня-2009. Объемы новых заказов уменьшились во всех странах блока, снижались экспортные продажи, а темпы сокращения рабочих мест были максимальными с апреля-2013. При этом главный экономист IHS Markit Крис Уильямсон, представляя результаты исследования, отметил: «Вероятно, худшее еще впереди, поскольку опережающие индикаторы, такие как отношение заказов к запасам, еще больше ухудшились в течение месяца».

До минимума за десять лет упала активность в промышленном секторе США. По данным американского Института управления поставками (Institute for Supply Management, ISM), индекс обрабатывающих отраслей до 47,8% с августовских 49,1%, тогда как консенсус-прогноз Reuters составлял 50,4%. Еще более сильную понижательную динамику демонстрирует индекс занятости – 46,3% против 47,4%.

До шестилетнего минимума снизился в третьем квартале японский индекс Танкан, оценивающий настроения крупных компаний перерабатывающей промышленности. Значение индикатора в июле-сентябре снизилось до 5 пунктов – самого низкого уровня со второго квартала 2013 года – по сравнению с 7 пунктами в апреле-июне, свидетельствуют данные Банка Японии. Судя по всему, градус неуверенности в дальнейших перспективах экономики продолжит подъем – представители сектора ожидают, что в четвертом квартале значение Танкан упадет до 2 пунктов.

PMI производственного сектора Китая укрепился в сентябре до 49,8 пункта с 49,5 в августе, но остается ниже уровня в 50 пунктов с мая-2019, несмотря на проводимое властями смягчение монетарной и фискальной политик. И хотя текущее значение показателя свидетельствует о некотором восстановлении деловой активности, на значимое ускорение роста спроса оно не указывает. Так, по данным Китайской ассоциации автомобилестроительной промышленности, в августе-2019 продажи автомобилей в Китае в годовом исчислении упали на 6,9%, в то время как сокращение мирового рынка, согласно оценке консалтинговой компании LMC Automotive, составило 3,9%.

Как видим, баланс рисков в глобальном хозяйстве по-прежнему смещен в негативную сторону, а в пессимизм производственном секторе усиливается. Участники рынков и финаналитики находятся в ожидании дальнейшего смягчения денежно-кредитной политики ведущих центробанков, но эффективность таких мер все больше ставится под сомнение. Наглядный пример тому – сильно удививший участников дефицит ликвидности на рынке репо в США в сентябре, когда ФРС была вынуждена влить в рынок около $250 млрд. Но и это лишь частично купировало развитие ситуации – роста ставок на денежном рынке и валютных свопов в Европе все равно не удалось избежать.

Между тем, вопросы цены денег и спроса становятся все более актуальными. Глобальный PMI в сентябре восстановился до 49,7 пунктов с 49,5 пунктов в августе, но с весны-2019 остается ниже критических 50 пунктов, отделяющих рост экономической активности от ее снижения. Это же характерно и для составляющих индекса: субиндекс «новые заказы» в сентябре вырос до 49,4 пункта (в августе – 49 пунктов), «новые экспортные заказы» – до 48 пунктов (47,4), а субиндекс «занятость» продолжил снижение – 49,5 (49,6).

Мировая промышленная рецессия не обошла стороной и Россию. PMI в обработке, по версии IHS Markit, упал до минимального уровня с мая кризисного 2009 года – 46,3 пункта после 49,1 пункта в августе. Причины все те же, что и в ведущих экономиках мира – существенное ухудшение рыночной конъюнктуры, ускорение сокращения объемов производства и новых заказов из-за ослабления спроса, максимальное за три года сокращение экспортных заказов, самые слабые деловые ожидания с декабря 2017-го. Конечно, можно сколько угодно спорить о столь впечатляющих темпах падения, но даже если учесть предполагаемую (например, в ЦМАКП) погрешность в статоценке наблюдений в 2,2 п.п., то снижение деловой активности (в данном случае на 0,6 п.п) все равно налицо.

PMI по природе своей, конечно, не дает достоверной статистики экономической картины. Но это в принципе надежный опережающий показатель, адекватно отражающий настроения, ощущения и ожидания руководителей предприятий. Его динамика – указание на риски без оценки вероятности их реализации. Но об осторожном взгляде промышленников в будущее свидетельствуют и результаты регулярного исследования ИЭП им. Е.Т.Гайдара. Как отмечает руководитель Лаборатории конъюнктурных опросов Института Сергей Цухло, оптимизм инвестиционных планов за девять месяцев 2019-го оказался ниже аналогичного показателя-2018, а выборка респондентов, намеренных не расширять объемы инвестиций, стала больше – 51% против 47% соответственно. То есть, о выходе из инвестиционной стагнации пока говорить не приходится.

Понятно, что ситуация в целом неустойчива. Но на возможность улучшения «намекают»: динамика грузооборота транспорта – по данным Росстата, за восемь месяцев 2019-го +1,1% г/г (хотя в августе снижение показателя составило 0,7% г/г), рост энергопотребления в Единой энергосистеме России (в сентябре, по данным АО «СО ЕЭС», +2,5% г/г).

Неоднозначность макропоказателей, складывающаяся в начале октября-2019, в полной мере проявляется в оценках потребительских настроений. Опросы домохозяйств фиксируют их улучшение. Соответствующий индекс «Фонда «Общественное мнение» достиг максимума с июня 2018 года, при этом доля респондентов, считающих текущее время не подходящим для крупных покупок сократилось до минимума с конца 2014-го. Одновременно выборка тех, кто предполагает сберегать, уменьшилась до 39%, а 61% опрошенных в сентябре считали целесообразным воздержаться от любых форм инвестирования. Впрочем, о наличии сбережений, которых в среднем хватает на полгода), говорят 34% населения, 73% сохраняют режим экономии (минимальный показатель с начала года).

С результатами ФОМ корреспондируют данные Росстата – индекс потребительской уверенности в третьем квартале по отношению к апрелю-июню поднялся на 2 п.п. (до минус 13%). На те же 2 п.п. (до минус 10%) подрос индекс произошедших изменений в личном материальном положении. Примечательно, что доля ощутивших позитивные перемены в течение года потеряла 1 п.п. и составила 10%, доля негативных оценок снизилась с 32% до 27%, нейтральных выросла – с 56% до 62%.

Наблюдатели, указывая на то, что сентябрьский всплеск потребительской активности в принципе традиционен и имеет сезонный характер, тем не менее, отмечают две характерные особенности текущего года. Во-первых, в первый месяц осени, как и в августе, дефляция насчитывала 0,2%, что опустило годовой темп роста цен до 4%. В МЭР полагают, то по итогам октября он замедлится до 3,7-3,8%, а к концу года – даже до 3,2%. Во-вторых, банки в канун введения с 1 октября показателя предельной долговой нагрузки активно наращивали (в том числе через промоакции) кредитование физлиц (в августе оно увеличилось на 1,8%, в сентябре тренд продолжился).

До конца года снижение инфляции будет сдерживать потребительский спрос. Действие же второго фактора окажется сильно ограниченным. Розничные кредиты (на сумму более 10 тыс рублей) физлицам, у которых доля процентных платежей превышает 50% среднемесячного дохода, банки при расчете достаточности капитала теперь обязаны учитывать с повышенным коэффициентом риска. При этом, формируя дополнительные резервы, кредитные организации вынуждены делать это за счет прибыли. Последствия вполне логичны – торможение темпа новых выдач и рост ставок по необеспеченным потребительским кредитам (участники рынка ждут их повышения до конца года в среднем на 2 п.п.).

По оценке ЦБ РФ, средний темп роста кредитной розницы за последние три месяца снизился в годовом выражении до 19% с 25,5% в апреле (максимального значения текущего года). В МЭР уже подсчитали, что такое торможение сократило вклад кредитования в темп прироста расходов домохозяйств на конечное потребление в третьем квартале до 0,5 п.п. с 1 п.п. в первом полугодии. При этом в летние месяцы (сентябрьские данные пока отсутствуют) происходило сокращение темпов роста кредитных портфелей банков в целом: июнь – 11,1% г/г, июль – 10,4%, август – 9,9% г/г. Такая динамика, естественно, повлияла на охлаждение совокупного спроса и усиление дезинфляционных тенденций. В МЭР полагают, что для обеспечения таргета в 4% годовой рост кредитов частному сектору должен составлять 5,5-6,0% ВВП. В текущем году он пока насчитывает 4,5%.

По мнению финаналитиков, положение поправимо за счет начинающихся перемен в бизнес-моделях банков, означающих разворот к корпоративному сегменту и наращиванию ипотеки. Сдвиг уже ощутим. Смягчаются в частности денежно-кредитные условия для компаний-строителей жилья (например, снижаются требования к нормативу наличия собственных средств застройщика – доли в стоимости проекта). В то же время, ставка по ипотечным кредитам у лидеров рынка опустилась ниже 10%. Эксперты ожидают, что при инфляции около 4% к концу следующего года «планка» окажется на уровне 9%, на горизонте двух лет – 8%.

Наблюдаемое сжатие «кредитного импульса» экономическому росту, однако, трудно однозначно квалифицировать как главную фундаментальную причину его ослабления. Данные Росстата о структуре использования ВВП во втором квартале (опубликованы 2 октября) показывают несколько иную картину: в сравнении с аналогичным периодом-2018 доля расходов на конечное потребление увеличилась с 68,2% до 68,9% (в том числе у домохозяйств – с 49,6% до 50,2%); доля валового накопления основного капитала выросла с 19,6% до 20,2%; чистый же экспорт понес ощутимые потери, опустившись с 9,4% до 7,7%. Динамика элементов использования ВВП (в процентах к соответствующему периоду предыдущего года) выглядит еще убедительней: потребление домохозяйств во втором квартале-2019 – 102,8%, год назад – 101,9%; инвестиции в основной капитал – 101,0% и 104,2% соответственно; экспорт – 95,1% и 107,8%. Выходит, что его сокращение, отражающее синхронное торможение в глобальном хозяйстве, является первым по значимости фактором низкой скорости российской макродинамики.

Вторым же оказывается, как отмечают эксперты, недостаточность бюджетного стимулирования – в 2019-ом госрасходы отстают не только от плана, но и от темпов их кассового исполнения в прошлом году. В правительстве, впрочем, намерены такое положение резко выправить: на 1 сентября профицит бюджета насчитывал 3,7% ВВП, к концу 2019 года, уверен первый вице-премьер Антон Силуанов, итоговый показатель сложится около 0,6% ВВП. Каким будет результат с точки зрения вклада в ускорение общеэкономического роста, в настоящее время предположить трудно, особенно с поправкой на невысокое качество планирования бюджетных инвестиций. Наглядным напоминанием об этом на минувшей неделе стала оценка Счетной палатой объемов долгостроя за счет госсредств по итогам-2018 – 71,3 тыс незавершенных объектов с объемом вложений в них в 5,3 трлн рублей. Напомним, что для премьера Дмитрия Медведева это стало достаточным основанием решению начать подготовку реформы управления ФАИП и всеми другими госпрограммами.

По данным Росстата, доля респондентов, ожидающих положительные изменения в экономике РФ в ближайшие 12 месяцев в третьем квартале по сравнению со вторым увеличилась на 1 п.п. (до 16%) выборка пессимистов сократилась тоже на 1 п.п. (до 28%). Доля же тех, кто делает ставку на отсутствие перемен выросла с 52% до 54%. Расклад ожиданий ясно иллюстрирует актуальность поиска источников устойчивого роста и задействования необходимых для этого регулятивных мер. При этом ситуация в глобальном хозяйстве все более настоятельно требует активных контрциклических действий. Официальный прогноз темпов роста-2019 пока остается на уровне 1,3%. Степень отклонения от этой планки (в обе стороны!) позволит сделать вывод об эффективности проводимой экономической политики.

Марина Войтенко - экономический обозреватель

Версия для печати