02.03.2008

Россия подтвердила выбор Путина

Несмотря на многочисленные нарушения, зафиксированные по всей стране в ходе сегодняшнего голосования на президентских выборах, можно утверждать, что население России определилось с именем человека, который, по меньшей мере, последующие четыре года будет осуществлять обязанности главы государства. Как и на думских выборах, абсолютное большинство граждан - кто с большей, а кто с меньшей охотой - поддержало выбор Путина – Дмитрия Медведева. По данным общенационального опроса на выходе с избирательных участков (exit-рolls), проводившегося ВЦИОМ, преемника Владимира Путина поддержали приблизительно 69,6%. На втором месте– лидер КПРФ Геннадий Зюганов (17,2%), на третьем - лидер ЛДПР Владимир Жириновский (11,4%), на последнем – лидер ДПР Андрей Богданов (1,8%). Результаты и возможные последствия народного волеизъявления комментируют Игорь Бунин и Алексей Макаркин.

Игорь Бунин, Президент Центра политических технологий:

Завершившиеся сегодня выборы Президента России, в целом не принесли каких-то сюрпризов. Понятно, что фантастический результат Дмитрия Медведева в 82%, который на старте кампании давал Левада-Центр, был невозможен. По мере разворачивания избирательной кампании стал просыпаться избиратель Владимира Жириновского и Геннадия Зюганова, как результат, было очевидно, что произойдет некоторое снижение итогового результата преемника Владимира Путина. Собственно, главная интрига прошедших выборов заключалась в том, сможет ли Медведев повторить, а то и превзойти результат Путина четырехлетней давности или нет. Складывается впечатление, что после подсчета голосов поддержка будущего главы государства окажется практически на том же уровне, а потому, будет ли это 68% или 72%, не так уж и важно.

В любом случае, Дмитрий Медведев получил достойный результат, и это уже говорит о многом. Мы видим, что в России существует несколько электоратов. С одной стороны, это «электорат подданных», неизменно голосующих за власть: он охватывает более двух третей избирателей (схожее голосование мы могли наблюдать на парламентских выборах, когда 72% избирателей поддержало «Единую Россию» и «Справедливую Россию». С другой стороны, это электорат, состоящий из избирателей, которые не желают голосовать так, как им укажет власть: они требуют к себе уважения, а потому, если бы количество кандидатов на пост президента было больше, не исключено, что итоговый процент поддержавших Медведева был бы выше. Но, когда вместо открытой конкуренции мы на самом деле получили одного «большого кандидата» в президенты, избиратель встал перед выбором варианта для своего протестного волеизъявления. В этом случае, очевидно, было две возможности. Первая из них - поддержать Владимира Жириновского, как фигуру более аполитичную, шутовскую, но, тем не менее, с некоторым потенциалом вербального протеста, часто принимающего известные формы - поливания водой Бориса Немцова или драки с представителем Богданова Николаем Гоцем. Другой вариант был связан с поддержкой Геннадия Зюганова, как представителя совершенно иного идеологического полюса. В этой связи результат лидера Компартии можно расценить не иначе как успех, поскольку на старте кампании он находился в крайне непростых условиях. Считалось, что положение Зюганова критично, и он может потерять власть в результате атак, как со стороны «молодых волков, так и со стороны пришедших предпринимателей, желавших модернизировать партию, свергнув лидера КПРФ.

Как мы видим, электорат качнулся в сторону Зюганова и результат, который он получил на этих выборах - это огромный успех. Тем самым в Компартии вновь восстановлено доминирование одного человека, и теперь Зюганов вновь смело может заявлять, что именно с его именем связано будущее этой политической структуры. Однако в действительности, к лидеру КПРФ пришел не его реальный электорат, но избиратель, искавший для себя некоего политического субъекта на левом поле. Можно говорить, что Компартию ждет дальнейшая консервация и продолжение агонии, которая в перспективе может затянуться на годы.

Что же касается Владимира Жириновского, то его фигуру, конечно, сложно представить в качестве полюса оппозиции, скорее это немножко шутовское, клоунское сопровождение политической деятельности. Лидер ЛДПР блестящ как политический шоумен, но вместе с тем многие понимают одно: проголосовав за Жириновского, можно выразить свой протест, но нельзя всерьез играть в политику. Этим, собственно, и воспользовался лидер Компартии. Совершенно случайно. Это стало не результатом целенаправленных действий Зюганова, но побочным продуктом сложившейся конъюнктуры. Между тем, результат Владимира Жириновского не такой уж и плохой, поскольку обычно на президентских выборах он имел более скромный результат - несколько хуже, чем на парламентских выборах. Это объясняется тем, что, голосуя за президента, избиратели склонны более осознанно подходить к своему выбору: свою судьбу можно передать в руки только человеку, действительно способному быть президентом.В том числе и в этой связи, можно говорить о том, что Дмитрий Медведев выполнил поставленные перед ним задачи. Первая из них заключалась в создании образа социального кандидата, не склонного к популизму, в практической плоскости опирающегося на Национальные проекты. Целевой аудиторией в этом ключе были социально ориентированные избиратели, «избиратели-подданные», традиционно голосующие за власть и поддерживающие Владимира Путина. С другой стороны, Медведеву было необходимо проявить свою индивидуальность, показать, что он, являясь преемником, не есть Путин, что у него есть самость и есть своя программа. Целевой аудиторией этого мессиджа была элита, которая в ходе многочисленных форумов поняла, что главный претендент на президентское кресло является сильной фигурой - несколько иной, нежели Путин, с несколько иной программой, с несколько иным видением мира.

В результате, с одной стороны, электорат проголосовал за социального кандидата, способного подписать с ним новый «социальный контракт», с другой стороны – элиты поддержали человека, который будет проводить немного иную политику, нежели Путин.

Алексей Макаркин, вице-президент Центра политических технологий:

Избрание Дмитрия Медведева президентом России, скорее всего, станет началом процесса перераспределения властных полномочий между президентом и правительством, который может продлиться, как минимум, несколько месяцев.

Во-первых, может существенно вырасти роль аппарата правительства, которая была максимально возможно ослаблена в результате административной реформы 2004 года. Понятно, что техническому премьеру (каковым был Фрадков и, по сути, остается Зубков) большой и влиятельный аппарат был не нужен. Характерно, что и кандидата на пост руководителя аппарата с 2004 года реально предлагал Кремль, хотя раньше эта должность прочно входила в неформальную премьерскую номенклатуру (Головков у Гайдара, Квасов и Бабичев у Черномырдина и др.). Теперь же усиление значение аппарата может привести к институциональной конкуренции с администрацией президента. И если на личностном уровне проблемы президента и премьера могут быть решены на основе неформальных соглашений, то разногласия между учреждениями могут иметь более существенные последствия. В первую очередь, возможно замедление процесса принятия ключевых решений. В спокойной социально-политической ситуации это не очень страшно (разве что возникают некоторые неудобства), но в случае необходимости быстрой реакции на новые вызовы такой механизм может давать сбои.

Во-вторых, ревизия реформы 2004 года возможна и в вопросе о структуре правительственных учреждений. Напомним, что тогда была создана трехзвенная система «министерства – федеральные службы – федеральные агентства». Теперь же возможно увеличение числа министерств, которые могут поглотить собой ряд федеральных агентств, большее внимание будет уделяться принципу единой ответственности за ситуацию в отрасли, как это было принято в советско-российской административной традиции. Видимо, оба сценария отношений министерств и агентств (при первом агентство становится лишенным автономии продолжением министерства, при втором они идут «стенка на стенку») не устраивают российскую власть. Разумеется, любая аппаратная «перетряска» сопровождается активным продвижением в исполнительную власть представителей различных групп влияния, что ведет к усилению конкуренции между ними. При этом, похоже, что премьер-министр сможет реально предлагать президенту кандидатуры членов правительства (как это и зафиксировано в Конституции), а не просто озвучивать фамилии, названные ему заранее президентом. Это относится и к силовому блоку, на который ни один российский премьер не имел серьезного влияния.

В-третьих, представляется, что Медведев на первое время получит определенную кадровую «квоту» в президентских и правительственных структурах, которую он сможет заполнять по своему усмотрению. Вспомним, что Владимир Путин смог заместить своими выдвиженцами посты руководителя администрации президента и премьер-министра лишь в конце 2003 – начале 2004 годов – и это при своей огромной популярности и невозможности возвращения в политику Бориса Ельцина. Видимо, и сейчас неформальная «квота» президента будет постепенно расширяться, равно как и его аппаратные позиции будут эволюционно усиливаться.

Версия для печати