21.03.2007

Валерий Зубов: «После стабильности должна прийти динамика»

Экс-губернатор Красноярского края, депутат Госдумы, член фракции «Справедливая Россия – Родина» Валерий Зубов считает, что «элиты 90-х руководствовались романтической верой в то, что весь мир развивается по неким универсальным законам»: «И если целиком отдаться этим объективным процессам, то кривая вывезет куда надо. Сегодняшние элиты в этом отношении более опытны. Они более «циничны». Именно так, в кавычках, ибо не факт, что это цинизм, а не разумная прагматичность. Но самая большая разница между двумя поколениями российских элит заключается в том, что они представляли два тренда исторического развития страны. Нисходящий – в конце 80-х-начале 90-х. И восходящий – продолжающийся с конца 90-х по сей день».

- В чем это выражалось?

- Элита 90-х была вынуждена больше крутиться, изобретать, проявлять личную инициативу – в общем, осваивать новую, неизведанную, непредсказуемую реальность. Вероятно, поэтому в ней было больше ярких имен. Многие знаковые фигуры впоследствии из элиты ушли, но след свой они оставили... Нынешняя же элита более, что ли, усредненная, ведь от нее требуется дисциплина, способность понять общекомандную задачу и следовать ей.

Немаловажно и то, что элита конца 80-х - начала 90-х была бедна. Нынешнее ее поколение, напротив, весьма является обеспеченным.

- Как последний фактор сказывается на способности элиты отправлять свои функции?

- Когда у человека есть деньги в кармане в любых количествах, он чувствует себя более уверенным в завтрашнем дне. Он может купить предприятие, поиграть на фондовом рынке, в случае необходимости резко сменить вид деятельности - выскочить из политики в бизнес или, напротив, из бизнеса уйти в политику. Деньги всегда во всем мире играли фундаментальную роль не только как материальный, но и как психологический, формирующий ресурс…

Знаете, я не могу считать себя представителем исключительно нынешней элитной генерации. Более того, в элите 90-х у меня была объективно более высокая позиция, чем сегодня. Так вот, имея возможность сравнивать нынешнюю и предшествующую элиты, рискну утверждать, что раньше мы были вынуждены больше работать и принимать более эффективные решения. Сама жизнь заставляла.

У нас много написано книг и снято фильмов, посвященных битве за Берлин, спасению Сталинграда и сражению на Курской дуге. Однако непропорционально мало сказано о том, что происходило в 1941-м. Мы знаем о Брестской крепости, о битве за Москву, хотя таких эпизодов, больших и маленьких, было множество. А ведь они закладывали фундамент будущей победы.

Светлым страницам в истории всегда отводится больше места. После Сталинграда давали больше наград, чем до него, потому что как бы вы не были хороши в отступлении, вы все-таки отступали. Как бы вы не были слабы в наступлении, вы все-таки наступали. И гораздо приятней говорить о том, что нам делать с громадным стабфондом, чем о том, как избавиться от проблемы взаимозачетов.

- Чем была вызвана смена элит?

- Думаю, элита серьезно не сменилась. Произошла лишь ее некоторая пертурбация, перетекание из одной страты в другую. Буквально на двух руках можно посчитать тех людей, которые выпали из элиты. Березовский. Гусинский. Сознательно отошел в сторону Ельцин. Есть ряд людей, на мой взгляд, недооцененных, которые также потеряли свои позиции. Но в основном, по большому счету, все осталось как было. Что, куда-то делся Доренко? Леонтьев? Разве Александр Жуков раньше не играл никакой роли в Госдуме? Христенко начинал в 90-е.

Сколько, скажем, за последние четыре года сменилось руководителей регионов? На самом деле они чаще менялись в начале 90-х. Лужков, Россель, Шаймиев, Рахимов - на месте. Яковлев из губернаторов ушел в министры. Матвиенко, напротив, из правительства была направлена на губернаторство. А что, не входил в краснодарскую элиту во время «батьки Кондрата» сегодняшний губернатор Ткачев?.. Сменилась лишь федеральная верхушка. Первый вице-мэр Санкт-Петербурга и президент страны – это, конечно, разные вещи. Вслед за Путиным схожий транзит наверх совершили люди из его команды.

- А если говорить об элите экономической?

- Тут вообще нет изменений.

- Ходорковский.

- Ходорковский - и все. Хотя, даже находясь в колонии, он все равно присутствует в публичном пространстве. Что касается остальных, кто-то увеличивается, кто-то уменьшается. Кто-то совершает цивилизованный развод, кто-то, напротив, объединяется.

- Тогда чем же вызваны изменения в характере элиты, которая «креативность» сменила на исполнительность?

- Если размышлять в экономических терминах, здесь сработал закон разделения труда, связанный с повышением эффективности производства. В результате олигархи стали играть значительно меньшую роль в политике, сосредоточившись на бизнесе, то есть в своей профильной области. Политикой стала заниматься непосредственно исполнительная власть. Во времена Ельцина, чего уж там, больше было этакой «винегретности».

- Политика институционализировалась?

- Думаю, еще нет. Мы сейчас находимся в очень интересной стадии развития, когда искусственные приемы формирования политического поля еще должны доказать свою жизнеспособность. Что здесь от «мичуринских проектов», а что от «дарвинизма», нам еще предстоит узнать.

В переходном состоянии пребывает Совет Федерации. Я участвовал в работе верхней палаты двух созывов и знаю, что для России это очень важный институт власти, от положения которого в системе власти зависит многое в стране, вплоть до ее территориальной целостности. Сегодня там достаточно тревожно. Верхняя палата буквально искорежена. Большинство сенаторов представляют свои территории только формально, а это противоречит самой идее Совета Федерации.

На мой взгляд, абсолютно бесплодна, бесполезна и вообще загадочна по происхождению и назначению Общественная палата. Государственная Дума стараниями «Единой России» сознательно уступает ей свои позиции. Зачем это делает правящая фракция, доминирующая в Государственной Думе, я не знаю.

Администрация президента имеет завышенные политические возможности. Вспомним, что она вообще как институт не прописана в Конституции. АП – это всего лишь продолжение президента, однако реальное ее влияние на российскую политику огромно. Хотя время покажет, было ли это влияние оправдано.

Кабинет министров сегодня играет техническую роль, что для России совершенно непозволительно. У правительства нет стратегии экономического развития страны. Все потуги министерства экономики, развития и торговли сделать вид, что у него таковая имеется, несостоятельны. В правительстве сегодня есть два блока: бухгалтерия в лице Минфина и научная лаборатория, которую являет собой МЭРТ. А вот производственных цехов пока не видно, и это большая проблема.

- Что касается парламентского сегмента российского политического пространства, появление «Справедливой России» здесь что-либо меняет?

- Наша партия может ответить на три самых принципиальных вопроса российской политики. Первый связан с возможностью реальной политической конкуренции. Кто прав, кто виноват и что делать - решается только в процессе открытого диспута и только если население будет наблюдать за этим диспутом через СМИ. Я не знаю, какой вы предпочитаете сорт пива. Но когда у нас в стране была только компартия, мы все пробавлялись «жигулевским». И лишь по очень большому блату кто-то доставал какое-то другое. Какие «политические напитки» нам предоставят сейчас, я не знаю, но появляется хотя бы возможность того, что они будут разными.

В «Единой России» на самом деле собрались совсем не глупые люди. Там масса талантливых, умных политиков, уважаемых мною лично. Но в условиях монополизации политической жизни всегда есть риск потерять мобильность, «застояться». Конкуренция заставит единороссов работать по-другому, адекватней реагировать на вызовы времени. Мы все иногда наблюдаем футбольные так называемые «матчи всех звезд», когда сборная мира встречается, например, со сборной Бразилии или Германии по случаю юбилея Пеле или Беккенбауэра. От результатов таких матчей ничего не зависит, и мы прекрасно видим, что к реальному, живому футболу происходящее на поле имеет мало отношения. Только реальная конкуренция команд может рождать живую игру, которая до конца будет держать в напряжении игроков и болельщиков. Так и в политике. Надеюсь, появление «Справедливой России» оживит российскую политическую жизнь. Собственно, это уже и происходит.

Далее. Всем совершенно очевидно (кроме, пожалуй, двух человек, я имею в виду руководителей Минфина и МЭРТа), что те деньги, которые сейчас зарабатывает страна, используются неэффективно. Риск разогнать инфляцию - недостаточный аргумент, чтобы отказаться от развития экономики. Может, в каких-то случаях все-таки стоит допустить инфляцию, если она будет сопутствовать качественному экономическому росту?

Считаю, что «Справедливой Россией» должен подниматься вопрос перераспределения денег между отраслями и регионами. Скоро мы в Думе будем принимать бюджет. И если раньше правительство счастливо избегало расспросов, почему в прошлом году не было потрачено ни копейки из инвестиционного фонда, сегодня уйти от ответа будет уже невозможно.

Наконец, третий момент – коррупция. А ее нельзя победить, если у вас нет реальной политической конкуренции и открытых СМИ. Вот эти три проблемы сегодня наиболее актуальны. «Справедливая Россия» будет их решать.

- Есть еще один отряд элиты, который также говорит об отсутствии конкуренции. Речь о «Другой России».

- На них смотрят как на очень опасных для общества людей. Я же думаю, что их значение сильно переоценено. Этих людей зажали в угол, они лишены доступа к СМИ. Не знаю, стоит ли их так уж сильно бояться. В условиях открытой конкуренции они имели бы сегодня мало шансов.

- Итак, элита не менялась. Вероятно, это неплохо для восстановления стабильности. Но, с другой стороны, отсутствие ротации может привести к подрыву этой стабильности в будущем.

- Вот это и есть основная проблема России на сегодняшний день. Уже пора сделать выбор между стабильностью и динамикой. Первое бесценно в кризисной ситуации, однако сегодня страна не находится в кризисе. Россия заслужила право динамично развиваться во всех направлениях. Когда одни и те же люди возглавляют регионы по 25 лет, целое поколение молодых с новыми перспективными идеями оказывается вырвано из политической жизни. Когда у вас на первое место ставится стабильность, шансы получить новые виды продукции резко снижаются. Так устроен мир: стабильность всегда ведет к застою, а через застой - к деградации.

«Не дай вам Бог жить в эпоху перемен» - известное китайское изречение. Но мне всегда было интересно - что получили китайцы от того, что жили, сообразуясь с ним? Разве стали они использовать порох, который сами же и изобрели? Создали современную банковскую систему, хотя деньги – тоже их изобретение? Что с того, что они построили Великую китайскую стену, попытавшись отгородиться от окружающего мира? Теперь они вынуждены – и делают это крайне динамично - все у себя в стране менять.

- Каких качеств не хватает российской элите?

- Смелости. В моей жизни есть один девиз. Его можно рекомендовать всей нашей элите: «Надо иметь смелость поверить в свои убеждения. Иначе самое ценное, что вам пришло в голову, у вас из под носа уведут другие, менее талантливые, но более сильные духом». Это сказал Норберт Винер. Нам нужна смелость и амбициозность. Без них ни о каком развитии и речи быть не может.

- Часто говорят, что наша элита, во-первых, некреативна, во-вторых, непатриотична.

- Не понимаю, как можно проверить степень ее патриотичности или креативности. Включив Первый канал? При закрытых СМИ это невозможно. Мы способны оценить всю степень убогости телевизионного юмора, который установился на телеэкранах после того, как Петросян сделался абсолютным олигархом на юмористическом фронте. Мы в состоянии понять, что у нас начали, наконец, создавать хорошие современные фильмы. Но вот что касается элиты - я ее не вижу. А вы видите?

Думаю, в отсутствии публичной полемики в СМИ ваш вопрос никакого смысла не имеет.

- Есть разные мнения по поводу того, какой должна быть российская партийная система. Ваше мнение на этот счет.

- За последние 20 лет в Америке создано 29 миллионов дополнительных рабочих мест. При этом 44 миллиона рабочих мест сокращено, 73 появилось новых. Эти цифры отражают процесс ухода старых отраслей экономики и прихода на их место новых отраслей. Поэтому-то и стремится в США молодежь со всего мира.

В России же всего 76 миллионов занятых. Но знаете ли вы, сколько работников трудится у нас в нефтяном, газовом секторах и в металлургии? Менее двух миллионов! А ведь от них критически зависит стабильность всей 145-миллионной страны. Американцы могут позволить себе закрыть почти всю автомобильную промышленность, потому что динамично развиваются другие отрасли. А у нас устойчивое развитие наблюдается лишь в сырьевых отраслях.

Современная экономика функционирует следующим образом. Из 100 разрабатываемых проектов 10 попадают на конвейер, и только один приносит прибыль. Но он окупает все эти 100 проектов и вносит свою лепту в развитие экономики. Когда мы говорим о стабильности, надо понимать, что мы экономим именно в этом пункте. А значит, обречены на вечное отставание.

Но вернемся к политике. Исторические катастрофы часто происходят совершенно внезапно. Даже аналитики ЦРУ не думали, что в 1991 году развалится Советский Союз. Никто и предположить не мог, что это случится так скоро. А ведь СССР был страной, где компартия имела всю полноту власти. Рухнула компартия – обрушилась страна. В этой связи хочется сказать единороссам, которые хотят монополизировать политическое пространство: ребята, не забывайте, пожалуйста, как в течение нескольких дней перестала существовать мощнейшая держава мира.

России нужна политическая конкуренция. Без нее наша страна рискует повторить судьбу Советского Союза. А какой будет конфигурация из реальных партий, как сложится баланс «правого» и «левого» - это, по большому счету, уже детали.

Версия для печати