08.04.2021 | Марина Войтенко

Прогнозу-2021 объявлены корректировки

Глава МЭР Максим Решетников сообщил о готовности министерства «чуть понизить» ожидания роста ВВП РФ на текущий год с действующей с сентября-2020 версии в 3,3%. Уточнение будет сделано в середине апреля и вызвано заметно меньшим реальным прошлогодним падением экономики, чем предполагалось еще в начале осени. Прогноз по мере приближения к концу года, напомним, последовательно корректировался с 3,9% до 3,6%. На деле же по второй (апрельской) оценке Росстата, сокращение составило 3,0%. По мнению экспертов, новая планка, скорее всего, будет установлена вблизи этого же значения, но уже со знаком плюс. Основания для этого – текущие консенсус-прогнозы финаналитиков (например, +2,8% по февральскому опросу Центра развития НИУ ВШЭ) и международных экономических организаций (+2,8 у ОЭСР, +2,9% у Всемирного банка), сделанные с учетом итогов-2020. Пересмотр прогноза, однако, далеко не одни лишь цифры. В первую очередь это еще и оценка социальной отдачи от экономического роста и эффекта от синергии регулятивных мер. В том, как они будут складываться – главная макроинтрига-2021.

В МЭР полагают, что в январе-марте падение ВВП окажется около 1,8%, то есть примерно таким же, как в четвертом квартале-2020. Заметим, что, по данным Росстата, выпуск по базовым видам деятельности снизился в феврале на 2,3%. Это означает, что прогноз МЭР по глубине спада в первой четверти текущего года реализуется только при заметном усилении деловой активности в марте.

Наблюдаемые тренды, между тем, остаются неопределенными. Согласно мониторингу ЦБ РФ, в конце марта финансовые потоки в потребительских и инвестиционных отраслях немного выросли, оставаясь с начала года в целом на уровне четвертого квартала 2020 года и подтверждая завершение активной фазы восстановления внутреннего спроса. Потоки в промежуточных отраслях и отраслях, ориентированных на внешний спрос, в последние недели остаются стабильными, сохраняя при этом потенциал восстановительного роста. Недельная волатильность финпотоков продолжает быть высокой, нередко с переменой знака. Тем не менее в течение марта их отклонение к среднему за прошлый квартал в конечном потреблении домохозяйств сократилось с -9,4% до -3,2%; в промежуточном потреблении – с -11,0% до -0,7%; в валовом накоплении (инвестициях) – с -1,9% до -1,7%. В экспорте показатель вырос – с -12,7% до +5,8%.

Восстановительные процессы, однако, не застрахованы от реверсов. Пример тому – снижение в марте PMI обработке (по версии IHS Markit) до 51,1 пункта после 51,5 месяцем ранее. Замедление улучшения деловой конъюнктуры, объясняют аналитики, вызвано повышением цен поставщиков, нехваткой сырья и минимальным за три месяца темпом прироста новых заказов. «Увеличение сроков поставок было одним из самых заметных за всю историю серии опросов, превышающую 23 года … В ответ компании продолжили повышать отпускные цены в марте. Увеличение цен на производимую продукцию было широко связано с переносом более высоких затрат на клиентов. Темпы инфляции отпускных цен были немного ниже, чем в феврале, но, тем не менее, они стали вторыми максимальными более чем за шесть лет», – говорится в пресс-релизе IHS Markit.

Ключевой для перспектив роста-2021 и далее остается инвестактивность. Бизнес ожидания здесь понемногу теплеют. Согласно опросам Росстата директоров 23 тыс компаний и обследования более тысячи предприятий из 30 субъектов РФ, проведенного Центром конъюнктурных исследований ВШЭ, в 2021 году увеличения вложений в основной капитал ждут более трети респондентов, сокращения – лишь 10%. Приоритеты у 71%, готовых инвестировать – обновление машин и оборудования, средний возраст которых в 2020 году в промышленности насчитывал более 10 лет, у 61% (из той же выборки) – вложения в ИКТ. Итоги конъюнктурного исследования Института Гайдара скромнее, но тоже показательны: «Инвестоптимизм пока не пришел на смену инвестпессимизму. Баланс инвестпланов уже 12 месяцев остается отрицательным, но в первом квартале приблизился к нулю», – констатируют эксперты.

В начале апреля сохраняются в целом неплохие предпосылки исчерпания пандемического спада в экономике до конца года при условии, что темпы роста в каждом из оставшихся кварталов не опустятся ниже 4%. Если этого не произойдет, то велик риск выхода из восстановительной динамики не в новый рост, а в стагнацию на уровне текущего потенциального выпуска в 1,5-2,0%.

Экономика РФ глубоко интегрирована в глобальное хозяйство. Естественно его динамика будет напрямую сказываться на российском макроэкономическом самочувствии. 29 марта директор-распорядитель МВФ Кристалина Георгиева анонсировала улучшение глобального прогноза на ближайшие два года. Ожидается, что темп мирового ВВП-2021 превысит 5,5%. Основания для оптимизма – надежды на распространение вакцин против COVID-19 и дополнительные меры господдержки ведущих экономик. По мнению главы МВФ, быстро сворачивать их было бы преждевременно – без $16 трлн, полученных в 2020 году мировой экономикой за счет бюджетных расходов и вливаний ликвидности центробанками, ее спад был бы минимум втрое глубже 3,5%. Новые стимулы, тем не менее, требуют тщательного контроля за финансовыми рисками (например, за стремительным ростом суверенных долгов) и рациональной целевой ориентации.

· Речь, прежде всего, идет о субсидировании производства вакцин, поставок сырья для них и доведения их до конечных потребителей (преодоление ковидного кризиса в мировом здравоохранении, полагают в Фонде, позволит уже к 2025 году увеличить объем глобального ВВП почти на 10%).

· Следующий таргет – укрепление рынка труда за счет поддержки доходов, адресных субсидий на найм, переобучение и переквалификацию сотрудников.

· Параллельно с этим должна быть расширена поддержка малых и средних предприятий путем вливаний капитала и повышения эффективности процедур банкротства.

· Существенный аспект экономической политики-2021 – инвестиции в будущее, в первую очередь в инфраструктуру «перехода к новой мировой экономике, построенной на экологической и цифровой основах». (Оценки МВФ исходят из того, что следование этой повестке может обеспечить в течение ближайших 15 лет ежегодный прирост глобального ВВП на 0,7 п.п.).

Текущая регулятивная практика в РФ (правда, с разной интенсивностью действий по различным направлениям) в принципе находится в русле этих трендов. К тому же сырьевой суперцикл, например, за счет тех же дополнительных доходов от экспорта нефти, способен расширить пространство-2021 для бюджетного стимула. Как известно, участники соглашения ОПЕК+ 1 апреля приняли решение увеличить в мае-июле добычу на 1,141 млн б/с, за эти же месяцы Саудовская Аравия поэтапно свернет свое добровольное сокращение выпуска примерно на 1 млн б/с. В итоге будет ликвидирован нынешний рыночный дефицит в 2 млн б/с, а уровень мировых запасов опустится к среднему пятилетнему значению. Возвращение ОПЕК+ в график увеличения добычи, согласованный еще в апреле-2020, как ожидается, поддержит восстановление глобального хозяйства и за счет ценовых эффектов позволить повысить спрос на crude oil в мире на 5,0-5,5 млн б/с.

Напомним, что, по оценке Минэнерго, при «нефти по 60» (а это значение в настоящее время рассматривается экспертами как среднегодовой «уровень поддержки» нефтекотировок) поступления в госказну, резервный фонд кабмина и ФНБ сверх «цены отсечения» по бюджетному правилу могут составить до 2,5 трлн рублей. Цена Urals, заметим, в первом квартале поднялась на 24% г/г до $59,8 за баррель.

Эта дельта, считает министр экономического развития Максим Решетников, в принципе создает возможность для дополнительных стимулов экономике. Отсюда и настойчивое предложение Минфину, не изменяя «цены отсечения», скорректировать подходы к расходам в рамках бюджетного правила, а именно – направлять их не столько на сокращение госзаимствований, сколько на поддержку деловой и, прежде всего, инвестиционной активности.

У оппонентов главный аргумент: никто не против, но укажите на что именно предлагаете потратить и приведите убедительные аргументы. Ответ, похоже, может сложиться в ближайшее время. На минувшей неделе МЭР начало напрямую опрашивать компании о наиболее предпочтительных мерах стимулирующей господдержки. В этом же ряду и разворачивающаяся работа по созданию единой инвестиционной карты России.

Она включает несколько блоков:

· Первый из них – инвестиционная декларация, которая включает приоритеты региона на ближайшую перспективу и определяет механизмы стимулирования инвесторов.

· Второй блок - непосредственно свод инвестиционных правил. Это пошаговые алгоритмы действий в ключевых для инвесторов случаев, например, правила присоединения к сетям, правила получения разрешений.

· Третий блок работы - создание цифровой инвестиционной карты регионов с нанесением на нее максимально подробной информации для инвесторов, причем не в статике, а в динамике.

· Следующее направление – консультационный механизм фиксации проблем, которые возникают у инвесторов на уровне регионов, в частности, инвестиционные комитеты. Механизм был создан в рамках внедренного несколько лет назад стандарта Агентства стратегических инициатив, во многих регионах он функционирует, и инвесторы подчеркивают важность наличия таких структур.

· Кроме того, работа должна быть выстроена по принципу «одного окна», где инвестору обязаны дать необходимые консультации и помочь с решением возможных проблем.

Намечено также создание реестра инвестиционных проектов, которые получают поддержку в регионах. Предполагается, что он будет формироваться со стандартизированным описанием проекта на заявительной основе. Но включение в него будет обязательным в случае, если регион оказывает поддержку проекту в том или ином виде или если регион претендует на компенсацию затрат из федерального бюджета.

Прогноз-2021, как бы он ни был скорректирован, отнюдь не догма, а руководство к действию регуляторов. В наблюдаемой макрореальности, где возможностей и рисков в принципе поровну, нет предопределенности. Уверенности в устойчивости будущего роста свыше 3% при этом будет заметно больше, сели государство начнет на деле вживаться в свою новую послековидную экономическую функцию, ставшую уже предметом международного экспертного дискурса, а именно – выступать в роли «инвестора последней инстанции». Намечающийся прогресс в цифровизации госуправления (с выходом за рамки «догоняющего развития») – актуальное подспорье этому.

Марина Войтенко - экономический обозреватель

Версия для печати