13.05.2005 | Валерий Выжутович

ДАНЬ ДОБРОДЕТЕЛИ

На этой неделе Министерство юстиции США уже официально предъявило претензии к бывшему министру по атомной энергии России Евгению Адамову. Он обвиняется в мошенничестве путем хищения 9 млн. долл. через фирмы, основанные им в Соединенных Штатах. Эти деньги американское правительство выделяло на улучшение российской системы ядерной безопасности. Однако не станем сейчас погружаться в существо предъявленных Адамову обвинений. Насколько они обоснованны, пусть разбирается суд. Обратим внимание на другое.

Имущественные преступления, инкриминируемые Адамову, датируются началом 90-х. В ту пору он не возглавлял Минатом. Чем занимался - известно: руководил созданным им же Научно-исследовательским и конструкторским институтом энерготехники (НИКИЭТ) и был владельцем нескольких консалтинговых фирм в России и за рубежом. Что бизнес и государственная служба в лице Адамова тогда еще не совмещались, для американского правосудия значения не имеет. Еще меньше окружной суд Западного округа штата Пенсильвания обратит внимания на то, что свою предпринимательскую деятельность Адамов продолжал и в ранге министра. Но мы на этом обстоятельстве давайте сосредоточимся. Во-первых, по причине очевидной: согласно нашим законам, госслужба и бизнес - две вещи несовместные. А во-вторых, есть повод вернуться к теме, не очень приятной для отечественного чиновничества.

Речь о кодексе поведения госслужащих. У нас такой кодекс не принят до сих пор. А вот в Казахстане он появился. Причем как раз на днях. Называется 'Кодекс чести государственных служащих'. Рамки поведения для чиновников установил Нурсултан Назарбаев. Президентским указом.

Сейчас, когда имя Адамова на все лады склоняет мировая пресса и международный престиж России вновь подвергается испытаниям, любопытно прочесть такой, например, параграф из 'Кодекса чести' казахстанского чиновника: 'Не допускать действий, способных дискредитировать Казахстан'. Не менее поучительно примерить к российским реалиям запрет казахстанским госслужащим вмешиваться в предпринимательскую деятельность, лоббировать интересы предприятий и компаний и получать за это 'подарки и услуги от физических и юридических лиц'. Чтобы эти и прочие должностные табу не воспринимались как благие пожелания, в документе сказано: за нарушения требований кодекса госслужащие 'могут привлекаться к ответственности'.

Свод правил, регламентирующих поведение чиновничества, три года назад пыталась принять и российская Дума. Казалось, наконец-то будет исполнена рекомендация комитета министров Совета Европы. Согласно ей все страны, входящие в эту организацию, должны иметь подобный кодекс. Если евростандарт, так во всем, и госслужба не исключение.

Предложенный нашими законодателями документ вызывал улыбку. Его текст был разбит на главы, названия которых напоминали современную перелицовку 'Морального кодекса строителя коммунизма': 'Ответственность', 'Честность', 'Справедливость', 'Корректность', 'Лояльность'... Особенно трогательно звучало наставление руководителю, чья обязанность - 'проводить воспитательную работу против коррупции и своим личным поведением подавать пример честности, беспристрастности и справедливости'. А обращенный к нему же призыв 'внимательно относиться к финансовым и иным трудностям сотрудников' был полон циничного юмора: делиться надо.

Кроме того, проект кодекса запрещал госслужащему принимать подарки, 'выходящие за рамки обычного гостеприимства'. Однако ни один закон не содержит понятия 'гостеприимство'. И таких терминов, не поддававшихся юридическому толкованию, в проекте было немало. Вероятно, поэтому президентская администрация и правительство дали отрицательные заключения на него. Тем не менее, кодекс прошел первое чтение. И правые, и левые таким образом отметились в борьбе с коррупцией. А через год Дума отклонила представленный на второе чтение проект.

Шансов, что кодекс в ближайшие год или два вновь встанет в думскую повестку дня, по правде сказать, маловато. И вот почему. Если 'Единая Россия' для своей победы на предстоящих парламентских выборах намерена мобилизовать и на всю мощь использовать административный ресурс, то никак не время портить отношения с чиновничеством. За попытку лишить его 'статусной ренты' можно жестоко поплатиться. Если же думское большинство в канун выборов решит продемонстрировать народу свой антикоррупционный настрой и примет-таки кодекс, это вряд ли приблизит нас к евростандарту в понимании, что можно чиновнику, а чего нельзя. Потому что евростандарт базируется не столько на букве кодекса, сколько на духе его. На общепринятых нормах служебного поведения. И что самое важное, над подконтрольности власти обществу. На таком общественном климате, при котором чиновник, 'забывший' в частной поездке заплатить за самолет или отдохнувший всей семьей на вилле какого-нибудь магната моментально и навсегда становится для госслужбы персона нон грата. Кстати, казахстанский 'Кодекс чести' обязывает чиновника не давать поводов для критики со стороны общества. А на публичные обвинения он обязан публично же ответить. Если те необоснованны, он должен их опровергнуть в судебном порядке.

Провалившийся в Думе проект предписывал нашим госслужащим не допускать 'коррупционно опасных ситуаций, создающих конфликт интересов'. Ну почему же конфликт? Должностной мздоимец, принимая решение, не обязательно попирает государственный интерес, наоборот, чаще всего он за взятку делает то, что обязан делать без всяких подношений. Но пока количество столоначальников на квадратный метр власти у нас будет превышать все экологические нормы, пока не подвергнутся усекновению сами функции, с которых кормится бесчисленная армия 'разрешателей' и 'запретителей', до тех пор 'коррупционно опасные ситуации' будут воспроизводиться автоматически, а не из-за отсутствия писаных для чиновничества моральных уставов.

Вообще-то всякий подобный устав - документ по природе своей лицемерный. Но в Европе он есть. Появился и в Казахстане. Когда-нибудь будет и у нас. В конце концов, как говорил кто-то из великих, лицемерие - это дань, которую порок платит добродетели.

Версия для печати