06.07.2006 | Сергей Маркедонов

План Брайза требует доработки

В конце июня 2006 года тезис, неоднократно озвученный армянскими и азербайджанскими СМИ, о наступлении американского доминирования в процессе урегулирования нагорно-карабахского конфликта, получил свое подтверждение. Мэтью Брайза, новый сопредседатель Минской группы ОБСЕ от США (заменивший ушедшего в отставку Стивена Манна), озвучил принципы нагорно-карабахского урегулирования. «План Брайза» нельзя назвать политическим откровением. Идеи американского дипломата время от времени озвучивались политиками, экспертами, дипломатами, вовлеченными в карабахский мирный процесс. Однако некий системный план выдвинут именно американским дипломатом, занимавшим, среди прочего, должность помощника заместителя госсекретаря США.

Как пишет влиятельная азербайджанская газета «Зеркало», "за время, прошедшее с момента создания Минской группы ОБСЕ, в Азербайджане и Армении видели много сопредседателей. Это и эксцентричный Владимир Казимиров, тучный Кери Кавано и т.д. Сопредседатели были схожи в одном: они, будучи посредниками, в процессе мирных переговоров были весьма осторожны на заявления. С 1994 года, с момента начала мирных переговоров, журналисты и политологи уже привыкли к их заявлениям, построенным на общих фразах, из которых вылавливались крупицы информации и долгое время обсуждались в обществе. И вот, кажется, ситуация изменилась: появился более словоохотливый сопредседатель - представитель США в Минской группе ОБСЕ Мэтью Брайза. Бывший помощник заместителя государственного секретаря США, не успев официально утвердиться на посту сопредседателя, выступил, пожалуй, с наиболее откровенным заявлением, которое в последнее время озвучивали сопредседатели».

В своем интервью радио «Свобода» Мэтью Брайза заявил: «На столе переговоров президентов Армении и Азербайджана в настоящее время лежит готовый, конкретный документ, который они пока отказываются принять». Таким образом, новый сопредседатель Минской группы прозрачно намекнул на будущее политическое давление, которое ждет конфликтующие стороны в случае отклонения ими данных предложений. Начиная с 2006 г., американские дипломаты взяли курс на форсированное решение «карабахского вопроса», считая, что период без президентских и парламентских выборов является наилучшим временем для «решения» проблемы. Поэтому, по мнению американского Госдепартамента, надо «поспешать» и ускорить процесс принятия Рамочного Соглашения по Нагорному Карабаху. По словам нового сопредседателя Минской группы от США, основными пунктами Рамочного Соглашения должны стать следующие пункты. Армения должна вывести свои войска с подконтрольных ей территорий Азербайджана. После этого должны нормализоваться дипломатические и экономические отношения между Арменией и Азербайджаном. Правильнее было бы говорить не о нормализации, а об установлении таких отношений. Сегодня Баку и Ереван не находятся de jure в состоянии войны, однако между двумя государствами ведется интенсивная «информационная война». План Брайза предполагает, что в зоне конфликта размещаются миротворческие силы. C этим тезисом, скорее всего, согласились бы российские дипломаты и военные. В ходе двух визитов в Баку в 2006 году российский министр обороны Сергей Иванов озвучивал тезис о готовности российских военнослужащих занять место миротворцев в зоне конфликта после достижения политического соглашения о мирном урегулировании. Параллельно с размещением миротворцев в зоне конфликта план нового американского сопредседателя предполагает, что Нагорному Карабаху будет оказываться международное экономическое содействие. Впрочем, этот пункт плана американского дипломата является “общим местом” для любой миротворческой инициативы. C подобными предложениями выступали и грузинские дипломаты, говорившие об “экономической реабилитации” Южной Осетии в ходе урегулирования грузино-осетинского конфликта. Последним аккордом “плана Брайза” должен стать референдум по вопросу о статусе Нагорного Карабаха. “Мы призываем президентов принять это рамочное соглашение, но на это необходима политическая воля", - резюмировал Мэтью Брайза.

К инициативе американского президента можно относиться по-разному. Можно видеть в его мирных предложениях стремление США к установлению своего доминирования на Южном Кавказе, а не только в миротворческом процессе. Вероятно, даже предполагать, что закамуфлированной (не слишком явно) целью плана нового сопредседателя Минской группы является вытеснение России с первых позиций в деле карабахского урегулирования. Однако более продуктивно было бы рассмотреть предложения американского дипломата с точки зрения их политической востребованности и адекватности. Не стал бы подобно российским политическим скептикам искать в инициативе Мэтью Брайза “cкрытые смыслы”. Готов a priori принять позитивный характер его мотивации и согласиться с его искренностью. Однако нельзя не видеть, что многие пункты его проекта, что называется, “зависают”. Возьмем для примера первый пункт, предполагающий освобождение Арменией оккупированных сегодня территорий Азербайджана за пределами самопровозглашенной НКР. Возможно, Ереван и был бы готов к такому повороту событий. Однако Ереван - это еще не вся армянская сторона. Как здесь не согласиться с мнением экс-сопредседателя Минской группы ОБСЕ от России Владимира Казимирова, говорившего о “двух с половиной участниках” конфликта, то есть, считая таковым и непризнанный Нагорный Карабах. Ереван может чисто теоретически пойти на такое соглашение. Однако власти в Степанакерте, скорей всего, предпочтут “особое мнение”. В особенности это касается Лачинского и Кельбаджарского районов, отрезающих НКР от Армении в случае ликвидации так называемого “пояса безопасности”. Между тем семь оккупированных районов играют в жизни НКР неодинаковую роль. Роль Лачинского коридора для массового сознания армян - это роль “дороги жизни”. В данном случае мы не будем спорить, оправданы подобные представления или нет. Мы просто зафиксируем факт. Лачинский и Кельбаджарский районы в отличие от Агдамского или Физулинского являются территориями экономической активности армян и их переселенческой политики. Непонятно, как быть с новыми поселенцами. Решать ли эту проблему в “ближневосточном формате” или искать новые более приемлемые пути? Кстати сказать, план Брайза в отличие от других миротворческих инициатив не говорит об обязательном возвращении беженцев в места их прежнего обитания. Bо многом именно из-за этого пункта проект американского дипломата был неоднозначно встречен в Баку. Азербайджанские представители сами снова обозначили проблему возвращения беженцев в связи с обнародованием плана нового сопредседателя Минской группы. Начальник Управления прессы и информационной политики МИД Азербайджана Таир Тагизаде, комментируя интервью Брайза радио "Свобода" о содержании переговоров по Карабаху, заявил о необходимости “восстановить демографический и этнический составы Нагорно-Карабахского региона на период до начала конфликта”, что является политической утопией. Ни покинувшие регион в результате “поражения” азербайджанцы, ни уехавшие после “победы” армяне, скорее всего, не захотят вернуться в Карабах для определения его будущности.

Другой не менее спорный тезис - размещение миротворцев. Именно Нагорный Карабах является на сегодня единственной "горячей точкой" Южного Кавказа, где миротворческие операции (российские или под эгидой международных структур) до сих пор не проводились. Режим "прекращения огня" держится на джентльменском соглашении конфликтующих сторон. Поддержанию такого режима содействует и оккупация силами обороны непризнанной НКР (при поддержке Армении) семи районов за пределами собственно карабахской территории. Для Азербайджана — это "оккупированные территории". Для НКР (и Армении) — "пояс безопаности", снять который ни один политик в Степанакерте не готов. Необходимо констатировать, что главная проблема урегулирования — это не беженцы и не недостаток демократии. Главная проблема — это поиск доверия между конфликтующими сторонами. Все остальное, включая и размещение миротворцев — задачи второго плана. Почему Степанакерт (столица непризнанной НКР), превращенный в 1991-начале 1992 гг. в "Сталинград", заново отстроен, а населенная до конфликта преимущественно азербайджанцами Шуша нет? Потому что Шуша — тактически господствующая над Степанакертом высота, а армяне опасаются "мирного урегулирования" в виде возвращающихся "шушалары" — шушинских азербайджанцев. Почему армянская сторона так упорно не желает освобождения "оккупированных территорий"? Потому, что никакие миротворцы (особенно европейские) не удержат полмиллиона азербайджанских беженцев от возвращения в родные города и села. Считать же, что за демилитаризацией "оккупированных территорий" и введением туда миротворческих контингентов не последует массовое "возвращение" беженцев, мечтающих свести счеты с армянскими "оккупантами", нет никаких оснований. Если же миротворцы начнут реально сдерживать этот процесс, то неизбежны серьезные эксцессы и последующая дискредитация всей миротворческой операции.

Уже упомянутый нами Таир Тагизаде высказал мысль о необходимости проведения референдума по статусу Карабаха на основе учета азербайджанских политико-правовых реалий. По его мнению, следует “перейти к конституционному, демократическому определению статуса Нагорного Карабаха на основе территориальной целостности Азербайджана. Такие пути зафиксированы в Конституции страны, в частности, это путь общенационального референдума". Однако план Мэтью Брайза предполагает поиск компромиссов. Вряд ли такая политическая заданность являет собой образец подлинно компромиссного урегулирования этнополитического конфликта. Идеи, озвученные Тагизаде, скорее всего, натолкнутся на контраргументацию армянской стороны. И Роберт Кочарян, и Аркадий Гукасян не раз заявляли, что народ Карабаха в 1991 году уже реализовал свое право на самоопределение на референдуме. Однако тот референдум проигнорировала азербайджанская община, составлявшая численное меньшинство карабахского населения. Не совсем понятно и то, кто будет участниками плебисцита. Будут ли в него включены только беженцы-азербайджанцы, имевшие право голоса на момент своей вынужденной миграции и покинувшие Карабах в 1991-1994 гг., или же и их дети и внуки, достигшие восемнадцатилетия после трагедии начала 1990-х гг.? Cтанут ли участниками голосования армяне, оставившие Карабах в ходе и после военных действий?

Таким образом, план Мэтью Брайза требует серьезной доработки. Cегодня его проект является “сырым”. В любом случае поспешность с принятием любой миротворческой инициативы может привести совсем не к тем результатам, которых от них изначально ожидали. Так было и с “дорожной картой” на Ближнем Востоке, и с идеей “объединения Кипра” под сенью объединенной Европы. Так может случиться и в Нагорном Карабахе, если единственным критерием необходимости примирения будет спешка, а единственной мотивацией – пауза в выборном процессе.

Ссылки по теме:

Нагорно-карабахский конфликт: принципы компромисса

Нагорный Карабах: компромисс возможен

Версия для печати