05.02.2010 | Сергей Маркедонов

Великая Гальская стена

3 февраля 2010 года новая грузинская концепция реинтеграции Абхазии и Южной Осетии была представлена на рассмотрение в штаб-квартире Совета Европы. Многие наблюдатели, как в России, так и на Западе (хотя мнения европейских и американских экспертов отличались крайней осторожностью) отмечали, что новая инициатива Тбилиси имеет много изъянов. Во-первых, она противоречит по многим пунктам грузинскому законодательству об «оккупированных территориях», а во-вторых, ее адресат находится не столько в Сухуми и в Цхинвали, сколько в Тбилиси, Брюсселе или в Страсбурге.

Однако тбилисская стратегия была услышана в бывших грузинских автономиях. Более того, она получила очень эмоциональную интерпретацию. Это (вне зависимости от нашего личного отношения к тому или иному политику) мы можем занести в актив грузинскому министерству по реинтеграции. Еще вчера предмет деятельности данного подразделения казался не вполне очевидным. Южная Осетия и Абхазия после августа 2008 года стали не только частично признанными государствами. Они стали военно-политическими сателлитами России, следовательно, любые претензии Тбилиси на эти территории автоматически превращали их в претензии к Москве (насколько это чревато мы увидели в августе 2008 года, когда российское военно-политическое присутствие не подразумевало пограничников и военных, было ограничено миротворческим форматом). Сегодня же грузинская стратегия вызывает эмоции не только в среде профессиональных защитников «грузинской демократии». На нее остро реагируют в Сухуми, то есть данный документ республиканские власти (а не просто журналисты или эксперты) готовы рассматривать всерьез, воспринимать, как вызов. Темури Якобавшвили может продемонстрировать свою эффективность. О его детище говорят (вряд ли он в действительности верит в результативность разработанной им и его командой стратегии), оно формирует повестку дня. Проводя информационное продвижение своей стратегии, грузинский министр высказал следующий тезис: «Когда мы готовили стратегию, мы общались с местным населением, людьми, которые проживают на оккупированных территориях. Мы ориентируемся на нужды людей, а не конкретных политиков».

Вероятно, именно эта фраза вызвала жесткую и эмоциональную реакцию абхазского лидера (победившего в конце прошлого года на выборах главы республики). Грузинскую стратегию Багапш оценил, как «мягкий подкуп населения Гальского района» (вряд ли тот же Якобашвили, говоря о «населении Абхазии» имел в виду какое-то иное население, кроме галльских мегрелов). В ответ на попытки такого «подкупа» президент Абхазии предполагает свою систему контрмер. Данные инициативы абхазский лидер (доселе проявлявший аккуратность в высказываниях и не склонный к популизму, как его югоосетинский коллега) сопроводил жесткими оценками ситуации в самом проблемном районе Абхазии. С точки зрения Багапша, грузинская стратегия по своей сути является «инструкцией к тому, как вернуть Абхазию в состав Грузии». Чтобы такая «инструкция» не была реализована на практике, абхазский лидер считает целесообразным «ужесточить границу по реке Ингур». Этот шаг «не позволит создать в Гальском районе пятую колонну». «Я представляю, сколько людей уже завербовано»,- резюмировал Сергей Багапш. Впрочем, некоторые представления о реально существующей «пятой колонне» сам абхазский президент и озвучил: «Мы всегда идем навстречу населению района, но они как убивали наших людей, так и убивают».

Таким образом, вместо попыток разделить настроения населения района (с возможным привлечением лояльных людей) абхазский президент фактически вводит понятие «коллективной ответственности», распространяя ее на весь район. В то время, как криминал, действующий в районе имеет не только грузинское происхождение. Более того, и сегодня, и вчера в восточной части Абхазии криминальные группировки различного этнического происхождения находили возможности для кооперации (вот уж что точно не знает национальности, так криминально мотивированная деятельность). Повторюсь еще раз, процитированные выше фрагменты не вполне типичны для стилистики выступлений Сергея Багапша, с именем которого многие в Абхазии связывали изменения именно в Гальском районе и вообще в восточной части республики (учитывая его опыт работы в Очамчирском районе). С человеческой точки зрения многие эмоции Багапша легко понять. Район плохо интегрирован в общереспубликанские процессы (и это даже по меркам маленькой Абхазии). Сегодня Абхазия во многом оказалась в положении Грузии начала 1990-х гг. Уход от «империи» (в данном случае «малой») произошел, а полиэтничность от этого никуда не делась. Абхазы и сегодня не составляют подавляющего большинства среди общего населения республики (как, например, армяне в Нагорном Карабахе). И этот факт (компактное проживание мегрелов в Галльском районе) Тбилиси пытается использовать, прямо и косвенно, с использованием международных инструментов и без оных. Ожидать чего-то другого от Тбилиси было бы неразумно. К появлению таких «стратегий» надо было заранее готовиться. И этот документ, рискну предположить, будет не последней «инструкцией по покупке». Ведь, нация, как справедливо замечал Эрнест Ренан, это «ежедневный плебисцит». И политик тем и отличается от простого «эмоционального человека», что понимает эти факторы, может учитывать их в планировании своей стратегии на будущее.

Но можно ли его выиграть, повторяя на новом витке концептуальные подходы Гамсахурдиа и К, считая всех грузин (мегрелов) в Гали «пятой колонной» и бенефициариями Тбилиси? Чем это по содержанию (а не форме и не по адресату) принципиально отличается от позиций грузинских националистов периода «перестройки»? Между тем, именно от этого «этнобесия» (термин Льва Аннинского) бежали абхазы и в советский период, и после распада СССР. Так зачем же собственными руками создавать недовольство в районе с компактным проживанием мегрельского населения, толкая его в объятия Тбилиси. Саакашвили готовит свои «инструкции»? Приготовьте свои! Ускорьте процедуру получения гражданства гальцами, введите наиболее талантливых и способных во власть, бизнес, создайте им «крючки», привязывающие их к Абхазии, а не к Грузии. Ведь если Сухуми решился оставить за собой Гальский район, то главной его заботой должно стать не выстраивание новой «великой стены» (время выбрано для этого не то), а успешная интеграция гальцев в абхазский социум, а также превращение их в бенефициариев Сухуми. Иначе конфликты неизбежны, а вмешательство Тбилиси вместе с ним. Гальские крестьяне по своей природе прагматики, а не политики. Та власть, которая защитит их от криминала (любой национальности) станет восприниматься ими, как легитимная. Создание же лишней бесплатной рекламы новому проекту Саакашвили- Якобавшвили вряд ли поможет разрешению межэтнических противоречий внутри Абхазии. Спрашивается, кто из гальских крестьян в деталях разобрался с тбилисской стратегией? Вопрос выглядит, как риторический. Между тем, жесткие заявления Багапша подогрели интерес к этому проекту, не имеющему больших шансов на реализацию. Так не лучше ли было избрать ироничный тон в адрес грузинских стратегов? И сосредоточится на собственных интеграционных задачах.

В ходе Женевских дискуссий глава абхазского МИДа Сергей Шамба заявил, что никто из руководителей его республики не намерен даже читать тбилисскую стратегию. Но продуктивен ли такой подход? Не лучше ли было бы найти в грузинском документе очевидные ляпы, логические несоответствия, элементы политической ангажированности и иные проколы, чтобы затем дать свой развернутый комментарий (коммюнике, заявление) о том, почему данная стратегия неприемлема для Абхазии. Именно такой подход придал бы абхазской стороне солидность и респектабельность. Именно критический анализ (и аргументированное доказательство невозможности реинтеграции) с использованием принятого на Западе правового, экономического, политического языка заставил бы воспринимать позицию Сухуми всерьез. В конце концов, спокойный тон в отношении противника (особенно, если он дополнен глубоким знанием фактов и аргументов противоположной стороны, ее слабых сторон) намного эффективнее, чем «пацанская стилистика», которой раньше в поведении абхазских политиков не замечалось.

И что бы ни говорили политики в Москве, Сухуми и в Цхинвали о победе в «пятидневной войне», сам факт грузинского поражения в августе 2008 года не означает автоматически полный успех государственного самоопределения двух бывших автономий. Обе республики получили территории с компактным проживанием грузин (Ахалгорский район в Южной Осетии и Гальский район в Абхазии), а с ними вместе широкий комплекс проблем по интеграции этого населения. И решить эту проблему одними лишь «чрезвычайными мерами» и «режимами усиления» невозможно. Точнее сказать, новые проблемы («пятые колонны» и т.п.) можно создать. Притом собственными руками без всякой помощи Тбилиси. Создание «Великой Гальской стены» могло бы стать шагом в этом неверном направлении.

Версия для печати