13.07.2023

Алексей Макаркин: «К итогам саммита НАТО в Вильнюсе»

1. Принимают Швецию. Эрдоган предельно рационален – он понимает, что выдать курдских политических эмигрантов Швеция не может. В этом случае был бы грандиозный внутриполитический скандал. Да и как технически это сделать, неясно – в 2018 году попытка депортации афганского гражданина в тогда еще республиканский Афганистан привела к тому, что активистка ее сорвала прямо в самолете. Теперь же ситуация была бы куда более скандальной и масштабной.

2. Поэтому Эрдоган «выторговывает», что возможно. Истребители F-16 у США. Ускорение переговоров «по обновлению отношений» в рамках таможенного союза с Евросоюзом (что, по словам Эрдогана, окажет позитивный эффект на турецкую экономику). А Швеция может непублично принять меры по ограничению политической активности курдских организаций на своей территории. Прогресс по всем этим направлениям должен быть достигнут к октябрю, когда турецкий парламент вернется с каникул. Эрдогану спешить некуда; НАТО тоже, впрочем, не очень спешит (Швеция уже имеет американские гарантии безопасности).

3. Не принимают Украину. И не только потому, что прием страны, находящейся в условиях непосредственного конфликта, противоречит правилам НАТО и может втянуть страны блока в военные действия, что для них неприемлемо. Но и в связи с тем, что обязательство приема в НАТО (пусть и отложенное) резко сокращает свободу маневра Запада в возможном диалоге с Россией, для которой членство Украины в НАТО «экзистенциально» неприемлемо.

4. Украине предложен целый ряд компенсаций. Одни озвучены – это не только разнообразная и увеличивающаяся текущая военная поддержка, но и гарантии безопасности на будущее (развитие оборонной промышленности страны, обмен разведданными, передача современного вооружения), хотя и не соответствующие по своим масштабам гарантиям для членов НАТО. Другие пока не озвучены, но возможны – это, в первую очередь, ускорение процесса интеграции Украины в Европейский союз. Для украинской власти эти компенсации могут быть недостаточными – но выбора у нее нет.

5. Но при этом и Украина должна сделать шаги навстречу Европе - провести судебные, экономические реформы для повышения прозрачности политической системы. В 1952 году в НАТО приняли Турцию – в условиях, когда СССР сохранял территориальные претензии к этой стране (они были сняты только в 1953-м, после смерти Сталина). Но при этом прием в НАТО состоялся после того, как в Турции в 1950 году прошли свободные выборы, на которых правящая партия потерпела поражение. Но и это не гарантировало ни от военных переворотов, ни от авторитарных тенденций в период правления гражданских политиков (деятельность Эрдогана – яркий пример). Поэтому Запад, давая определенные гарантии Украине, хотел бы получить ответные гарантии (но в полной мере их дать нельзя, о чем свидетельствует турецкий опыт).

6. В целом саммит НАТО стал саммитом новой холодной войны. Конкретные планы предусматривают быстрое реагирование (от трех дней до месяца) на возможную военную угрозу – под которой, разумеется, понимается российская. Китай на этом фоне воспринимается как глобальная проблема, но не непосредственная угроза (в том числе с учетом продвинутых экономических отношений между Евросоюзом и Китаем и желания Байдена договориться с Пекином). Это новая реальность на долгосрочную перспективу.

Алексей Макаркин — первый вице-президент Центра политических технологий

Версия для печати