13.01.2020 | Политком.RU

Американо-иранский конфликт

После гибели руководителя подразделения «Аль-Кудс» Корпуса стражей исламской революции (КСИР) генерала Касема Сулеймани в результате авиаудара США ситуация на Ближнем Востоке обострилась. Впрочем, ни одна из стран-участниц конфликта не готова к серьезной войне. Это ярко продемонстрировала как очень осторожная месть иранцев, так и последовавшее после заявление президента США Дональда Трампа без анонсирования военных мер.

Генерал Касем Сулеймани погиб 3 января в результате авиаудара США в столице Ирака Багдаде. Вашингтон объяснил свое решением тем, что генерал планировал атаки на американских граждан. Операция была проведена по приказу Трампа, который назвал иранского военачальника «террористом номер один».

Касем Сулеймани возглавлял подразделение «Аль-Кудс» в составе КСИР, предназначенное для проведения спецопераций за пределами Ирана. Считается, что «Аль-Кудс» под руководством Сулеймани оказывал военную поддержку группировкам ХАМАС и «Хезболла» в Палестине и Ливане, а также сыграл важную роль в формировании политической ситуации в Ираке после вывода оттуда американских войск. Начиная с 2012 года, Сулеймани помогал правительству Башара Асада переломить ход гражданской войны в Сирии и отбить стратегические города и территории у повстанческих группировок. В Иране Касем Сулеймани считается национальным героем и выдающимся стратегом. В США КСИР и его подразделение «Аль-Кудс» признаны иностранной террористической организацией.

Тегеран пообещал отомстить за убийство Касема Сулеймани. Сначала Иран сократил свои обязательства по ядерной сделке, затем парламент страны принял законопроект, по которому армия США и Пентагон признаются террористическими организациями. 8 января Иран запустил 15 ракет по военным базам США в Ираке – не самый масштабный ракетный обстрел, о котором США были предупреждены через Багдад самими иранцами. Ожидания «кровавой мести» за смерть Сулеймани и дальнейшей эскалации американо-иранского конфликта не оправдались. Практически сразу после нанесения удара официальные лица Ирана заявили, что Сулеймани отмщен и на этом Тегеран остановится. Не стал продолжать нагнетать обстановку и президент США Дональд Трамп, всего лишь объявив о введении новых экономических санкций.

Вероятно, принятое США решение об авиаударе было обосновано участившимися силовыми акциями Ирана (захват танкеров, предположительная атака на нефтяные объекты Саудовской Аравии, атака на посольство и военную базу США в Ираке в самом конце 2019-го) несмотря на осторожную политику Вашингтона. В течение нескольких месяцев до убийства Сулеймани США отвечали Ирану преимущественно санкционными и политическими шагами. Авиаудар США по аэропорту Багдада стал решением Дональда Трампа, принятым при участии узкого круга ближайших советников. Решением неожиданным и, вероятно, не до конца продуманным. В настоящее время внешнеполитическая команда президента США является самой малоопытной в послевоенной истории США, что увеличивает вероятность возникновения подобных ситуаций и несет в себе значительные риски. Главными сторонниками удара считаются сам Дональд Трамп и госсекретарь Майк Помпео. Первоначально критически к операции отнеслись Пентагон в лице министра обороны Марка Эспера и директор ЦРУ Джина Хаспел. Разведка выступала против удара, считая, что на Ближнем Востоке не происходило ничего необычного и вызывающего подозрения, включая и поездки Сулеймани. В ситуации обмена «уколами» США играли на грани фола: не прояви иранцы прагматизма и ответь жестче, регион мог встать на грань новой войны.

Ситуацию спасла неготовность ни Ирана, ни США к серьезной войне. Обе страны находятся в фазе перенапряжения сил из-за внешнеполитических амбиций. В США ни один кандидат в президенты не выступает за даже теоретический рост военного присутствия за пределами страны. Напротив, все позиционируют себя как миротворцы. Иракская операция Джорджа Буша-младшего с ее тактической военной победой и стратегическим военно-политическим поражением оказала сильнейшее влияние на общественное мнение. Но перенапрягается и Иран, в котором люди выходят на улицы, протестуя против затратных внешнеполитических авантюр и требуя приоритета социальной политики. Звучат ностальгические воспоминания о временах шаха и резкая критика в адрес исламских деятелей. Иранские власти подавили выступления, но должны учитывать протестный фактор.

Иран оказался в сложной ситуации. Создавать точки напряженности в регионе или идти на прямой конфликт с США не хотелось, но и отомстить было необходимо. Образ национального героя требовал платы за гибель Сулеймани: иранцы массово выходили на улицы городов, чтобы почтить гибель генерала, несколько десятков человек погибли в давке на прощании с ним. Критики Сулеймани были вынуждены молчать. Прагматичная часть элиты, напротив, была готова «неформально» простить смерть Сулеймани: кончина национального героя позволит режиму объединить народ и повысить шансы националистических и консервативных сил на предстоящих в феврале 2020 года парламентских выборах. На внешнеполитической арене должен быть закреплен образ Ирана как страны-жертвы, чьи официальные лица в нарушение международных правил подверглись атаке США. Именно поэтому был выбран наиболее мягкий сценарий реакции на гибель Сулеймани, тем не менее преподнесённый в иранских СМИ как полноценная месть с десятками погибших американцев (что никем, кроме Ирана, не подтверждается).

Не оправдались даже ожидания относительно умеренного сценария развития событий – иранское руководство могло отыграться если не на США, то на партнерах американцев в регионе, организовав атаку на нефтяную инфраструктуру стран Персидского залива или захватив очередной танкер. Однако Тегеран оказался не готов снова обострять отношения после снижения градуса конфронтации в Персидском заливе. Катар после гибели Сулеймани даже поспешил предложить себя в роли посредника по урегулированию инцидента. Не подошел для мести и Израиль. Во-первых, возникли бы сложности с задействованием «Хезболлы» с учетом нестабильности в Ливане. Во-вторых, потери в том числе понесли бы иранские силы и их союзники в регионе. Возникли бы сложности и в отношениях с Россией, негативно относящейся к угрозам безопасности Израиля.

Аналогично сдержанно отреагировали и США, объявившие в ответ на атаку своих военных баз только введение новых экономических санкций против Ирана. Кроме неприятия в США дальнейшего расширения военного присутствия за пределами страны и предстоящей президентской гонки, повлияла и осторожная политика США по отношению к контактам с иранской эмиграцией после отставки Джона Болтона. Госсекретарь Майк Помпео – также сторонник жесткого курса в отношении Ирана – направил телеграмму всем американским представительствам за рубежом с приказом не встречаться с иранскими оппозиционными группами без специального одобрения. Трамп и Помпео не верят в потенциал этой оппозиции, опасаются ее радикализма (Организация моджахедов иранского народа известна своими террористическими методами), а, главное – хотели бы вынудить к уступкам действующие власти страны. При этом, в отличие от Барака Обамы, республиканцы, похоже, не делают ставки на диалог с иранскими реформаторами. Они хотят говорить с теми представителями истеблишмента, которые реально влияют на принятие решений.

Осложняющим фактором для Ирана стала гибель украинского самолета, разбившегося вскоре после вылета из тегеранского аэропорта – эта история нанесла сильный репутационный удар по Ирану, «размывая» образ страны-жертвы.

8 января Boeing-737 «Международных авиалиний Украины», который рано утром вылетел из международного аэропорта Тегерана в Киев, через несколько минут упал. Все находившиеся на борту самолета 167 пассажиров и 9 членов экипажа погибли. Среди них были граждане Ирана, Украины, Канады, Германии, Швеции, и Великобритании и Афганистана. Первоначально иранские власти настаивали на технической неисправности как причине трагедии. Однако вскоре в Интернете были обнародованы доказательства того, что самолет был сбит ракетой. О вине Ирана публично заявили не только мировые СМИ, но и премьер-министр Канады Джастин Трюдо. В России провластные политики и эксперты стремились выгородить Иран, однако доказательства были столь убедительными, что 10 января аятолла Хаменеи дал распоряжение признать ответственность Тегерана. 11 января иранская сторона официально признала, что самолет был сбит средствами ПВО КСИР. После этого на улицы Тегерана вышли молодые люди с требованием отставки Хаменеи, обвинив его во лжи на начальной стадии расследования - протестующие рвали изображения Касема Сулеймани, получив возможность выразить свои реальные взгляды. Трамп выразил свою поддержку участникам этой акции. Владимир Зеленский заявил, что Украина ждет от Ирана полного признания вины, официальных извинений, наказания виновных и выплаты компенсаций.

Логика событий продолжает сохраняться. Вашингтон и Тегеран будут и дальше обмениваться «уколами» и отступать, предлагая друг другу подумать. Понимание необходимости договариваться возникло к осени 2019 года в обеих странах. Через опосредованные контакты с помощью Швейцарии, Франции, Омана и Кувейта был согласован список вопросов, предложений и уступок, позволявших урегулировать противоречия между странами. Однако стороны так и не решили, кто должен сделать первый шаг и, обмениваясь подобными «уколами», пытаются подтолкнуть друг друга к уступкам. Главное, чтобы никто не перестарался – и не поставил мир на грань войны.

Версия для печати