06.03.2009 | Георгий Мирский

Новая угроза миру: афгано–пакистанский узел

На днях виднейший американский публицист Фарид Закария, главный редактор журнала «Ньюсуик интернэшенел», заявил, выступая по CNN, что сейчас самой опасной страной мира является Пакистан. Вряд ли кто–либо из знающих людей стал бы ему возражать. Большинство западных политических аналитиков уже несколько месяцев тому назад пришло к выводу, что для Барака Обамы приоритетом №1 во внешней политике будет война с талибами в Афганистане, а победа в этой войне в решающей степени зависит от позиции Пакистана. Независимо от этого, недавние террористические акты в индийском Мумбаи и пакистанском Лахоре привели к резкому обострению давней конфронтации между Индией и Пакистаном, двумя ядерными державами. Все это вместе взятое говорит о том, что полуостров Индостан и Афганистан стали сейчас самым взрывоопасным регионом в мире.

Начнем со взаимосвязи между войной в Афганистане и индо–пакистанским конфликтом. Почему жизненно важной проблемой для США является победа над талибами, зачем Обама отправляет в Афганистан дополнительные войска?

Сам по себе Афганистан не представляет особой ценности для Америки ни в экономическом плане, ни в смысле необходимости принести в эту страну демократию. Главный смысл афганской кампании для американского общества – символический, и корни здесь надо искать в террористической акции, устроенной Аль–Каидой 11 сентября 2001 г. в Нью–Йорке и Вашингтоне. Тогда три тысячи американцев погибли от рук смертников, направленных туда транснациональной организацией, укрывавшейся в Афганистане под крылом правящего режима Талибан. Когда талибы отказались выдать американцам Усаму бен Ладена и других лидеров Аль–Каиды, президент Буш предпринял военное вторжение в Афганистан. Талибы потерпели поражение, бежали вместе с бен Ладеном на юг страны, к афгано–пакистанской границе, где и укрылись в горах, среди сочувствующих им пуштунских племен. Ведь кто такие талибы, захватившие власть в Кабуле в конце 1990-х годов? Это этнические пуштуны, обучавшиеся в Пакистане сыновья тех, кто бежал из Афганистана во время войны с Советской армией. Естественно, что изгнание талибов из Афганистана американскими войсками в 2001 г. было воспринято пакистанскими пуштунами как поражение пуштунской общности в целом – ведь принадлежащие к этой общности люди живут по обе стороны границы, не признавая ее вообще. Один из древнейших народов на земле, пуштуны осознают свою «особость», независимо от того, проживают ли они в Афганистане или Пакистане, ощущают себя как одна нация. И пуштунская солидарность объясняет тот факт, что бежавшие из Афганистана талибы нашли себе убежище в горах Северо–Западной пограничной провинции Пакистан и в так называемой ФАТА (Федерально администрируемой территории племен), т.е. в Вазиристане и других близлежащих районах.

Передохнув и перевооружившись, талибы несколько лет тому назад решили взять реванш и перешли в контрнаступление против войск НАТО в Афганистане. Им удалось установить контроль над несколькими южными провинциями Афганистана, их поддерживает значительная часть афганского пуштунского населения, недовольная присутствием иностранных войск и слабым, коррумпированным правлением власти, возглавляемой президентом Карзаем. Возникла реальная угроза восстановления господства Талибана в Афганистане. А если талибы опять войдут в Кабул, с ними, возможно, вернется и Аль–Каида. Для Америки это недопустимо, это все равно что плюнуть на могилы тех, кто погиб в « башнях – близнецах» 11 сентября. И если Обама не сможет это предотвратить, для него это будет крупнейшее политическое поражение, а для США – недопустимый позор.

Но все дело в том, что пока талибы имеют базу и убежище на пакистанской территории, война может длиться десятки лет, победить повстанцев будет невозможно. Американцы, конечно, пустили в дело свои вооруженные силы, их беспилотные аппараты («дроны») то и дело наносят удары с афганской территории по гнездам талибов. Но при этом страдает мирное население, крестьяне – пуштуны погибают или вынуждены бежать из своих домов, что вызывает огромное раздражение среди пакистанского народа в целом – не только пуштунов, но и пенджабцев, синдхов, белуджей и других этнических групп этой многонациональной страны. Антиамериканские настроения в Пакистане вообще чрезвычайно сильны вследствие политики США в Ираке, Палестине и т.д.

Сейчас совершенно ясно, что разгромить талибов на северо–западе Пакистана может только сама пакистанская армия. Но вот тут мы уже подходим к политическому положению в самом Пакистане и к его застарелому конфликту с Индией.

Когда в 1990-х годах талибы начали свой поход из Пакистана в Афганистан, они целиком зависели от пакистанских военных и спецслужб, которые фактически их и создали, финансировали и вооружили – точно так же, как десятью годами раньше американцы поддерживали и вооружали тех моджахедов, которые воевали против советских войск. Но после 11 сентября, не желая раздражать Америку, Пакистан прекратил поддержку талибов, а затем и начал военные операции против них на северо–западе страны с целью изгнать их обратно в Афганистан. Однако эти операции ведутся как – то половинчато, не слишком активно, и это объясняется « индийским фактором» . Ведь в течение шестидесяти лет главным и непримиримым врагом Пакистана была и остается Индия – как ввиду конфликта из – за Кашмира ( большая часть Кашмира, населенная мусульманами, входит, однако, в состав Индии) , так и потому, что Пакистан, трижды неудачно воевавший с Индией, убежден, что его могущественный сосед только и думает о том, чтобы окончательно расчленить и уничтожить мусульманское государство. И именно на этом фоне следует рассматривать страшный террористический акт в Мумбаи в конце прошлого года. Судя по всему, его инициировала пакистанская исламистская организация Лашкар-э таиба, первоначально возникшая как пламенный борец за освобождение Кашмира. Но, как пишет американский журнал «Комментэри», «в Индии широко распространено мнение, что пакистанские военные, возможно, дали зеленый свет террористам, так как они знали, что это приведет к мобилизации в Индии, что в свою очередь оправдает переброску пакистанских войск от афганской границы к границе с Индией» . Вполне логично: пакистанские исламисты, связанные с Аль–Каидой, намерены не допустить разгрома талибов пакистанской армией и ради этого спровоцировали резкое обострение отношений между Пакистаном и Индией, возможно, рассчитывая даже вызвать войну. И действительно, значительная часть пакистанской армии была переброшена с запада на восток. До войны дело не дошло, но борьба против талибов явно отошла на задний план по сравнению с новым всплеском вражды между двумя традиционными противниками.

И вот – нападение на команду шри–ланкийских крикетистов в пакистанском городе Лахор. Зеркальное повторение террористического акта в Мумбаи. Если после Мумбаи вся Индия была убеждена в том, что это устроило пакистанское правительство, то после Лахора весь Пакистан поверил, что тут дело рук правительства Индии. Беда в том, что на территории обоих государств, особенно Пакистана, действует множество экстремистских и террористических организаций, в основном исламистских, но также (в Индии) и индуистских. В обеих странах у власти находятся слабые и непопулярные правительства. В Пакистане вообще, после убийства Беназир Бхутто и устранения Мушаррафа, можно сказать, что на государственной арене копошатся политические пигмеи, ожесточенно дерущиеся между собой. А армия, на всем протяжении истории Пакистана неоднократно устраивавшая перевороты, с тревогой смотрит на растущий хаос. Возьмут ли военные власть опять в свои руки? Или начнутся такие беспорядки, в ходе которых усилятся позиции исламистов? И что будет тогда с пакистанским арсеналом ядерного оружия, не попадет ли он в руки тех, кто мечтает устроить вселенский пожар? Рассуждая на тему о наступлении талибов в Афганистане, Генри Киссинджер писал в «Нью–Йорк таймс» 27 февраля: «Если верх возьмут джихадисты, Пакистан без сомнения будет следующей мишенью…если это случится, заинтересованным странам придется начать консультации по поводу того, каковы могут быть последствия ситуации, при которой джихадисты овладевают ядерным арсеналом Пакистана или хотя бы угрожают ему». Яснее не скажешь; только вместо «консультаций» скорее придется говорить об «операции».

Вот так завязался узел в треугольнике Пакистан–Афганистан–Индия. Угроза для безопасности всего мира несомненна.

Георгий Мирский - доктор исторических наук, главный научный сотрудник ИМЭМО РАН

Версия для печати