02.10.2007 | Валерий Выжутович

Обострение стабильности

Из Дагестана, что ни день, приходят тревожные сообщения. Вот и опять: в селении Губден Карабудахкентского района убит служитель местной мечети Нурмагомед Хаджимагомедов. Неизвестные преступники расстреляли его, когда он направлялся в мечеть на утреннюю молитву. По версии следствия, священника убили боевики незаконных вооруженных формирований. Погибший был известен своей критиков исламских радикалов. Власти Дагестана докладывают в Москву: ситуация в республике стабильная. В известном смысле так оно и есть: ничего не меняется к лучшему. Как говорят в таких случаях врачи: состояние пациента стабильно тяжелое.

Обострения дагестанской «стабильности» уже стали хроническими. На днях в Москве был убит следователь по особо важным делам МВД Дагестана Назим Казиахмедов. Официальная версия только одна: заказное убийство, связанное с каким-либо делом, которое вел погибший.Поставленные на конвейер убийства министров, милиционеров, депутатов. Межклановая борьба за власть. Тотальная коррупция, о которой в полный голос говорят не только рядовые жители, но и официальные лица. Высокая безработица. Социальное расслоение с полюсами беспредельного богатства и беспредельной же нищеты. Это - сегодняшний Дагестан. Кто-то, смягчая акценты, говорит: нарастание напряженности. Не стоит обманываться. Как и соседняя Ингушетия, Дагестан переживает системный кризис. Сбывается пророчество Рамзана Кадырова. Не столь давно, оценив здешние реалии, он сказал дагестанцам: «Вы увидите, что будет скоро твориться здесь. Как у нас было во времена Ичкерии, так же будет и у вас». Судя по тому, что мы сейчас наблюдаем в самой южной республике Северного Кавказа, призрак Икчерии, бродивший по Дагестану последнее время, может материлизоваться.

Два года назад в просочившемся на страницы печатных изданий, знаменитом докладе Дмитрия Козака приближение этих событий было спрогнозировано с жесткой прямотой и без всяких иллюзий. Тогдашний президентский полпред информировал центр именно о системном кризисе. О том, что власть на Северном Кавказе оторвалась от общества, превратилась в закрытую касту, обслуживающую свои личные интересы. Что сформировавшиеся во властных структурах корпоративные сообщества монополизировали политические и экономические ресурсы. Что руководящие должности в органах власти и на крупных предприятиях занимают лица, состоящие в родственных связях. И что произвол властей, не имеющих в обществе серьезной опоры, порождает у населения социальную апатию.

Прогноз Дмитрия Козака никак не располагал к самоуспокоению. Полпред предсказывал резкий рост радикализма и экстремизма, увеличение разрыва «между конституционными демократическими принципами и реально происходящими процессами». Все это, докладывал он, «может привести к появлению макрорегиона общественно-политической и экономической нестабильности». Процесс формирования такого макрорегиона мы сейчас и наблюдаем. Вот, скажем, официально удостоверенный факт: все должности в Дагестане продаются и покупаются. Мне рассказывали местные знатоки: чтобы устроиться в милицию на рядовую должность надо заплатить от 3 до 5 тысяч долларов. (То обстоятельство, что стражей порядка здесь едва ли не ежедневно убивают, не остерегает соискателей милицейских погон от рискованного поприща. Видно, риск окупается с лихвой). Место главы районной администрации стоит 150 тысяч долларов. Кресло министра - от 450 до 500 тысяч. Пост главы филиала федерального органа (таможня, налоговая служба и т.п.) - от 500 тысяч до 1 миллиона. Последний стоит так дорого не только из-за своей весомости, позволяющей снимать высокую административную ренту. Просто приобретение должности, замыкаемой на Москву, требует затрат, не соизмеримых с расходами на какое-то кресло внутри республики.

Теперь об убийствах представителей власти. Местные наблюдатели обнаруживают связь между очередной порцией федеральных дотаций, трансфертов, кредитов и покушениями на должностных лиц. Республика дотируется на 82 процента и ежегодно получает из центра 15 миллиардов рублей. Убийства министров, представляющих влиятельные кланы и связанные с ними криминальные группировки, - это кровавый распил бюджетных денег. А борьба за власть - это борьба за доступ к ресурсам. В том числе и к потенциальным - каспийским, например. По данным Дагуправления Минприроды РФ, запасы нефти и газа на дагестанском участке каспийского шельфа оцениваются в 1,3-1,5 миллиарда тонн условного топлива. Вопрос, кто завтра возглавит республику, для понимающих людей звучит очень конкретно: какой клан будет контролировать это богатство?

И еще одна связь очевидна - между массовой бедностью и уводом экономики в тень. Теневой сектор Дагестана достиг 44 процентов. По оценкам Счетной палаты РФ, скрытый налоговый потенциал республики - около 6 миллиардов рублей. Это более трети от суммы дотаций. Но собирать все налоги дагестанской элите нет никакого резона. Чем больше налоговых сборов, тем меньше поступлений из центра.

Необходима ли Дагестану срочная смена власти? Трудный вопрос. Сказать, что президент республики Муху Алиев полностью контролирует обстановку, было бы, пожалуй, преувеличением. Но надеяться, что поспешной его заменой эту обстановку удастся стабилизировать, было бы явным прекраснодушием. Обновление власти в Дагестане без должной к тому подготовки может перерасти в полномасштабную межклановую войну. На ее фоне нынешние взрывы и выстрелы покажутся мелкими происшествиями.

Версия для печати