05.12.2007 | Татьяна Становая

Шварцман берет свои слова назад

Скандал вокруг интервью Олега Шварцмана «Коммерсанту» получил логическое продолжение. Спустя пять дней после публикации Шварцман, наконец, объявился на публике, заявив в эфире «Эха Москвы», что интервью подвергнуто литературной правке, и большинство из наиболее резонансных высказываний он не говорил. Тем временем, фигурировавший в интервью Валентин Варенников назвал Шварцмана «хамом». ЕБРР, Российская венчурная компания (РВК) и израильская компания Tamir Fishman отказались от формирования фонда, миноритарием которого и должна была быть компания Шварцмана. Наконец, сегодня «Коммерсант» опубликовал аудиозаписи интервью и заверенные Шварцманом страницы интервью, что подтверждает аутентичность опубликованного варианта.

Скандал вокруг интервью Шварцмана – пожалуй, один из самых забавных и нелепых за последние годы. Наблюдатели привыкли, что в России все что ни делается – не просто так, за каждым событием обязательно должны стоять влиятельные кланы, а Кремль контролирует едва ли не все. Поэтому все случайности просто исключены. Интервью Шварцмана, судя по всему, это опровергает – сам факт его появления является банальным следствием стечения обстоятельств.

Напомним, что Шварцман в своем интервью в прошедшую пятницу сказал следующее. Он представляет некую организацию, которая в тесном сотрудничестве с силовыми органами, а также опираясь на ветеранские организации, как «пылесос» всасывает активы в регионах, используя разные методы «отъема» собственности. Шварцман указывает, что руководит всем этим заместитель главы президентской администрации Игорь Сечин, а «передаточным звеном» является Валентин Варенников. В общем, грубо говоря, Шварцман рассказал, как госорганы фактически занимаются рейдерством, используя незаконные методы и как предлог используя некие мессианские идеи. Скандал вышел грандиозным. Автор интервью Максим Кваша уверяет, что интервью было случайным, руководитель ИД Демьян Кудрявцев подтвердил, что сам формат интервью исключает возможность его спланированности.

Скорее всего, Шварцман просто не понимал до конца, «что такого» он наговорил. Можно предположить, что в целом все сказанное – правда, которую, впрочем, надо поделить на некий коэффициент преувеличения, субъективного видения своей собственной роли во всей этой истории. Очевидно, что Шварцман не является никаким приближенным к Сечину человеком. Также очевидно, что его политические возможности минимальны. Структур, подобных его «Финансгрупп», в России едва ли не тысячи, и каждая из них в той или иной степени находится «под силовиками». Иными словами, если активисты молодежного движения «Наши» уверены, что работают «с Путиным», а не «на Путина», такие, как Шварцман, пребывают в заблуждении, что работают «с Сечиным».

Версия об осознанном «наезде» Шварцмана на Сечина кажется все менее убедительной. Человек рискует своим бизнесом, отношениями с партнерами, да, в общем, всем, что он имеет в России, только для того, чтобы нанести исключительно репутационный ущерб одному из самых влиятельных людей России? При этом Шварцман не уехал в Лондон просить политическое убежище, а спокойно пытался работать и дальше, как будто ничего и не было.

А дальше работать, как и раньше, уже не получится. Судя по тому, что Шварцман появился в эфире радиостанции «Эхо Москвы» и начал совсем не убедительно опровергать все сказанное, возмущение в Кремле он вызвал немалое. Действительно, ведь все сказанное – реальный удар по репутации и Сечина, и Кремля. Сам факт интервью в «Коммерсанте» является поводом задавать официальным лицам вопросы, и не исключено что западные журналисты будут это делать, создавая им ощутимый дискомфорт. С точки зрения PR, опровержение Шварцмана абсолютно правильно, даже если в него не поверят. Вчера, в частности, Шварцман заявил, что его интервью подвергнуто литературной правке, и большинство своих наиболее острых высказываний он не произносил. В то же время он добавляет, что часть интервью была лишь приватной беседой, не подразумевая вероятность публикации. Тогда не понятно, зачем надо были визировать полное интервью?

Однако именно опровержение, которое сделал Шварцман, создает альтернативное, пусть и бессодержательное видение ситуации и позволяет официальным лицам отказываться от комментирования скандального интервью по сути. Крайним же, к сожалению, оказывается «Коммерсант», чья репутация публично поставлена Шварцманом под сомнение. В то же время обнародование аудиозаписи интервью, а также заверенных Шварцманом страниц подтверждает правоту газеты, и юридически позиция редакции издания выигрышная. Возможно, скандал как-то удастся замять, однако прецедент создан: представителям противоборствующих группировок в путинском окружении подан прекрасный пример, как можно «подставить начальство». А чтобы не подставлять заодно и себя, нужно заранее продумать место для политической эмиграции. Главное - потом случайно не «выпить яду».

Версия для печати