22.06.2023 | Марина Войтенко

Пмэф-2023 — сигналы о приоритетах

Международный экономический форум в Санкт-Петербурге традиционно воспринимается как площадка для обкатывания идей, которым предстоит реализоваться в государственных регулятивных практиках. Поэтому месседжи с форума вызывают повышенное внимание, поскольку, по опыту, воплощаются затем в конкретные решения. Нынешний «сезон» (14-17 июня) не стал исключением. Доказательство тому — несколько принципиальных тезисов Президента РФ Владимира Путина: стратегия, выбранная государством и бизнесом России во втором квартале 2022 года, сработала; действенным фактором развития и конкурентным преимуществом страны стала устойчивая макроэкономическая ситуация; выбран путь расширения свободы предпринимательства, а не перехода к закрытой административно-командной экономике; несмотря на все трудности, поворота к самоизоляции не случилось. Прямое следствие этого — ожидания главы государства, что ВВП-2023 способен увеличиться на 1,5-2%, что положит начало становлению российской технологически суверенной экономики высоких зарплат, успешно осваивающей новые рынки.

Президентом РФ предложен ряд конкретных решений в социальной сфере, включая доходы граждан, образование и рынок труда:

· Рост МРОТ к 2030 году в номинальном выражении как минимум вдвое, то должно стать дополнительным стимулом для роста заработных плат.

· Выплата пособий на детей вне зависимости от роста доходов семьи (сейчас соцвыплаты ограничены размером дохода), что послужит стимулом для поиска родителями работы с более высокой зарплатой.

· Поддержка граждан, ухаживающих за детьми-инвалидами, через сохранения пособия по уходу для частично занятых и закрепление понятия «частичной занятости» в законодательстве.

· Для учебных (ВУЗов и техникумов) заведений установление ключевых показателей эффективности, главный из которых — качество занятости выпускников. Формирование рейтингов учебных заведений профессионального образования.

· Ежегодная подготовка пятилетнего прогноза потребности в кадрах на уровне всей экономики.

Для повышения качества деловой среды:

· Поднять «как минимум в два раза» пороги ущерба от имущественных преступлений, не связанных с хищениями, и по нарушению авторских и смежных прав, а также в связи с уклонением от раскрытия информации по законодательству о ценных бумагах.

· «Если бизнес не связан с высокими рисками причинения вреда гражданам или окружающей среде, то его вообще не должны проверять. Ни в плановом порядке, ни во внеплановом, достаточно профилактических мероприятий».

· До конца года правительству проработать переходный налоговый режим для компаний, которые «выросли» из категории малого и среднего бизнеса и «по формальным критериям, таким как занятость, выручка, уже не могут обратиться за помощью и господдержкой, но находятся в важной стадии роста».

Реализация этих и ряда других инициатив, естественно, требует новых акцентов в бюджетной политике. Их определение стало в ходе ПМЭФ-2023 своего рода «сквозной сюжетной линией».

По данным Минфина, по итогам января-мая текущего года дефицит федерального бюджета превысил запланированный на весь год уровень почти на 500 млрд рублей и составил 3,4 трлн рублей. Доходы в годовом выражении за пять месяцев снизились на 18,5%, а расходы — выросли на 26,5%. По данным портала «Электронный бюджет», на 14 июня госказна израсходовала 13,9 трлн из текущего плана в 29,9 трлн рублей, то есть 46%. В 2022 году за декабрь было израсходовано 22,8% суммарных годовых расходов. Справочно: с 2019-го до 2022 года расходы федерального бюджета были увеличены в 1,5 раза — с 18 трлн до более 29 трлн рублей.

Уровень дефицита-2023 (в законе о бюджете он установлен в 2% ВВП — прим. авт.) под вопросом, есть риски превышения: все будет зависеть от дополнительных госрасходов текущего года. Как показала дискуссия на ПМЭФ, их источники Минфин намерен искать внутри самого бюджета. Наращивать расходы, увеличивая налоги или дефицит, по словам министра финансов Антона Силуанова, дальше некуда. При этом их финансирование за счет госдолга путем размещения ОФЗ сопряжено с рядом негативных последствий для экономики.

«Если мы будем массированно сгребать всю ликвидность рынка, это, во-первых, уменьшит возможности банков кредитовать экономику, а нам нужно как раз это направление, а во-вторых, повысит ставки и еще больше увеличит стоимость заимствования для бизнеса. <...> Если мы хотим больше расходов, значит, тогда мы получим более высокие ставки в экономике и снижение деловой активности. И насколько эффективны тогда будут эти расходы дополнительные? Поэтому, конечно, наиболее правильное решение — это перераспределение того, я как говорю, бюджетного пирога внутри», — подчеркнул глава Минфина.

На языке правительственных финансистов этот процесс называется приоритизация госрасходов (в прошлые годы его обычно обозначали как секвестр — прим. авт.). Однако единого мнения о его направлениях пока нет. Эксперты склоняются к тому, что на практике будет избран некий «гибридный» вариант, где первичное фронтальное сокращение всех госрасходов на 10-15% (цифра была обозначена в ходе ПМЭФ первым вице-премьером Андреем Белоусовым — прим. авт.) затем будет уравновешено точечными увеличениями расходов по их отдельным статьям.

По мнению Андрея Белоусова, такая акупунктура госрасходов «не скажется на каких-то системных моментах», но станет существенным ресурсом повышения эффективности бюджетных трат. Например, тех, что ориентированы на поддержку экспортеров, осваивающих новые транспортно-логистические коридоры и выходящих на рынки «дружественных стран». В связи с этим предполагается также скорректировать бюджетные стимулы для малого и среднего предпринимательства (МСП). Причем не только стартапам и компаниям, замещающим импортеров, но в первую очередь тем, кто выходит на внешние рынки (их численность с нынешнего 1% всех субъектов малого и среднего бизнеса — 60 тысяч — предполагается увеличить вдесятеро).

Подходы правительства к оптимизации госрасходов нашли отклик в ЦБ РФ. Его глава Эльвира Набиуллина подчеркнула, что структурная перестройка — это точно не про большой рывок по широкому кругу отраслей за счет наращивания бюджетных трат и госдолга. «Если мы так поступим, то получим недоступность частного кредита либо высокую инфляцию, чего мы стараемся не допустить. Это частный сектор должен принимать решение, куда и что перенаправить, а государство должно создать для этого условия. Мы же это проходили: если бюджетные расходы на производство и проекты растут масштабно, тогда предприниматель думает, что гораздо эффективнее добежать и получить льготы, чем проявить себя в конкуренции и повышать производительность. И это означает не отбор самых эффективных», — подчеркнула она.

Заметим, что Минфин уже предпринял ряд практических шагов по корректировке бюджетной политики. В начале минувшей недели, по сути, объявлено о реформе механизма предоставления субсидий. Опубликован проект постановления правительства о правилах, по которым будут действовать главные распорядители бюджетных средств как госзаказчики результатов предоставления субсидий, и законопроект о том, что правительство потребует в обмен на субсидирование от госкомпаний и госкорпораций. Логика у новаций сквозная: государство хочет знать, как и с какими результатами предоставляются финансовые льготы экономическим субъектам, и в частности, мониторить движение госкомпаний к национальным целям, на достижение которых выделяются субсидии. Заметим, что новый подход будет распространяться на гостраты объемом примерно 2 трлн рублей в год.

Одновременно прорабатываются и меры по укреплению доходной базы бюджета: изучаются возможности снижения дисконта цены Urals к Brent в налогообложении нефтяных компаний и расширения (об этом немало говорилось на ПМЭФ) программы приватизации в бюджетном цикле 2024-2026 годов.

Дискуссия на ПМЭФ ясно показала, что дальнейшее социально-экономическое развитие РФ невозможно без тесного партнерства государства и бизнеса, современная модель которого стала складываться с начала пандемии COVID-19 в 2020 году. С этим согласны практически все. В то же время остаются вопросы по содержанию и балансу взаимных интересов.

В экономическом блоке правительства уверены, что в ближайшее время целесообразно широкое обсуждение принципов налоговой политики, выходящее за пределы сильно упрощенного выбора «повышать, не повышать» фискальную нагрузку и открывающее пути к решению многих других проблем, касающихся эффективности экономической политики (например, снижению объемов перекрестного субсидирования).

Первый вице-премьер Андрей Белоусов подчеркивает недопустимость того, чтобы государство меняло правила игры, ничего не объясняя ее участникам, но все же как младшим партнерам.

В свою очередь, бизнес (например, в лице главы РСПП Александра Шохина) опасается субъективизма в определении бюджетных приоритетов и сведения их к выбору конкретных проектов для господдержки, что способно ограничить конкуренцию.

При этом председатель Банка России Эльвира Набиуллина предупреждает о риске, что соблазн государства поуправлять структурной перестройкой экономики может подавить частную инициативу, которая на деле является ее главной действующей силой.

Позиции диспутантов в рамках ПМЭФ, на первый взгляд, значимо различаются. Но, видимо, в этом основа баланса партнерских интересов на пользу устойчивому росту, что и предстоит выстроить, не теряя исторического времени.

Марина Войтенко — экономический обозреватель

Версия для печати