17.02.2010 | Дмитрий Соин

Приднестровье и гражданское общество: вместе или врозь?

Развитие гражданского общества Приднестровья нельзя рассматривать в отрыве от этапов становления республики, ее институтов, политической системы и геополитических ориентиров. Это связано с природой приднестровской республики, возникшей в результате сопротивления населения региона агрессивному национал-фашизму Молдовы. Как государство Приднестровье структурировалось в условиях непризнанности, изоляции и постоянного внешнего давления с целью склонить Тирасполь к отказу от независимости. Приднестровье пережило агрессию РМ, многочисленные блокады, провокации и выжило в столь сложных условиях.

Уникальность ПМР заключается в том, что как государство республика возникла по инициативе снизу, в результате общественного договора основных социальных, национальных и религиозных групп региона, которых объединила борьба за создание собственного государства. В ее основе лежали базовые принципы построения гражданского общества, такие как приоритет прав человека, отторжение национализма, фашизма, ксенофобии и экстремизма. Общественный договор на основе, которого возникла Приднестровская Молдавская Республика, реализовывался через мобилизацию населения, массовые сходы граждан, референдумы и самоорганизацию органов власти по инициативе снизу. Без этого создание нового государства в условиях жесткого противодействия силовых структур Кишинева и постоянного давления коммунистической партноменклатуры было бы невозможно. Даже такие репрессивные меры, как аресты первых лиц Приднестровья, включая главу ПМССР Игоря Смирнова, в августе-сентябре 1991 года не могли повлиять на ход событий – народ выбрал свой путь построения независимого демократического государства и вот уже двадцать лет строго придерживается этой линии. В кульминационный период противостояния в 1992 году гражданское общество Приднестровья с оружием в руках выступило на защиту своей государственности и отстояло ее в кровопролитной войне.

Таким образом, в начале 90-х годов в Приднестровье была реализована классическая модель «общественного договора», когда граждане сами провозглашают и строят свое государство. Приднестровье часто называют самопровозглашенной республикой, и мы порой обижаемся за это, хотя в действительности следует гордиться данным фактом. Ведь этим подчеркивается, что ПМР - государство граждан, провозгласивших свою независимость без оглядки на мнения и правила игры, прописанные международной бюрократией. Если всем постсоветским республикам независимость досталась в результате распада СССР, то жителям ПМР пришлось все делать самим. Постсоветские страны, свою территорию, население, экономику и финансы получили в наследство от СССР. Мы же отличаемся тем, что впитали в себя только те районы бывшей МССР, где идеология независимого Приднестровья нашла понимание и активную поддержку. Этим во многом обусловлено то, что граница ПМР с Молдовой пролегла не строго по реке Днестр. В отдельных местах Кишинев сохранил свои анклавы на левом берегу Днестра, например в селах Кошница, Дороцкое, Кочиеры. В свою очередь, в Приднестровье вошел крупный правобережный город Бендеры и такие населенные пункты, как Кременчуг и Кицканы. Есть и чересполосица. Например, примыкающее к Бендерам село Варница относится к Молдове, а отрезанный от города молдавской территорией микрорайон Северный сохраняет верность ПМР. Этот уникальный для постсоветского пространства факт лишний раз подчеркивает природу происходивших в МССР в конце 80-х начале 90-х годов процессов. Столкновение националистической прорумынской бессарабской идентичности с интернационалистической, гражданской идентичностью Приднестровья привело к созданию двух полноценных государств. Молдова, при всех ее изъянах, государство признанное, Приднестровье – нет. Причина, на мой взгляд, лежит на поверхности – отрыв Бессарабии от СССР был санкционирован мировой бюрократией и, прежде всего, США. Создание на территории бывшей МССР даже небольшой, но пророссийски направленной приднестровской республики в планы США и их западно-европейских партнеров не входило. Поэтому мы до сих пор не признанны и не любимы так называемым мировым сообществом. Справиться с нами они не могут, – республика была провозглашена гражданским обществом региона и до сих пор им поддерживается. Но и признавать нас по уже указанной причине не хотят. Вот признали Косово, а нас нет – очень яркий пример двойных стандартов.

Анализируя текущее состояние гражданского общества Приднестровья, пытаешься ответить на ключевой вопрос: почему жители ПМР, пережив пик социальной активности в начале 90-х годов, постепенно утратили этот потенциал. Куда исчезли массовые общественные организации и движения, почему так медленно развивается структурирование настоящих, современных партий. Отставание Приднестровья в области становления гражданского общества по сравнению с Россией, Украиной и даже Молдовой очевидно для любого внимательного наблюдателя. И проблема даже не в количестве общественных организаций – на бумаге их много – около тысячи, а в качестве.

В период провозглашения республики, становления и защиты ее от вооруженной агрессии Молдовы мы видим действительно массовые и сильные общественные организации ПМР. Это и ОСТКа (Объединенный Совет Трудовых Коллективов), и женское движение, и черноморское казачество, и ряд других массовых проприднестровских движений. Несколько позднее в поствоенный период появляются объединения «Защитников Приднестровья», матерей и членов семей погибших участников боевых действий, иные патриотические организации. Массовые митинги, конференции и съезды общественных движений, проводившиеся в тот период, наглядно демонстрировали высокий потенциал гражданского общества ПМР, чего не скажешь о дне сегодняшнем.

В настоящее время в своем большинстве общественные организации крайне малочисленны, испытывают кадровые, материальные, информационные и организационные трудности. Партии, которых в Приднестровье 10, сосредоточили в своих рядах наиболее подготовленных лидеров, команды специалистов по партстроительству и социально активных граждан. Самые крупные и авторитетные партии, такие как «Обновление», «Республика», ЛДПР Приднестровья и Народно-демократическая партия «ПРОРЫВ!» сами вышли из общественно-политических движений и могли бы быть локомотивами гражданского общества ПМР. Но им не дают этого делать. Их блокируют, информационно ограничивая равный доступ к государственным СМИ, им отказывают в паритетных конкурентных условиях и элементарной поддержке в деле партстроительства. Однако отсутствие выборов по партийным спискам является самым серьезным препятствием на пути развития полноценной политической системы и авторитетного гражданского общества. Мажоритарная система выборов уже сделала 2/3 населения Приднестровья политическими изгоями из-за отсутствия равного представительства всех электоральных групп в парламенте и местных советах. Такова специфика избирательной системы ПМР – проходит только набравший большинство голосов кандидат, а граждане, проголосовавшие за другие кандидатуры, остаются за бортом гонки. Их интересы никто не представляет и, как результат, в этой среде копится социальное недовольство, зреют предпосылки к нелегитимной политической борьбе. А это уже чревато тяжелыми последствиями для политической системы и государства в целом. Когда собственная страна не дает возможностей для политического роста, не обеспечивает равных конкурентных условий, не помогает структурироваться гражданскому обществу на уровне партий и НПО (неправительственные организации), эти возможности предоставляют зарубежные фонды и органы. Так и происходит в случае с Приднестровьем. Зарубежными структурами создан широкий спектр возможностей для получения нашими общественниками универсальной помощи в виде грантов. Причем, помимо денег на реализацию самых разных программ от экологических до социальных и информационных предоставляются широкие возможности для поездок в дальнее зарубежье – Европа, США. Это могут быть конференции, обучающие программы и конечно, проекты, связанные с наработкой новых связей за рубежом. Что этому противопоставляем мы? Рассказы о кознях ЦРУ, заклинания о том, что брать деньги в западных фондах плохо и, конечно же, рассказы о патриотизме, которые ничем особо и не подкрепляются.

Без альтернативы все попытки остановить бегство общественных организаций на Запад обречены на провал. Лучше бы мы не критиковали и не призывали одуматься пока не поздно в старом совковом стиле наши НПО, а учредили собственные программы поддержки гражданского общества. Удивительно, но в Приднестровье за двадцать лет независимости так и не создали ни одного республиканского фонда, куда можно было бы обратиться с заявкой на грант. Частные, локальные инициативы – не в счет. Сегодня они есть, а завтра их может и не быть.

Партии, финансирование которых из-за рубежа запрещено, также не могут рассчитывать на регламентированное законом государственное финансирование. В России, да и в других демократических странах как минимум парламентские партии частично финансируются из госбюджета. И это правильно. Раньше говорили так: «Кто не кормит свою армию, в итоге кормит чужую». Так вот сегодня гораздо актуальнее звучит поговорка: «Кто не кормит свои партии и гражданское общество в целом, тот теряет страну». Но в Приднестровье этого либо не понимают, либо делают такой вид…

Тем временем, имеют место следующие неприятные для гражданского общества Приднестровья явления. В их числе как уже говорилось отсутствие отечественных фондов поддержки НПО, а также внутренних возможностей обучения и повышения квалификации лидеров общественных объединений. Как результат, им ничего не остается кроме поездок за рубеж по все тем же пресловутым грантовым программам. А отсутствие равных конкурентных возможностей и доступа к СМИ стимулирует развитие в этой среде оппозиционных настроений. Естественно, что этим могут воспользоваться и враждебные ПМР силы. Но кто в этом будет виноват – брошенные на произвол судьбы общественники или государство, которое сначала получило легитимность от гражданского общества, а потом забыло о нем?

Конечно, положение в гражданском секторе республики очень сложное. Его анализ потянет на хорошую диссертацию по социологии или политологии. Но главный вопрос, не должен надолго провисать в воздухе. И звучит он так: что делать? В условиях Приднестровья локомотивом движения гражданского общества вперед могли бы стать политические партии, большинство из которых, как отмечалось выше, буквально недавно сами были общественными организациями и движениями. Им-то уж точно по закону нельзя брать деньги из зарубежных источников, и состоят в них строго граждане ПМР. В подавляющем большинстве приднестровские партии, несмотря на разницу во взглядах по внутренним проблемам (например, по конституционной реформе), стоят на патриотических позициях, поддерживают курс на независимость ПМР и Союз с Россией. Глупо не использовать их потенциал для модернизации гражданского общества республики. Но и тут есть существенная проблема – развитие самих партий под угрозой. Торможение перехода на пропорциональную (партийную) или хотя бы смешанную систему выборов делает бессмысленным их содержание и структурирование. Зачем вкладывать в партии средства, мозги и душу, если можно, мягко говоря, через оказание «услуг» избирателю победить на выборах. Конечно, хорошо, что хотя бы во время выборов наш избиратель получает подарки и решает бытовые проблемы. Но эта внешне удобная форма решения политических проблем развращает общество и деградирует саму политику. Избиратель должен переключиться на программы и идеологии партий, а также на фигуры их лидеров. Без этого политическая система ПМР никогда не будет полноценной и ее никто не признает таковой.

На фоне доминирующей серости и безысходности в социально-политической сфере Приднестровья есть шаги, способные придать ей новые импульсы и смыслы в развитии. В первую очередь, это программа стратегического поворота государства лицом к гражданскому обществу и установление с ним партнерских отношений. Следует способствовать учреждению отечественных фондов поддержки НПО, обеспечить им равный доступ к государственным СМИ, продумать механизмы обратной связи и взаимного контроля государства и гражданского общества. Общественная Палата, формируемая сегодня в ПМР, должна быть по-настоящему общественной, работая на укрепление демократии, а не одной из ветвей власти.

И важнейший фактор активизации социальных процессов – переход на партийную или в качестве старта на смешанную избирательную систему. Тогда партии, как локомотивы, возьмут на себя миссию стимулирования гражданского общества, независимых СМИ и всех институтов политической системы ПМР. Это первые лежащие на поверхности шаги. Но мировой опыт, в том числе и опыт России, показывает, что они эффективны. Другого пути - просто нет.

В заключении стоит еще раз подчеркнуть, что гражданское общество, создав эту республику постепенно, незаметно оказалось на социальной периферии в невостребованном состоянии. В итоге это может привести к разрыву между государством и социумом, а разрыв власти общества на самом деле смертелен для Приднестровья. ПМР – непризнанная республика, и для нас крайне актуальна идеология социальной стабильности и консенсуса, больших и малых политический игроков по самому главному вопросу – независимости ПМР и курсу на союз с Россией.

Дмитрий Соин - лидер ММК-НДП "ПРОРЫВ!", кандидат социологических наук

Версия для печати