17.03.2006 | Михаил Виноградов, Елена Лебедева

ЕДИНЫЙ ПОЛИТДЕНЬ В РОССИЙСКИХ РЕГИОНАХ: ПЕРВЫЕ ИТОГИ

Результаты единого выборного дня 12 марта вызвали воодушевление в рядах «партии власти». «Единой России» удалось занять первое место на выборах во все 8 региональных парламентов, в большинстве регионов успешными для «единороссов» стали и муниципальные выборы. Более того, возросли ожидания того, что в скором будущем будет принято решение о совмещении федеральных выборов президента и парламента. Однако итоги голосования показали, что ситуация все же не может быть признана для действующей власти беспроблемной.

Совмещение выборов: первые рифы

Введение единого дня голосования не без оснований воспринималось экспертами как попытка усилить административный контроль над ходом выборов и укрепить позиции «Единой России». Обладая большим числом «узнаваемых» в регионах федеральных лидеров, «ЕР» получала преимущества в организации поездок «звезд» по регионам – в то время как у КПРФ, «Родины» или ЛДПР есть только 1-2 подобных фигуры, а у Партии пенсионеров или Аграрной партии сколько-нибудь известных лидеров вообще нет. Идущий из федерального Центра заказ по «зачистке» «Родины» тоже куда легче при совмещении избирательных кампаний – если бы выборы растянулись на полгода, для устранения сторонников Рогозина понадобилось бы гораздо больше аппаратных усилий, да и уровень готовности оппонентов к таким зачисткам был бы куда выше. При этом одновременное проведение региональных и местных выборов снижало риск непреодоления минимального порога явки (как правило, установленного на уровне 20 или 25%). Однако по итогам 12 марта оказалось, что риски для действующей власти были недооценены сторонниками «единого политдня».

Федеральному Центру не так просто держать в голове одновременно 8 кампаний по выборам в парламент (а также серию нескольких значимых муниципальных выборов). Как следствие Центр слабее отслеживает повестку дня выборов, вынужден делегировать принятие оперативных решений на уровень региональных администраций и местных отделений «ЕР», а их просчеты исправить не успевает.

Весьма непросто координировать и информационную стратегию на федеральном уровне. Ярким примером этого является тема укрупнения регионов, отношение к которой в различных регионах далеко не одинаково. Намеки на поддержку «ЕР» этого проекта, уместные с точки зрения выборов в Адыгее и готовящегося референдума по объединению Иркутской области и Усть-Ордынского округа, выглядели крайне несвоевременно для жителей Ханты-Мансийского округа и Республики Алтай, где даже у сторонников «ЕР» проект укрупнения вызывает устойчивое отторжение.

Слабо охвачены вниманием «ЕР» оказались и жители населенных пунктов, не являющихся административными центрами субъектов Федерации. Несмотря на большой кадровый резерв для «предвыборных десантов» в регионах, действительно популярных лидеров вроде Александра Карелина или Владислава Третьяка в рядах «ЕР» немного, а их график накануне выборов крайне интенсивен. Что же касается менее популярных, но более статусных партийных лидеров, то они нередко считают для себя «невместным» посещение городов рангом ниже областных центров. Между тем даже у Владимира Жириновского нашлось время на визит в Нефтеюганск, а Сергей Миронов побывал в Орске.

Одновременное проведение региональных и муниципальных выборов обеспечивает необходимую минимальную явку, но создает другие проблемы. Повестка дня муниципальных выборов часто невыигрышна для «партии власти», повышая оппозиционную активность жителей (на нынешних выборах так было в Орле и Мегионе). Высокий же интерес избирателей к муниципальным выборам приводит к «излишнему» росту явки. Не секрет, что, обладая более отмобилизованным электоратом, «ЕР» часто не заинтересована в высокой явке. Полпред в Приволжском федеральном округе Александр Коновалов даже попытался обосновать эту позицию, указав, что низкая явка свидетельствует о доверии населения к власти. Причем «единороссам» еще повезло, что широко пропагандируемый тезис о значении региональных парламентов в связи с наделением победившей партии правом предлагать своего кандидата в губернаторы не вызвало у избирателей особого воодушевления – а то явка могла бы оказаться еще выше.

Не имея необходимых и финансовых ресурсов для одновременного проведения большого числа избирательных кампаний, партии-конкуренты «ЕР» все активнее используют франчайзинговые схемы, «продавая» свое имя местным элитным группировкам. На уровне региона они чаще всего оппозиционно настроены по отношению к местной власти. Как следствие даже те политические силы, которые в Москве воспринимаются как лояльные (Партия пенсионеров, «Патриоты России», Российская партия жизни), вступают в острую борьбу с кандидатами «ЕР», работая на повышение явки и отнимая у «партии власти» немало голосов.

Рейтинг успешности кампаний «ЕР»

Самой успешной для «Единой России» оказались результаты выборов в Ханты-Мансийском автономном округе (55% голосов). Харизматичность губернатора, социальная стабильность в регионе и традиционная слабость оппозиции позволили «единороссам» получить самый высокий уровень поддержки. Как относительно успешные можно рассматривать кампании «ЕР» в Нижегородской (44%) и Оренбургской (40%) областях. В Нижегородской области избиратели связывают большие надежды с Валерием Шанцевым, а те трения, которые у нового губернатора возникли с представителями «старой» элиты (например, с председателем законодательного собрания Евгением Люлиным), во время избирательной кампании удалось закамуфлировать. В то же время 17-процентный показатель поддержки Партии пенсионеров выявил наличие серьезного и политического потенциала у местных бизнесменов, оказавшихся отодвинутыми на периферию после занятия командой Шанцева командных высот. В Оренбургской области основная заслуга по продвижению списка «ЕР» также принадлежала губернатору Алексею Чернышеву, сумевшему привлечь в единороссовский лагерь многих бывших соратников по КПРФ и Аграрной партии.

Удовлетворительными для «ЕР» оказались выборы в Курской области (37%). Здесь удалось заключить тактическое перемирие внутри «ЕР» между губернатором Александром Михайловым и депутатом Госдумы Александром Чураевым. В то же время партии было крайне трудно противостоять популистским кампаниям ДПР, ЛДПР и Союза правых сил, оказавшихся в опасной близости от преодоления «запретительного» 7-процентного барьера.

Кампании «ЕР» в Калининградской области (34,6%), Адыгее (33%), Кировской области (28%) и Республике Алтай (27,7%) оказались более проблемными.

В Калининградской области Георгию Боосу не удалось полностью консолидировать местную «партию власти» и пресечь появление оппозиционных центров силы в лице Народной партии во главе с Игорем Рудниковым и «Патриотов России», опирающихся на профсоюз докеров. 16,4% голосов «против всех» были бы должны усилить представительство «ЕР» в парламенте, сокращая число допущенных к распределению мандатов партий. Однако этот относительный успех был компенсирован фиаско «ЕР» на выборах по одномандатным округам – в числе победителей здесь оказались такие видные оппозиционеры, как Игорь Рудников, Витаутас Лопата и Соломон Гинзбург.

В Адыгее и Кировской области препятствием для кампании «ЕР» стал раскол внутри правящей элиты: в Адыгее часть ее представителей примкнула к Аграрной партии, а в Кировской области поддержала предпринимателя Олега Валенчука, пошедшего на выборы широкой коалицией в составе ЛДПР, Партии пенсионеров и ряда более мелких сил). Кроме того, в Адыгее «ЕР» не смогла остановить рост популярности Союза славян Адыгеи: выйдя на выборы под знаменами Объединенной промышленной партии, он едва не обогнал в Майкопе «ЕР» по уровню поддержки. И в Адыгее, и в Кировской области «демобилизующим» фактором стала также неопределенность вокруг перспектив переутверждения главы региона на новый срок.

А вот крайне низкие показатели «ЕР» в Республике Алтай выглядят для партии менее тревожно: ведь здесь имела место реальная конкурентная борьба, а в избирательных бюллетенях ухитрилась уцелеть даже «Родина». В то же время выборы в Алтае показали слабость позиций «новоназначенных» губернаторов и отсутствие у них однозначной поддержки среди местных элит. Кроме того, «ЕР» не удалось разрушить у избирателей страхи перед возможным объединением республики с Алтайским краем.Партийные тактики

Мартовские выборы показали, что ни один из трех основных проектов развития партийной системы – многопартийного, малопартийного и однопартийного (или полуторапартийного) – еще нельзя списывать со счетов. Несмотря на «зачистку» политического поля в интересах «Единой России», КПРФ, ЛДПР и Партия пенсионеров остаются весьма влиятельными игроками. А списанные было со счетов «карликовые» партии (Партия зеленых, Объединенная промышленная партия, Партия социальной справедливости, Народная партия) уцелели даже после серьезного ужесточения партийного законодательства.

Для «Единой России» на региональных выборах все более серьезной проблемой становится стремление федерального Центра побудить партию найти собственные «точки роста», не связанные с административным ресурсом местной власти. Такая линия федерального Центра выглядит вполне логично: сегодня властный ресурс работает на партийный, а не наоборот (как изначально предполагалось). И пробить возникающий «электоральный потолок» находящиеся в тепличных условиях «единороссы» оказываются не готовы ни политически, ни психологически – партийцам естественным образом передается инерция, существующая на федеральном уровне. А на региональном уровне все заметнее становится недостаток местных популярных лидеров – особенно в силу того, что амбициозные и перспективные политики вроде Олега Валенчука в Кирове быстро выдавливаются из рядов «ЕР».

Как и «единороссы», КПРФ чаще всего делает на местных выборах ставку на «инерционный» сценарий кампании: вялую поддержку оппозиционной риторики и низкую явку. Не случайно Геннадий Зюганов и Николай Харитонов становятся все более редкими гостями в регионах. Такая пассивность не позволяет добиться электорального приращения, но дает Компартии сохранять за собой устойчивое второе место. На КПРФ работает и тот факт, что, разочарованные снятием «Родины» с выборов избиратели не переходят в лагерь ЛДПР.

Тактика «жириновцев» на местных выборах несколько сложнее. Чаще акцент делается на федеральной повестке дня, необходимости борьбы с мигрантами и т.п. Как следствие местная «партия власти» воспринимает их как менее опасных (и более управляемых) соперников, чем коммунистов или «пенсионеров». Но бывают и иные случаи, когда ЛДПР активно использует местную повестку дня, вставая в жесткую оппозицию к региональной власти – так было, например, в Республике Алтай.Российская партия пенсионеров и Партия жизни все активнее основывают «франчайзинговую» тактику - проведение кампании усилиями местных элит, часто практически никак не связанных с партией. Если РПП не имеет «узнаваемых» федеральных лидеров, то РПЖ широко использует визиты в регион и публикацию интервью Сергея Миронова и (в меньшей степени) Людмилы Нарусовой. Как и на выборах в Мосгордуму, РПЖ все активнее выбирает в качестве мишени для критики «Единую Россию». И если на столичных выборах можно было подозревать РПЖ в целенаправленном «оттягивании» голосов у партий, преодолевающих 10-процентный барьер, то на мартовских выборах ей трудно было инкриминировать ассистирование «партии власти». К тому же, как свидетельствует опыт выборов последнего года, участие в выборах Партии пенсионеров, Партии жизни, а также Аграрной партии чаще всего приводит к снижению общего уровня поддержки «Единой России».

Для Аграрной партии и «Родины» франчайзинговая модель тоже крайне привлекательна, но возможности для ее использования ограничены. Перспективность бренда «Родины» катастрофически падает из-за административных репрессий, а АПР пока не сделала окончательную ставку на франчайзинговую схему (к тому же ее привлекательность существенно ниже, чем у Партии пенсионеров).

Новшеством мартовских выборов стала активность на них «Патриотов России» и Демократической партии России. Несмотря на сугубо техническую роль этих партий на федеральном уровне и высокий риск повторить участь «Родины» («Патриоты России» в прошлом году успели даже получить «черную метку» на выборах в опорной для них Ивановской области), их лидеры все же пытаются доказать свою способность к выживанию в надежде на востребованность исполнительной властью по мере приближения к очередным выборам в Госдуму.

Торжество «старых» губернаторов?

В условиях слабости партийной вертикали губернаторский ресурс снова оказался востребован на региональных выборах. Даже в тех трех регионах, где главы администраций не возглавляли списки (Калининградская области, Адыгея, Республика Алтай), они прилагали все силы для продвижения списка «ЕР».

Хотя членство в «Единой России» порой не спасает губернатора от опалы и не служит щитом от федеральных и местных интриг, все больше представителей «старого» поколения глав регионов вступают в партийные ряды. Совсем иначе ведут себя «назначенцы» (такие как А.Карлин, А.Тишанин, В.Дудка) и «полуназначенцы» (например, В.Матвиенко), которые не торопятся с получением партийных билетов. Именно они составляют самую влиятельную часть группы из 19 губернаторов, не являющихся членами «Единой России».

Для «старого» поколения губернаторов «Единая Россия» как раз становится способом усиления собственных позиций. Голосование 12 марта показало, что имевшие собственный опыт выборов губернаторы обеспечивают «ЕР» наибольшие электоральные преимущества. Из «назначенцев» лишь Валерий Шанцев сумел обеспечить неплохие результаты для «партии власти», в то время как Александр Бердников в Республике Алтай и Георгий Боос в Калининградской области выступили не слишком успешно. Да и в Иркутской области, где идет подготовка к референдуму об объединении с Усть-Ордой, «назначенцу» Александру Тишанину будет непросто добиться необходимого вердикта избирателей.

Более того, в последние недели появляются предпосылки «политической реабилитации» «старых» губернаторов – в том числе тех, кто, казалось, не имеет шансов на продление карьеры. В Омской и Ярославской области возрастают ожидания переназначения действующих глав регионов Леонида Полежаева и Анатолия Лисицына, а главе Ульяновской области Сергею Морозову удалось снять с себя подозрения в лояльности опальной группе «СОК».

Михаил Виноградов – руководитель департамента политического консультирования Центра коммуникативных технологий «PRОПАГАНДА»

Елена Лебедева – специалист департамента политического консультирования Центра коммуникативных технологий «PRОПАГАНДА»

Версия для печати