11.05.2011 | Сергей Маркедонов

Говорит и показывает Кочарян

10 мая 2011 года второй президент Армении Роберт Кочарян (он находился на этом посту в марте 1998- апреле 2008 гг.) дал эксклюзивное интервью агентству «Медиамакс» (на информационном рынке оно начало работать, начиная с мая 1999 года). Сам заголовок этого интервью «Все зависит от предмета диалога» говорит о том, что в фокусе внимание Роберта Кочаряна оказалась армянская внутриполитическая динамика последних лет.

Прежде чем перейти к рассмотрению основных тезисов интервью (которое буквально за один день было многократно перепечатано различными информационными ресурсами, растаскано на цитаты и прокомментировано экспертами) рассмотрим несколько принципиальных моментов, касающихся внутренней политики Армении. На фоне других республик бывшего Советского Союза это государство выделяется тем, что здесь политически (а не просто физически) сосуществуют несколько президентов. В 2007-2008 гг. первый президент Армении Левон Тер-Петросян создал прецедент возвращения отставника в большую политику, когда принял решение участвовать в выборах главы государства после девяти с лишним лет молчания. Впоследствии он и ведомый им Армянский национальный Конгресс (АНК) принимал участие в первых выборах Совета старейшин (органа городского самоуправления) Еревана. И как бы кто сегодня не относился к персоне первого президента Армении ясно, что именно Левон Тер-Петросян обладает самым мощным и массовым оппозиционным ресурсом.

Роберт Кочарян, второй президент Армении, пришедший на высший государственный пост в республике после ухода с политического Олимпа Левона Тер-Петросяна, оставил свою должность в апреле 2008 года. Этот уход оказался зарифмован не только с передачей власти третьему президенту Армении Сержу Саркисяну, но и с крупным внутриполитическим кризисом. Пожалуй, со времени президентской кампании 2003 года республика не переживала столь острого внутреннего раскола. И это создало проблемы для Кочаряна не только перед лицом оппозиционеров. Для того чтобы расчистить себе площадку для маневра, армянские власти объективно были заинтересованы в том, чтобы перестать быть тенью второго президента Армении. Это с самого начала прибавляло дополнительную интригу армянской политической динамике.

Как бы то ни было, а после ухода с президентского поста Роберт Кочарян в отличие от своего предшественника слишком долго не молчал. 23 марта 2010 года в интервью тому же агентству «Медиамакс» (похоже, это уже становится некоей традицией) он выступил с критикой экономической политики действующего правительства Армении. Как и подобает всякому истинному политику, он взял за образец для сравнения экономическое развитие «при нем» и «после него». Естественно, в свою пользу. Помимо интервью второй президент Армении совершил несколько зарубежных вояжей, в ходе которых он дал критические оценки попыткам искусственно ускорить процесс армяно-турецкого примирения. Как бы то ни было, а тогдашний информационный «выход» Кочаряна показал: второй президент Армении позиционирует себя, как субъект, имеющий самостоятельные и не тождественные действующей власти (а также его преемнику Сержу Саркисяну) интересы.

Эксклюзивное интервью от 10 мая этот тренд закрепляет. В пользу этого тезиса апрельские события, непосредственно этому предшествовавшие. Напомню, что 8 апреля 2011 года оппозиционный Армянский национальный Конгресс провел крупную массовую акцию в Ереване, в ходе которой выдвинул ряд политических условий Сержу Саркисяну. Эти инициативы включали в себя, как ряд тактических (либерализация условий для проведения митингов, расследование обстоятельств трагедии 1 марта 2008 года, освобождение политических заключенных по версии АНК), так и стратегических (проведение досрочных выборов) требований. Более того, оппозиционеры определяли для реализации своих требований дэдлайн – 28 апреля. Казалось бы, власть и оппозиция исходят из максималистской парадигмы, а потому компромисс казался маловероятным. Однако в действительности два полюса армянской политики смогли уйти от крайностей.

28 апреля, определенный как дэдлайн, в Ереване прошел очередной многотысячный оппозиционный митинг. Но митинг митингу рознь. Акция от 28 апреля впервые после трагических событий 1 марта 2008 года прошла на площади Свободы у здания оперного театра. Именно эта точка в столице Армении стала неким символом оппозиции, поскольку там противники власти проводили свою постоянную акцию протеста против итогов президентских выборов, которые состоялись в феврале 2008 года. После событий 1 марта площадь перед оперой была закрыта для сторонников Левона Тер-Петросяна. В конце апреля 2011 года это своеобразное табу было снято. И конечно, оппозиция во главе с первым президентом Армении может рассматривать это действие, как маленький успех. Но главное - не это символическое событие само по себе. Намного важнее его трактовки в оппозиционном лагере. Интересно, что Тер-Петросян к концу прошлого месяца попытался сбить градус страстей, поднятый им же самим на большую высоту в начале апреля. Так, он заявил, что власти выполнили практически все требования его сторонников. Что он имел в виду? Конечно же, не только «освобождение» площади Свободы, но и слова действующего президента республики Сержа Саркисяна, обращенные последним к армянским «силовикам» за неделю до акции 28 апреля. В частности, Саркисян в ходе совещания с профильными министрами потребовал расследовать все обстоятельства мартовских событий 2008 года. Власти Армении также дали понять, что вопрос о политических заключенных (арестованных и находящихся в местах лишения свободы оппонентов власти АНК считает узниками совести) может быть решен в конструктивном ключе. Следовательно, власть и оппозиция, конечно же, не помирились, но сделали шаги навстречу друг другу. Все это не могло пройти незамеченным вторым президентом Армении. Опасность политической сделки за его спиной замаячила на горизонте. И жертвой этой сделки при определенных обстоятельствах мог бы стать Роберт Кочарян.

В этой связи не случайно, что главной темой его майского эксклюзивного интервью стала оценка событий 1 марта 2008 года. В этом плане обращает на себя внимание формулировка первого вопроса интервью, в котором «поддеваются» не только давние противники Кочаряна из АНК, но и действующая власть. «В прошлом месяце президент Армении дал поручение правоохранительным органам активизировать расследование по делу «1 марта». Оппозиционные деятели и целый ряд аналитиков и журналистов сразу же заявили, что «стрелки» этого поручения, как и самого расследования, направлены против Вас», - констатирует агентство «Медиамакс», обращаясь к Кочаряну. И хотя в своем ответе второй президент Армении обрушивает «гроздья гнева» на оппозицию (он прямо обвиняет ее в противозаконных действиях), в финале Кочарян делает прозрачные намеки и на возможных сановных недоброжелателей. Во вполне путинской стилистике Кочарян резюмирует: «Так что, «стрелки» поворачивать некуда, как бы ни тужились те, кому не дает покоя мой «политический фактор»».

Между тем, «политический фактор» не дает покоя не только представителям АНК, но и «партии власти» (Республиканской партии). Свидетельством тому - некоторые комментарии «республиканцев» в марте прошлого года после первого большого информационного «выхода» Кочаряна. Отвечая же на второй вопрос, Кочарян, как и в 2010 году, сравнивает ситуацию в республике «при нем» и «после него» в свою пользу: «…период моего президентства сильно выделяется позитивными изменениями в качестве жизни людей. Судя по всему, некоторых политиков это обстоятельство лишает сна. Отсюда и тщетные попытки принизить достижения тех лет или приписать их абстрактным, независящим от нас общемировым процессам. Очевидно, что за последние годы уровень жизни людей заметно упал, и вне зависимости от объективных или субъективных факторов этого падения, люди склонны делать сравнения».

И, наконец, самый важный вопрос, о перспективах налаживания диалога между Сержем Саркисяном и оппозицией. Что волнует Кочаряна в первую очередь в этом процессе? С точки зрения второго президента Армении, самое опасное в этом процессе - это «имитация политической борьбы» «за соответствующие бонусы». По мнению Кочаряна, такая имитация – «прямой путь к застою и росту коррупции, так как оппозиция сразу перестает выполнять свою главную функцию, а именно побуждать власть лучше работать и быть сдержаннее в проявлении аппетита. Платить за этот сговор будет народ из своих и без того скудных возможностей». Думается, что вопросы демократии и прав человека интересуют этого политика вовсе не как абстрактная и теоретическая проблема. В возможности «имитационной демократии» он видит угрозу своему положению. С одной стороны, АНК почти ежедневно говорит о «Гааге для Кочаряна», а с другой - власти не публично, но «по умолчанию» были бы рады освободиться от наследия «прошлых лет». «Ничто не ново под луной»! Разве не то же самое мы видели в путинской России, стремящейся к разрыву с наследием «проклятых 90-х годов». Наверное, в окружении президента Армении есть мнения о том, что с «проклятый 2008 год» лучше отделить от политической самоидентификации. Тем паче, что действующая власть понимает: расставание с наследием Кочаряна - это не пацифизм, это - прагматика, ибо, таким образом, выбивается основной козырь из рук сторонников Тер-Петросяна. Обрубая связь с «проклятым 2008 годом» (а в перспективе и с 1998-2008 годами) власть толкает АНК на поле конструктивной полемики, где не митинговое ораторство, а совсем другие качества должны быть востребованы. И вряд ли «Тер-Петросян и Ко» сегодня готовы к эффективной игре по этим правилам.

В принципе, данная схема выглядит логично. И для постсоветских технократов от власти она может рассматриваться, как вполне работающая. Однако нельзя забывать, что второй президент Армении - опытный борец, имеющий за плечами и опыт карабахской войны, и потрясения 1999 и 2003 гг. И к поднятию «ставок» в игре он готов. К слову сказать, 1 марта 2008 года, Кочарян показал, что умеет держать удар и в лобовых столкновениях с оппонентами, и чувствует себя при этом в своей стихии. Вряд ли он смиренно готов принять сделку за его спиной. Следовательно, не исключено, что вскоре уже не два, а три президента постсоветской Армении начнут конкурировать друг с другом. И такая конкуренция серьезно усложнит политический ландшафт республики, хотя к высоким стандартам европейской демократии это, все же, вряд ли будет иметь прямое отношение.

Сергей Маркедонов - приглашенный научный сотрудник (Visiting Fellow) Центра международных и стратегических исследований, Вашингтон, США

Версия для печати