03.05.2006 | Валерий Выжутович

Сериал без финала

Создание в России общественного телевидения все отчетливее напоминает тягучий сериал без признаков приближения к финалу. На прошлой неделе была показана очередная серия. Министр экономразвития Герман Греф выступил на заседании попечительского совета Фонда развития общественного телерадиовещания. «Мы видим развитие общественного телевидения как важный инструмент установления контроля над коррупцией в России», - сказал министр. И пояснил свою мысль: «Единственное, чего боятся коррупционеры, - это гласность. Средства массовой информации должны быть допущены во все сокровенные процессы госслужащих. Иного средства преодоления коррупции, кроме открытости и доступности всех процессов в органах власти, не существует».

Новый поворот сюжета: общественное телевидение как инструмент борьбы с коррупцией. Для тех, кто подзабыл, с чего все начиналось, напомним краткое содержание предыдущих серий.

Идея создать в России общественное телевидение витает в воздухе с середины 90-х. В 2003 году она стала приобретать предметные очертания: Союз журналистов России подготовил законопроект. Согласно ему, медиахолдинг ВГТРК должен был трансформироваться в общественную телерадиокомпанию. Документ был внесен в Госдуму, но получил отрицательный отзыв правительства. Как заявил тогда глава Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Михаил Сеславинский: «Не хотелось бы, чтобы для создания общественного телевидения ликвидировались успешные действующие компании или искусственным образом на бюджетные деньги создавался еще один нежизнеспособный канал».

В конце прошлого года идея общественного телевидения вновь пришла в движение. Министр Герман Греф, выступая на заседании правительства с докладом о реализации президентского послания Федеральному собранию, напомнил о задаче, поставленной Владимиром Путиным: создать телевидение, «которое было бы источником информации, свободным от влияния разных групп и интересов». И вот тут-то докладчик сообщил, что Минкультуры готовит на рассмотрение правительства законопроект о создании общественного телевидения. Два заветных слова, коих никто не чаял услышать из уст представителя государства, наконец, прозвучали.

Нынешней встречей с энтузиастами общественного ТВ Герман Греф дал понять, что исполнительная власть как минимум помнит о поставленной президентом задаче. Концепция законопроекта в принципе уже одобрена. Она «построена на европейской модели общественного телерадиовещания», в ней «есть ссылки на модели общественного телевидения, представленные ЮНЕСКО, и на рекомендации Совета Европы».

Авторы убеждены, что если идея воплотится, выиграют все. И государство: оно сможет гордиться своей демократической развитостью. И его граждане: они получат возможность влиять на телевидение. Последнее особенно важно. Потому что поводов для предъявления общественного счета отечественное ТВ предоставляет в щедром избытке. Как показали недавние опросы в Москве, 49 процентов граждан требуют ввести цензуру на центральных телеканалах. Среднероссийская же цифирь, отражающая такое желание, и того внушительнее: 75-80 процентов. Впрочем, расшифровка этого показателя делает его не столь уж беспросветным. Граждане хотят не политической цензуры, а нравственной. Требуют ввести запрет не на общественную экспертизу действий власти, не на открытые дискуссии между различными политическими силами, а на тиражирование пошлости, демонстрацию по ТВ сцен насилия и жестокости и прочую «чернуху».

Откликом на этот массовый запрос может стать трансформация государственного вещания в общественное. Иного способа влиять на телевидение у граждан нет: кто не платит, тот не заказывает. Тогда как абонентская плата - верный способ установить правовые отношения между производителями и потребителями информационных услуг. В Европе общественное телевидение существует частично за счет государства, главным же образом - за счет абонентской платы. Точно так же можно сделать и у нас. Абонентская плата не должна быть большой. По расчетам инициаторов закона, она могла бы составлять 3 процента МРОТ в месяц с семьи - цена пакета кефира.

Что идея сама по себе прогрессивна, никто не спорит. В Европе, например, нет ни государственного телевидения, ни государственных газет, агентств, радио. Собственно, и телеканал «Россия», если разобраться, не вполне соответствует своему государственному предназначению. Это скорее телевидение власти во всех ее ипостасях. Населению и отдельным его представителям смотреть и слушать кого-то из депутатов Госдумы - возможно, не самое большое удовольствие, но, пользуясь нашими налогами, многие законодатели получают эфир по первому требованию и могут вещать, сколько им захочется.

До трезвой оценки этих реалий правительство, кажется, дозрело. Во всяком случае никто не возражает против принципиальных постулатов: «Общественное телевидение - это телевидение, которое служит интересам своей аудитории, а не коммерческим интересам или интересам какого-нибудь чиновника. Это телевидение, которое по определению должно быть более культурным, более цивилизованным, более сдержанным, плюралистичным и открытым. Оно должно быть более умным, чем обычное телевидение, и идти на смену государственному».

Вот с этого момента и начинается спор. Радикальные реформаторы телепространства полагают, что одновременное существование общественного и государственного ТВ невозможно в принципе, это означало бы противопоставление общества государству. Как мыслится авторам проекта, на месте госканала «Россия» надлежит создать корпорацию «Российское общественное телевидение» (РОТ), независимую от государства и частного капитала. Такой же подход продекларировал и Герман Греф. Он сказал, что общественное телевидение будет создаваться «путем трансформации государственных телерадиовещательных компаний», но не сказал - каких.

Руководители главных федеральных каналов - первого и второго – правительственную инициативу предпочитают не комментировать. Но грядущая новация их скорее всего не приводит в восторг. И понятно, почему.

Если базой для общественного ТВ станет канал «Россия», то это его имущество и бюджетные средства, по логике, должны составить государственный взнос в новую телеструктуру. Терять свой державный статус и обусловленные им привилегии второй канал тоже вряд ли хотел бы.А почему общественным должен стать именно второй канал, а не первый? Объяснение выглядит так. Первый канал является акционерным обществом. Да, у государства здесь 51 процент акций. Но это не значит, что владельцы остальных 49 процентов согласятся отказаться от своей доли. Кроме того, наше законодательство не позволяет преобразовать акционерное предприятие в общественное. А вот второй канал вполне может быть трансформирован в некоммерческую организацию…Однако полезно посмотреть, как устроено общественное телевидение в странах Европы. Например, британская телекомпания ВВС. Она существует в основном на доходы от телевизионных лицензий. Эту лицензию приобретает всякий, кто владеет телевизором, и она составляет 80 фунтов стерлингов в год. При этом ВВС обязана искать и альтернативные способы финансирования, такие, как платные услуги и подписка.

И вот что еще интересно. ВВС не контролируется правительством. Но по ее уставу министр внутренних дел может вмешиваться и препятствовать показу программ, которые кажутся правительству спорными или антиобщественными.

Обратятся ли наши реформаторы к европейскому опыту или у России здесь тоже «особый путь»? Скоро узнаем.

Валерий Выжутович - обозреватель «Российской газеты», ведущий программы «Газетный дождь» канала ТВЦ

Версия для печати