30.10.2008 | Валерий Выжутович

Кредит без доверия

Александр Лукашенко, многократно твердивший, что Белоруссия не пойдет на поклон к Западу, отступил от провозглашенного им государственного принципа. Нацбанк Белоруссии обратился в Международный валютный фонд (МВФ) за кредитом в 2 миллиарда долларов. Кредит необходим для пополнения золотовалютных резервов страны. Как сказал один из руководителей Нацбанка, «мы решили подстраховаться и создать подушку безопасности». Минск начинает и новые торговые переговоры с Евросоюзом. Причина, заставляющая белорусского лидера повернуться лицом к тем, кого он прежде называл жуликами (эта характеристика распространялась, в частности, на руководство МВФ) вполне очевидна - мировой финансовый кризис.

Между тем о кредите на точно такую же сумму Александр Лукашенко договорился и с Москвой, причем еще в августе, в ходе сочинской встречи с Дмитрием Медведевым. Шла там речь и о цене на российский газ. Цена снижения этой цены была назначена: признание Белоруссией независимости Абхазии и Южной Осетии. Вероятно, тем же Минск должен заплатить и за предоставление кредита. Но ни льготных тарифов на энергоносители, ни первого кредитного транша Белоруссия пока не дождалась. Условия торга не изменились, но Москва не спешит, следуя принципу «деньги (признание международного статуса Абхазии и Южной Осетии) вперед».

Ближайшая перспектива российско-белорусских отношений могла проясниться в минувшую субботу, когда Лукашенко приехал в Москву и три часа кряду беседовал со своим российским коллегой с глазу на глаз. Но, завершив встречу, президенты России и Белоруссии к журналистам не вышли. Официальная информация о результатах переговоров (понимай - о их безрезультатности) свелась к стандартному в таких случаях сообщению: «Президенты двух стран подробно рассмотрели вопросы двусторонних отношений». О том, что происходило за закрытыми дверями в ходе обмена мнениями, мы можем лишь догадываться. Возможно, Лукашенко вопрошал: «Где же обещанный кредит, почему вы с ним медлите?» Возможно, очередными посулами сближения с Москвой пытался сбить цену на газ в первом квартале 2009 года с 200 долларов за тысячу кубометров (такой тариф Россия установила для Белоруссии) до нынешних 127,9 доллара. Мы можем также предположить, что отвечал на это российский президент. Не исключено, что он расширил тематику разговора и поставил перед своим собеседником ряд принципиальных вопросов по строительству союзного государства: единая валюта, единый эмиссионный центр, принятие конституционного акта, прописывающего условия будущего объединения. При этом Медведев, возможно, напомнил о разномасштабности российской и белорусской экономики, но, вероятно, услышал в ответ, что Белоруссия не поступится ни пядью своей самостоятельности, что объединение возможно только на принципах полного равноправия.

Если разговор шел в таком русле (а судя по результату, именно в таком), то все это не ново. Что было в течение последних лет и продолжается до сих пор? Со стороны Белоруссии - ничего, кроме ритуальных заверений в необходимости Союза. Под эту риторику Минск долгие годы занимался, по сути, вымогательством - прямых и скрытых дотаций, всяческих преференций. Причем преференций еще и политических: снисхождения к авторитарным замашкам белорусского лидера, закрывания глаз на отсутствие в Белоруссии рыночных и демократических институтов, признания выборов легитимными и т.п. Все это Россия предоставляла (нередко - в ущерб своей репутации) с избыточной щедростью. И такая модель отношений (лояльность в обмен на преференции) долгое время устраивала обе стороны. Казалось, идея Союза должна еще крепче их связать. Но вышло наоборот: как раз идея объединения и оказалась разрушительной для российско-белорусских отношений. Как только Москва попыталась перейти от слов к делу, так тотчас получила отпор. Была отвергнута предложенная Россией схема объединения двух государств по принципу Евросоюза. И столь же рьяно доказывалась потребность не в одном, а в двух эмиссионных центрах. В какой-то момент прозвучал и последний приговор, вынесенный Минском Союзу: «Суверенитет и независимость не продаются ни за какой природный газ и нефть».

Это - всегдашнее: едва заходит речь о расчете за газ по ценам рынка, Лукашенко начинает политизировать российские энергопоставки. И пытается внушить всему миру, будто Белоруссия, сирота казанская, не имеет средств для выполнения долговых обязательств. Но эти средства у нее есть. Если верить официальной белорусской статистике, экономика страны находится вовсе не в бедственном положении. Золотовалютные резервы растут и достигли 2,5 миллиарда долларов, бюджет исполняется с профицитом, ВВП вырос более чем на 8 процентов. И до наступления мирового финансового кризиса не было никакого форсмажора, мешающего Белоруссии вовремя возвращать «Газпрому» долги и заставляющего просить о ценовых послаблениях.

Когда Россия и Белоруссия впервые договорились о взаимоприемлемых ценах на газ, Владимир Путин порадовался, что соседи «наконец перешли на рыночные отношения». Пообещал поддержку белорусской экономике. Сказал, что эта поддержка будет продолжаться в течение длительного времени. Высказывание Александра Лукашенко на эту же тему прозвучало обескураживающе: «Российская сторона пошла на то, чтобы растоптать союз и пустить под откос целую страну с дружественным братским народом...» Обижаться на словесную эскападу импульсивного белорусского батьки Москва тогда не стала: привыкла, что в официальной обстановке Лукашенко говорит одно, в неофициальной - другое. Когда же Россия и Белоруссия в очередной раз столкнулись (Минск упорствовал в нежелании выплатить газовый долг), Лукашенко позволил себе тираду: «Такого беспредела в отношениях с нами никто себе не позволял. Требование или оплатить поставленный газ, или будет ограничение поставок российского газа в Белоруссию - это политическая игра». И закончил: «Ладно, пусть забирают деньги и пусть живут спокойно. Надо переходить на более реальные отношения с Россией».

«Переходить» нет никакой надобности. То, что происходит сегодня между Россией и Белоруссией, и есть реальные отношения. Реальнее некуда. И то, что наблюдается в этих отношениях, выходит за рамки локальных недоразумений. Периодически возникающие долги за газ, обещанный Москвой, но до сих не выданный кредит в 2 миллиарда долларов - все это было бы не столь существенно, будь Россия и Белоруссия на пути к общей цели. Но эта цель потеряна. Минск все время дает понять, что никакого объединения на условиях Москвы не допустит. Москва же, в свою очередь, не желает давать субсидии под словесные заклинания в «нерушимой дружбе двух братских народов». Она готова их предоставлять лишь под гарантии реального сближения. И ждет конкретного подтверждения этих гарантий.

Теперь Лукашенко уповает на кредит МВФ. Изъявляет демонстративное желание пойти на сближение с Западом: «Если Европа готова сотрудничать, мы пойдем на любое сотрудничество с Европой». Полагаю, Европа готова. Она позитивно оценила санкционированный главой Белоруссии выход на свободу нескольких политзаключенных и сделала ответный жест: сняла запрет на въезд в страны Евросоюза некоторых высокопоставленных белорусских чиновников, в том числе и самого Лукашенко. Европа готова приблизить к себе Белоруссию. Но при одном условии - если там начнутся рыночные реформы и демократизация. То есть если Европа поверит, что Лукашенко решил изменить своим принципам, запечатленным в крылатой фразе: «Я свое государство за цивилизованным миром не поведу». Если же Лукашенко всерьез попытается сблизиться с Западом, ему придется отказаться от всего, что составляет суть его режима. Иначе попытка такого сближения закончится тем же, чем на сегодняшний день завершилось объединение Белоруссии с Россией.

А пока белорусский лидер пытается лавировать между Москвой и Западом. Похоже, он хочет сбалансировать внешнюю политику своей страны. Чтобы, чем черт не шутит, получить кредит и в России, и в МВФ, не питая особого доверия ни к той, ни к другому.

Валерий Выжутович – публицист, политический обозреватель

Версия для печати