28.09.2010 | Борис Макаренко

Ушел

Первый дозвонившийся до меня сегодня утром журналист спросил: «А мог ли Лужков уйти достойно, мягко?» И я задумался, синонимичны ли эти слова. «Мягко» - значит тихо, по кулуарным договоренностям, как ушли многие старые губернаторы, получив вдогонку ордена и благодарности. Для них «мягко» и было «достойно». Но не для Юрия Михайловича, который всегда был человеком борьбы. Он боролся с красно-коричневыми в разваленной стране начала 90-х, боролся за Ельцина против коммунистической реставрации в середине 90-х, против Ельцина – в конце десятилетия, с многочисленными конкурентами и недоброжелателями – всегда, за доверие москвичей – тоже всегда. Как истинный политик, которого Макс Вебер определил, как «человека, живущего страстью борьбы», Лужков остался верен своему «я». Можно спорить, верной или ошибочной была его тактика в последние недели, но недостойным я бы его уход не считал: человеческое достоинство в первую очередь и состоит в верности себе.

Сценарий его ухода действительно непрезентабелен, да и 18 лет на посту мэра – очень долгий срок (впрочем, вспомним вполне демократически избиравшихся отца и сына Ричардов Дейли, каждый из которых по 20 лет работал мэром Чикаго, 28-летний срок мэра Иерусалима Тедди Коллека). Но избежать столь долгих карьер можно было только одним способом – ввести реальный, а не подстроенный под губернаторов лимит на количество сроков у власти и сохранить выборность глав субъекта федерации. А если перешли к «наделению полномочиями» да еще ввели формулировку «в связи с утратой доверия» - чего же ждать изящности от процедуры не слишком добровольных уходов.

Обсуждение «наследия Лужкова» на таком информационном фоне не может не начаться с перемывания костей, поиска ошибок и упущений, прожектов как все переделать «не-по-лужковски». Этого всего мы в ближайшие дни услышим в огромном количестве. Боюсь, что это скорее помешает, чем поможет осмыслить политическое наследие столь крупной фигуры, как московский мэр последних двух десятилетий.

Москва в эпоху перемен, на которую пришлось правление Ю.Лужкова, стала городом преуспевших в рынке – бизнесменов, менеджеров и работников новой экономики, превратившихся не только в «новых русских», но и в «новых средних». Но она оставалась и городом миллионов обычных людей, коренных москвичей: промышленность и наука, с трудом находящие свое место в рынке, враз обнищавшие «бюджетники», потерявшая накопления армия пенсионеров. «Термометр» социального расслоения в Москве показывал очень высокую температуру – куда выше, чем в остальной России. Ничто так ни опасно для демократии и модернизации, как острое социальное расслоение, порождающее взаимную ненависть и конфликт «верхов» и «низов» - об этом свидетельствует весь опыт мировой истории.

Москве грозила печальная участь превратиться в «город контрастов» - излюбленную «страшилку» советской антикапиталистической пропаганды. Так что главное достижение команды московской власти – то, что она не позволило этому острому расслоению взорваться социальным конфликтом, сохранило город как единый общественный организм. Отсюда – и «лужковские надбавки», и программы массового жилищного строительства, и сохранение социальных магазинов рядом с дорогими бутиками. В реализации этой модели «социальной солидарности» можно найти немало изъянов, но, пожалуй, главной цели она достигла. Сколько бы ни жаловались москвичи на столичную дороговизну, на то, что Москва стала «городом для богатых», желающих сменить столицу на провинцию предельно мало: успешный человек сомневается, что где-то заработает больше, чем в Москве, патерналистски настроенный – что найдет за пределами столицы более надежную сетку социальной защиты.

Такая социальная модель, конечно, имела и свои издержки. Дело не в недостатках администрирования: столичная бюрократия страдает всеми пороками своего класса, но по российским меркам вполне компетентна и ошибок и проволочек допускает вряд ли больше своих провинциальных коллег. Главная проблема этой модели – оборотная сторона ее достоинства: она заточена под тех, кто живет патерналистскими настроениями, а растущему и активному среднему классу кажется слишком архаичной – отсюда и часто встречающиеся у успешных москвичей цинизм и негатив в оценке деятельности «лужковской команды». Но в последние недели, когда запахло конфликтом вокруг московского мэра, и средний класс призадумался: да, мы-то успешны и самодостаточны, но будут ли платить надбавки нашим пожилым родителям? Не уйдет ли из школы любимая учительница нашей дочери, которой только в последнее время стали платить приличную зарплату? Не бросят ли на полдороге капитальный ремонт нашего подъезда? В большом городе все сосуды человеческого общения сообщаются.

И если преемник, как бы ни звучала его фамилия, не начнет свое «мэрство» с фразы: «Лужковские надбавки сохраним, пятиэтажэки расселим, капитальный ремонт продолжим», у него будут немалые проблемы с москвичами. И только после этой фразы можно начинать делиться новыми планами.

Все достижения, равно как и все ошибки Ю.Лужкова в одной статье не обсудишь. Поэтому поднимем еще одну тему: как изменился облик города. Да, в Москве появились «золотая миля», пентхаузы и небоскребы Сити. А есть на свете мегаполис, в котором бы их не было? Да, приближение стоимости квадратного метра жилья в престижных районах приблизилась к Манхеттену и Лондону плохо совмещается с понятием «доступное жилье». Но за последние двадцать лет новоселье справило более миллиона московских семей, треть жилого фонда города построена за эти годы. Появление пентхаузов шло бок о бок с исчезновением «хрущоб», обитатели которых обретали новое жилье по соседству со старым домом. Тот же подход, что и с социальной моделью…

Как оценивать «лужковскую архитектуру» с башенками и украшательствами? Мне лично в этом стиле больше не нравится, чем нравится. Но, честно говоря, этот стиль – в московской традиции. Москва, хотим мы того или не хотим, действительно не Рим: она более двух веков была городом дворянских зимних усадеб и купеческих особняков, и хороший вкус был там скорее исключением, чем правилом. Да и Москва советская рождалась в сочетании имперского самолюбования с провинциальной страстью к финтифлюшкам – посмотрите на сталинские дома и разбросанные по всему городу бывшие заводские дома культуры в стиле аляповатого ампира. Городскую архитектуру определяет не один человек, а вкус текущего поколения элиты. И элите сегодняшней, как и советской, все же не хватало чувства сбережения города. Разумом понимаю, что нереально сохранить каждое здание в старых московских переулках. Сердцем, как коренной москвич, не могу не оплакивать утрату их облика, знакомого с детства ., когда, собственно и появились в старой Москве вставные челюсти Нового Арбата, «Интуриста», «России» и роскошного жилья, которое тогда именовалось не «элитным», а «партийным». Пройдет поколение-другое, и о нынешней архитектуре будут говорить, как сегодня парижане говорят о бароне Османе, разрушившем средневековый Париж и прорубившем знаменитые бульвары. В сравнении с этим примером, в Москве преемственности куда больше, как хорошей, так и не очень. Трудно поверить, что будущее поколение сочтет шедевром памятник Петру, но вот восстановленный Храм Христа Спасителя и Иверская часовня останутся – и хочется надеяться, что уже навсегда.

Резюмируем: что будет делать Юрий Михайлович после отставки? Не верю в иную политическую карьеру: постов выше или равных московскому мэру в России мало и все заняты. Посты ниже ему вряд ли будут интересны. Не верю, что он уйдет в оппозицию власти: он слишком долго участвовал в ее строительстве (выход из «Единой России» - сам по себе не есть уход в оппозицию, хотя жест небанальный). Будет ли он критиковать власть? Да, собственно, мало кто из региональных начальников осмеливался столь жестко и регулярно высказываться по острым политическим вопросам, как это делал Ю.Лужков в прошлые годы. Главное – он сохранил удивительную для своего возраста энергетику – без дела он не останется и найдет его себе сам.

Пожалуй, хватит для экспресс-анализа отставки в день, когда кепка Лужкова перемещается в музей истории Москвы.

Борис Макаренко - Председатель правления Центра политических технологий

Версия для печати