22.05.2008 | Виталий Портников

Голанский туман

Премьер-министр Израиля Эхуд Ольмерт заявил о возможности существенных и болезненных уступок Сирии, которые могут быть сделаны в обмен на мир с этой страной. Ольмерт, впрочем, не уточнил, какими могут быть эти уступки и подчеркнул, что переговорный процесс может быть непростыми долгим, но сам факт его телевизионного выступления и признания факта непрямых переговоров с Дамаском свидетельствует об определенном прогрессе, достигнутом в ходе переговорного процесса.

Еще одним – хотя и косвенным - доказательством этого прогресса стал звонок Ольмерта вдове легендарного израильского разведчика Эли Коэна, казненного в Дамаске 18 мая 1965года. Израильтяне вот уже 43 года добиваются от сирийцев выдачи останков Коэна, но всякий раз получали отказ. Теперь же Ольмерт заявил, что сделает все возможное, чтобы прах майора Коэна был перезахоронен. А значит, действительно забрезжила перспектива примирения с Дамаском.

Это примирение сегодня важно для Израиля по целому ряду соображений. Оно может ослабить движение ХАМАС, контролирующее сектор Газа – не секрет, что сирийцы, наряду с иранцами, являются основными спонсорами этой организации и предоставляют ей не только значительные финансовые средства, но и политическое прикрытие. Оно может изменить политическую ситуацию в Ливане – что особенно важно после усиления позиций движения «Хизболла», фактически навязавшего свои условия урегулирования кризиса в стране антисирийскому парламентскому большинству. Оно может ослабить, если не разрушить сирийско-иранскую ось и привести к нейтрализации Дамаска в случае американской операции против Ирана. Словом, глобальные политические преимущества от такого примирения велики. Но ради него придется решать один из самых болезненных вопросов израильской политики – вопрос Голанских высот.

Идея возвращения Голан всегда наталкивалась на ожесточенное сопротивление огромного количества израильтян – пожалуй, не сравнимого с тем количеством, которое выступало против возвращения Синайского полуострова Египту или ликвидации поселений в секторе Газа и на Западном берегу Иордана. Более того, поселенцы находились как бы вне инфраструктуры самого Израиля и поэтому, наряду со сторонниками, они всегда имели не менее ожесточенных оппонентов в израильском обществе, в особенности в левом лагере. А города и селения Голан – часть израильской инфраструктуры, они находятся, по сути, внутри страны, а не за какой-нибудь стеной безопасности или блок-постами. Сможет ли находящийся под следствием премьер предложить обществу план отказа от Голан, с которым согласятся израильтяне?

Возможно, это зависит от условий самого плана и сроков его воплощения в жизнь. Понятно, что израильтяне будут настаивать на максимально долгом переходном периоде, особом статусе района, его демилитаризации и совместном использовании. Ясно, что сирийцы будут настаивать на своем праве распоряжаться собственной территорией – раз уж им ее возвращают. Но стратегическое значение Голан столь велико, что их невозможно возвратить просто так, «под честное слово», как Синай – нет, израильтяне вернут Голаны только если будут уверены, что что там никогда не появится сирийский солдат. Дальнейшие переговоры – лишь попытка понять, можно ли найти механизм обеспечения подобных гарантий.

Версия для печати