17.12.2007 | Татьяна Становая

Вертикаль для двоих

10 декабря президент России Владимир Путин поддержал предложение «Единой России», «Справедливой России», Аграрной партии и «Гражданской силы» выдвинуть на пост президента первого заместителя председателя правительства РФ Дмитрия Медведева. 11 декабря Дмитрий Медведев выступил со своим первым телеобращением, в котором предложил Владимиру Путину занять пост премьер-министра. С высокой долей вероятности можно утверждать, что Медведев станет президентом, а сам Путин – главой правительства. Такая схема, на первый взгляд, крайне неустойчива, что делает ее неполноценной. Но нельзя исключать, что она дееспособна как временная.

Стоит напомнить, что 10 декабря было названо имя преемника: им стал «основной кандидат» Дмитрий Медведев. До президентских выборов осталось очень мало времени. Тот факт, что преемник был назван так поздно, говорит о желании Путина развести президентскую и парламентскую кампании, а также заставить элиты сомневаться в уходе президента со своего поста. Это Путину удалось: в последнее время в информационном пространстве активно присутствовала точка зрения, состоящая в том, что Путин тем или иным способом все-таки останется главой государства. И различные модификации сценария «третьего срока» обсуждались очень активно. Это помогло не только сконцентрировать максимум ресурсов для победы «Единой России», первым номером которой был «неуходящий» Путин, но и сохранить ориентированность элиты на фигуру Путина, что в условиях выборов крайне важно.

Предстоит провести избирательную кампанию, в рамках которой Медведев должен одержать убедительную победу в первом туре, хотя, возможно, и с меньшим результатом, чем 64% Путина и «Единой России». Однако уже сейчас очевидно, что задача решаема: сразу после объявления Медведева преемником, социологические службы провели опросы, показывающие, что у него есть шансы победить на выборах в первом туре. По данным «Левада-центра», за Медведева готовы проголосовать 63% избирателей, по данным ВЦИОМа – 57%. Уже сейчас видны контуры его публичного позиционирования: это будет кандидат не партии власти, а кандидат от Путина.

Как и прогнозировалось, «Единой России» не позволили иметь исключительно своего кандидата. Это связано как с предвыборными проблемами (Медведев имеет гораздо больше шансов на успех как кандидат от всех пропутинских сил, чем как кандидат только от «Единой России»), так и с проблемой ограничения политического места партии власти. «Единая Россия» давно пытается выйти за рамки роли инструмента легитимации решений Кремля и претендует на партизацию не только правительства, но и президента. Для Кремля это, как представляется, излишне: фигура президента является политически менее уязвимой именно при его внепартийном позиционировании.

Поэтому Медведева поддержали четыре партии: помимо «ЕР», это «СР», АПР и «Гражданская сила». Выбор этих участников неслучаен: «СР» получает поддержку как долгосрочный левоцентристский проект. АПР – лояльная Кремлю партия, которая едва не объединилась с партией власти в преддверии думских выборов. Ее участие в квартете свидетельствует, что данный процесс может получить положительное решение. Наконец, «Гражданская сила» - партия, активно играющая против традиционных либералов – СПС и «Яблока». Для Кремля было крайне важно подчеркнуть консенсус представителей всех политических секторов в отношении фигуры преемника. «СР» и АПР здесь олицетворяют левоориентированного избирателя, а «Гражданская сила» - либерального. Таким образом, создается впечатление, что поддержка Медведева расширяется за счет новых общественных групп, не связанных с основной частью властной элиты, интегрированной в «Единую Россию».

Тем самым в продвижении Медведева будет использована старая идея о консолидации всех сил вокруг фигуры нового президента. А это, в совокупности с самим фактом выдвижения не технического кандидата, означает, что президент будет не номинальной, а вполне дееспособной с политической точки зрения фигурой. Однако это входит в ряд противоречий с другой версией – намерением Путина возглавить правительство. Путин, судя по всему, не уйдет из политики и намерен не только сохранить свое влияние, но и заниматься непосредственным управлением.

Почти сразу после объявления имени преемника, Дмитрий Медведев выступил с телеобращением к населению, предложив Владимиру Путину «дать принципиальное согласие» на должность главы правительства. Несмотря на то, что пока Путин никак не ответил на это, нынешнее положение президента и его амбиции делают этот вариант абсолютно реальным. В пользу этого говорит и ряд фактов. Так, многие видные «единороссы» выразили сразу же поддержку Путину как будущему премьеру. Об этом же заявил и нынешний премьер Виктор Зубков, подтвердивший, что правительство в мае сложит свои полномочия перед вновь избранным президентом. Наконец, трудно себе представить, чтобы такое предложение поступило без санкции самого Путина. Стоит напомнить, что ранее, 1 октября текущего года, на предвыборном съезде партии «Единая Россия», президент называл идею избрания его главой правительства реальной. «Это вполне реалистичное предложение», - сказал тогда Путин, добавив, что для его реализации нужно выполнить два условия. «Первое – «Единая Россия» должна победить на выборах в Государственную Думу 2 декабря текущего года». Понятно, что данное условие выполнено. «Второе – президентом страны должен быть избран порядочный, дееспособный, эффективный, современный человек, с которым можно было бы работать в паре». И эта проблема практически решена. Таким образом, сейчас сценарий «Путин – глава правительства» выглядит «фаворитом» среди всех других предложений.

Тем самым формируется ситуация, при которой неизбежно возникает два центра власти: президент и премьер-министр. Стоит напомнить, что сам Путин уже не раз говорил, что ослабление института президентства неправильно, и никакого «обрезания» полномочий быть не должно. Эта система крайне нестабильная и структурно конфликтная. Получается, что есть дееспособный президент в лице Дмитрия Медведева, обладающий всей полнотой президентской власти, но при этом гораздо более политически слабый, чем предшественник. И есть премьер-министр, занимающийся оперативным управлением и находящий в подчинении, зависимости от президента, но при этом имеющий куда больший реальный политический вес. В этой «диархической» схеме заложено противоречие: реальный вес Медведева не соответствует его формальным возможностям и полномочиям, а значит, будет стремиться к равновесию и наполнению реальным содержанием: элиты, также как и парламентское большинство, будут постепенно выстраиваться под Медведева. Реальный вес Путина как политика, напротив, значительно выходит за рамки его формальных полномочий и возможностей, а значит, постепенно может уменьшаться. Это неизбежный процесс, который будет идти медленно, и, возможно, первое время даже незаметно.

Так, правительство в России всегда в глазах населения несет ответственность за все происходящее в стране, в отличие от президента, который находится как бы над «схваткой». Правительство в России всегда имеет очень низкий уровень доверия: на него автоматически возлагается вся вина за негативные события, будь то абстрактно высокий уровень бедности или резкий рост цен. Отличается и характер работы премьера: он занимается оперативными, рутинными вопросами, а ключевые решения вынашиваются в Кремле, «спускаясь» затем в исполнительную власть для проработки.

Все это имеет под собой институциональную основу. По Конституции России президент – глава государства и Верховный главнокомандующий, а премьер-министр – глава исполнительной власти. В связи с тем, что президент - Верховный главнокомандующий, силовики, в соответствии с федеральным конституционным законом о правительстве, находятся в его подчинении. Президент может в любой момент отправить правительство в отставку, он утверждает структуру и кадровый состав правительства (хоть и по предоставлению премьера), он может отменить любое решение кабинета, если оно противоречит законодательству. Это означает, что институционально премьер-министр встроен в вертикаль, высшим звеном которой является президент.

Однако на самом деле все не так однозначно даже с точки зрения закона. Российская политическая система создает предпосылки для некоторой автономии правительства и конкуренции между правительством и администрацией президента. Но, несмотря на это, за все время, начиная с 1993 года, серьезных конфликтов между президентом и премьером не было потому, что правительство не имело собственной прочной политической опоры в парламенте. В 90-е годы ее не имел и Кремль, однако только АП могла выстраивать отношения с депутатами, выигрывая за счет политической конфронтации исполнительной и законодательной ветвей. В период правления Путина АП уже опиралась на свое большинство, что, в числе прочего, позволяло делать правительство политически бессильным. Так, например, кабинет Михаила Касьянова имел свою степень автономии от Кремля, и Путин, в силу своих неформальных обязательств перед семьей Ельцина, не должен был отправить его в отставку в течение первого срока своего правления. Однако, даже несмотря на это, правительство Касьянова не могло принимать никаких противоречащих планам Кремля самостоятельных решений, так как парламент контролировался администрацией президента. Конфигурация «Путин – премьер, а Медведев – президент» принципиально отличается тем, что Путин как глава правительства будет опираться на думское большинство, что даст ему возможность ощутимо усилить роль кабинета.

Также нельзя исключать, что в закон о правительстве будут внесены изменения. Например, это может касаться изменения характера отношений премьера и силовиков. Принципиального же пересмотра в распределении полномочий между президентом и премьером не будет: Путин против внесения изменений в Конституцию (без этого изменить характер режима невозможно), равно как и против «урезания» полномочий главы государства.

А это все означает, что все те преимущества, которые имеет Путин как политически очень сильная фигура на посту премьера, могут постепенно сокращаться. В первую очередь, это касается проблемы парламентского большинства, с которым однозначно будет выстраивать отношения и новая администрация Дмитрия Медведева. Даже несмотря на то, что в ее руководстве, скорее всего, не произойдет серьезных перестановок (Владислав Сурков, по данным СМИ сохранит свой пост или даже будет повышен до главы АП), процесс выстраивания отношений нового президента и «единороссов» - неизбежный и двусторонний. Кроме того, новый президент уже будет иметь собственный рейтинг, пусть изначально и основанный на поддержке со стороны Путина. А это означает, что у Путина появился «рейтинговый» конкурент, который для прагматичного парламентского большинства может выглядеть реальной альтернативой.

Все это означает только одно: схема «Путин – премьер, а Медведев – президент» уязвима и опасна, а значит, как возможный сценарий может иметь лишь временный характер и развиваться в двух альтернативных направлениях.

Первый вариант – это намерение Путина уйти с поста премьер-министра через определенное время, предоставив Дмитрию Медведеву возможность стать полноправным главой государства. Проблема состоит в том, что сейчас Медведев – фигура весьма слабая, неконсенсусная, а значит, уязвимая. Ему придется иметь дело с «путинским окружением», которое внутри себя крайне конкурентно, но при этом достаточно прагматично. Отсюда есть два системных риска для преемника: риск снижения своего влияния и риск провала арбитража, допущения «войны всех против всех», и, как следствие, политической дестабилизации и эрозии режима. Приход Путина на пост премьер-министра позволит обеспечить более или менее безопасный период наращивания Медведевым собственного политического веса, а Путин при этом будет гарантом его неприкосновенности и одновременно арбитром в межэлитных конфликтах. Тогда период, при котором Путин будет руководить правительством, станет неким «инкубационным» периодом для Медведева, по завершении которого Путин откажется от активного вмешательства в принятие политических решений.

Второй вариант: схема «Путин – премьер» является «переходной» к другому сценарию – переизбранию его на пост президента. На сегодня этот сценарий кажется маловероятным, и, возможно, он будет реализована лишь в критической ситуации потери управляемости режима. В этом случае Путин может либо пойти на досрочные президентские выборы, либо дождаться очередных выборов.

Нельзя исключать, что в действительности и сам Путин для себя еще не определился, как сложится его судьба и судьба преемника в ближайшие годы. Избранная модель решения «проблемы-2008» дает ему возможность подумать и принять отложенное решение. В любом случае можно констатировать, что новая модель будет более плюралистичной, но при этом не обязательно конфликтной. Медведев всегда был по отношению к Путину «младшим» в рамках четкой иерархической схемы. Скорее всего, такой характер отношений сохранится в обозримом будущем. Но, даже несмотря и на это, Медведев будет ограничен в возможностях принимать собственные решения: на много лет вперед проработан «план Путина», который будут реализовать «путинские люди». Поэтому схема «Путин – премьер» может быть дееспособной в определенный, ограниченный период времени.

Сам факт озвучивания предложения в адрес Путина имеет и свои конъюнктурные цели. Их две. Первая – предвыборная: предложение Медведева означает, что на выборы президента он идет в паре с Путиным, при этом последний окажется как бы его «паровозом». Избирателям предлагается своего рода сделка: голосование за преемника позволит оставить Путина у власти. Вторая – предложение Путину возглавить правительство является четким и однозначным сигналом элитам, что главный арбитр не уходит, а сохранит свое влияние. Это должно ослабить состояние неуверенности в элитах и снизить накал в межэлитных войнах. Учитывая, что обнародование имени преемника ломает прежнюю стратегию борьбы президента с ролью «хромой утки», высокая вероятность его прихода на пост премьера позволяет создать новую «защиту» и оказать дисциплинирующее влияние на игроков.

Татьяна Становая – руководитель аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати