08.02.2011 | Сергей Маркедонов

«Связанные» конфликты

27 января 2011 года президент Армении Серж Саркисян в эфире радиостанции «Эхо Москвы» отвечал на вопросы журналиста Сергея Бунтмана. Коснувшись широкого спектра проблем (начиная от нагорно-карабахского конфликта и отношений с Ираном и заканчивая двусторонними армяно-грузинскими отношениями), интервьюер и его гость обратились к процессу нормализации отношений между Арменией и Турцией. На вопрос ведущего «Возможно ли продолжение?» (имелось в виду продолжение того, что было начато подписанием двух Протоколов в Цюрихе в октябре 2009 года) Серж Саркисян ответил: «Возможно только в случае, если турки без каких-либо предусловий ратифицируют эти протоколы. Ведь у них международные обязательства, подписанные договоры должны быть ратифицированы и выполнены. Мы не готовы к новым переговорам или внесению каких-то изменений в эти протоколы. То есть хочу сказать, что в одностороннем порядке не готовы. Если турки что-то попытаются туда внести, естественно, мы тоже попытаемся»…

«Если так будет продолжаться, может быть, для нас будет единственным выходом просто отозвать свою подпись из-под этих протоколов, и тогда, даже после ратификации Турцией, эти протоколы не будут иметь никакой силы. Я, почему об этом говорю? Даже сейчас, когда мяч находится на их половине поля, все равно они пытаются вмешиваться в карабахский процесс, какие-то другие процессы, говорят о каком-то лидерстве в регионе, о неоосманизме», - отметил он.

В этой связи хочу напомнить, что когда в апреле прошлого года Серж Саркисян заявил о приостановлении процесса ратификации цюрихских документов в Армении, он сделал важную оговорку о том, что этот шаг не означает отзыва подписи и дезавуирования самих этих документов. В конце января нынешнего года президент Армении публично допустил такую возможность. Означает ли это, что процесс армяно-турецкой нормализации можно благополучно похоронить? Думается, что делать скоропалительные выводы не стоит.

В экономической теории и практике существует понятие «связанный кредит». Оно подразумевает такое получение кредита клиентом, при котором вместе с выданными деньгами он получает дополнительное обязательство. То есть речь идет не только о своевременном возвращении денег и процентов по ссуде (это правило принимается по умолчанию), но и принятии на себя связывающих условий, например целевой кредит. Думается, что данное экономическое понятие можно с успехом применять и в кавказской геополитике, говоря о «связанных конфликтах», когда продвижение в разрешении одного этнополитического противоборства обусловлено, например, компромиссами (или вообще какой-либо динамикой) по другому конфликту с твоим участием.

В последние два года эксперты и политики, вовлеченные в той или иной мере в кавказскую геополитику, могли наблюдать укрепление «связки» между двумя проблемами - нагорно-карабахским конфликтом и неразрешенным историческим противоречием между Арменией и Турцией. Если не углубляться глубоко в историю, то истоки этой «связки» можно увидеть в событиях августа 2008 года. С одной стороны события «пятидневной войны» дали недвусмысленный сигнал Баку: на Кавказе опыт Хорватии 1995 года по отношению непризнанному государству сербов Сербская Краина не будет воспроизведен. Но с другой стороны, август 2008 года показал, что односторонняя зависимость от динамики российско-грузинских отношений не может устраивать Ереван. Отсюда и рост заинтересованности Армении в нормализации армяно-турецких отношений, чего не наблюдалось, начиная с 1991-1993 гг.

В итоге в 2008 году элиты Армении и Турции предприняли вторую попытку преодолеть кризис в двусторонних отношениях. В отличие от первой «перезагрузки» начала 90-х, Ереван и Анкара вышли на качественно новый уровень юридически обязывающих договоренностей. В октябре 2009 года, пойдя на подписание протоколов, стороны взяли на себя ответственность установить дипломатические отношения, открыть сухопутную границу (более 300 км.) и начать полноценную кооперацию друг с другом. Однако парламентская ратификация стала тем барьером, который ни Анкара, ни Ереван взять не смогли. А после того, как в апреле 2010 года Саркисян приостановил процесс ратификации, эта перспектива и вовсе выглядит призрачной. В чем же причина нового ступора?

Во-первых, внутри Армении и Турции далеко не все оказались готовы к быстрому пересмотру сложившихся мифов, стереотипов, подходов. Во-вторых, и Анкара, и Ереван не смогли реализовать те задачи, которые ставились ими при запуске процесса «перезагрузки». Наивно полагать, что армянские и турецкие дипломаты начали примирение ради абстракций и наивной детской веры в мир и в демократию. Каждая сторона преследовала свои вполне конкретные прагматические цели. Армения пыталась вбить клин между Баку и Анкарой. На определенном этапе это удавалось. Однако уже в ноябре 2009 года Турция снова ввела в оборот такую тему, как увязывание прогресса в отношениях с Арменией с разрешением армяно-азербайджанского конфликта из-за Карабаха. Турция надеялась на отдаление Еревана от армянской диаспоры, которая и в Анкаре, и в Баку демонизируется. Турецкие дипломаты также просчитались, надеясь на изоляцию своего визави, которая могла бы сделать его сговорчивей. По мере отдаления от поставленных целей, обе стороны теряли к мирному процессу интерес. Как результат, замедление темпов ратификации и многократное воспроизведение на новом витке старых претензий и упреков. Таким образом, в своем выступлении Серж Саркисян просто назвал вещи своими именами. Пока у сторон нет новых прорывных идей и ресурсов для перехода от нормализации к полноценному примирению.

Произошел геополитический парадокс! Абсолютное большинство ревнителей армяно-турецкой нормализации говорили (и продолжают говорить) о необходимости разделения двух проблем: мирного процесса в Нагорном Карабахе и примирения между Ереваном и Анкарой. Однако в действительности произошло сращивание этих двух процессов. С помощью многостороннего давления (в особенности со стороны США) Турцию смогли убедить в необходимости подписать два протокола о нормализации отношений с Арменией без упоминания Карабаха и вообще армяно-азербайджанского конфликта. Однако и Вашингтон, и Москва недооценили, во-первых, внутриполитический фактор (общественное мнение, азербайджанский лоббинг внутри Турции), а во-вторых, значение турецко-азербайджанского партнерства. По словам турецкого политолога Митата Челикпала, «премьер-министр Турции Эрдоган слишком сильно связал себя с этой проблемой, и люди, принимающие решения в Анкаре возлагают всю ответственность на армянскую сторону. Все события последнего года также подталкивали Эрдогана к тому, чтобы воздерживаться от излишней активности на «армянском» направлении. Позиция Азербайджана для Анкары очень важна. Таким образом, без какого-либо позитивного изменения, которое удовлетворило бы Азербайджан, любое изменение в двусторонних армяно-турецких отношениях выглядит нереальным». Все это справедливо, как и то, что такая логика для Еревана неприемлема. Однако объединение двух проблем в итоге произошло. И, как ожидалось, оно дало не позитивное разрешение одного из конфликтов, а мультиплицировало проблемы. Как верно заметил в этой связи эксперт Фонда Карнеги Томас де Ваал, «когда процесс нормализации между Анкарой и Ереваном начал давать сбои, это очень плохо отразилось на карабахском урегулировании». В свою очередь простой в карабахском мирном процессе негативно отразился и на армяно-турецкой нормализации.

Однако остановка мирного процесса не означает его полную смерть. В конце концов, сама идея нормализации родилась отнюдь не в 2008 году, а намного раньше. Просто конкретные исторические обстоятельства (эскалация войны в Карабахе в 1992-1993 гг.) не дали этим планам воплотиться. Не слишком благоприятствует прорыву и нынешний исторический контекст. И все же, несмотря, на очевидный «застой» интерес к примирению с соседним государством сохраняется и внутри Армении, и внутри Турции. Геополитическая изоляция Армении объективно заставляет элиту этой страны искать пути для нормализации отношений с Турецкой Республикой. В то же самое время Турция, продолжая свое движение к ЕС, заинтересована в «обнулении проблем с соседями» (формула турецкого министра иностранных дел Ахмета Давутоглу). Следовательно, в перспективе нас может ожидать новая «перезагрузка». Однако в преддверие этого события Еревану и Анкаре надо с меньшими потерями и издержками пережить нынешний «застой», разобравшись в конфликтных «связках».

Сергей Маркедонов - приглашенный научный сотрудник (Visiting Fellow) Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон

Версия для печати