23.05.2011 | Сергей Маркедонов

Абхазская схизма

15 мая 2011 года в знаменитом своим монастырем абхазском Новом Афоне состоялось Церковно-народное собрание. Этот форум, на котором собрались некоторые православные клирики, а также миряне частично признанной республики стал отражением широкого спектра, как светских, так и религиозных проблем, которые существуют в сегодняшней Абхазии.

Грузино-абхазский вооруженный конфликт 1992-1993 годов помимо политического, правового и этнического измерения имел еще и религиозный компонент. Территория Абхазии в православном мире считается канонической территорией Грузинской православной церкви. До сих пор этот статус не оспорен ни одной автокефальной православной церковью, включая и Московский патриархат. Однако после окончания военного противоборства между Тбилиси и Сухуми осенью 1993 года практически все православные священники грузинской национальности покинули Абхазию вместе с беженцами. В послевоенной разрушенной Абхазии осталось всего 4 священника (и только 1 из них был этническим абхазом), которым худо-бедно удалось организовать религиозную жизнь. По справедливому замечанию известного религиозного деятеля Андрея Кураева, за время, начиная с 1993 года, «никакие распоряжения из Тбилиси по церковной линии в эту республику не приходили и не исполнялись».

В 1993 году Абхазию оставил и действовавший на тот момент епископ Даниил (Датуашвили). Но без епископов православная церковь, как институт не может существовать. Нет рукоположения, а значит, и нет возможностей преемства и воспроизводства религиозной жизни. Однако, начиная с 1993 года республика (на тот момент непризнанная, а в 2008 году признанная Москвой и затем еще тремя государствами) осталась без прямого окормления иерархом. В конце 1993 года оставшиеся в Абхазии священники избрали из своей среды отца Виссариона (Аплиаа) настоятелем сухумского кафедрального собора и фактически дали ему функцию посредника во взаимоотношениях с Московским патриархатом. В 1998 году был создан Епархиальный Совет Сухумско-Абхазской епархии. И тогда же Виссарион Аплиаа был избран его управляющим. В 1998 году был принят Устав Сухумско-Абхазской епархии (которую не признали ни в Москве, ни в Тбилиси, ни даже в Константинополе).

В итоге религиозная деятельность осуществлялась либо теми священниками, которые ранее были рукоположены в Грузинской православной церкви (и этой церковью им не было дано запрета на продолжение служения), либо теми, кто прошел рукоположение в Русской православной церкви, которая, несмотря на политический конфликт между Москвой и Тбилиси, не поддерживает абхазскую религиозную самодеятельность. Интересно заметить, что когда 15 сентября 2009 года иерей Виссарион Аплиаа, ставший в послевоенный период фактическим руководителем православной религиозной жизни в республике, объявил о полном отделении от Грузинской православной церкви и создании абхазской автокефалии, Московский патриархат не отступился от своих прежних подходов. «Мы уважаем канонические границы Грузинской православной церкви», - заявил тогда и.о. секретаря Отдела внешних церковных связей Московского патриархата по межправославным отношениям (то есть фактически МИДа РПЦ) отец Игорь Якимчук. Как бы то ни было, а молодые абхазские священники обучались в учебных заведениях РПЦ, а упомянутый нами выше отец Виссарион публично заявлял о такой стратегической цели, как переход под юрисдикцию Московского патриархата.

Возможно, ситуация и дальше оставалась бы институционально неопределенной на долгое время. Однако конфликт, разгоревшийся в апреле нынешнего года вокруг знаменитого монастыря в Новом Афоне, стал катализатором широкой общественно-конфессиональной дискуссии внутри абхазского общества. Иерей Виссарион Аплиаа был обвинен в попытке смены власти в Новоафонском монастыре с помощью своих связей с Московским патриархатом. Монахи отказались принять нового настоятеля (отца Ефрема Виноградова) на том основании, что его назначение противоречило уставу монастыря. К этому добавился и этнический компонент (новый настоятель пытался отменить службы на абхазском языке). В результате более 200 представителей православного клира и мирян заявили о своем недоверии отцу Виссариону (главе самопровозглашенной Абхазской церкви). И именно этот новоафонский инцидент послужил непосредственным поводом (о более глубоких причинах говорилось выше) для проведения майского Церковно-народного собрания.

Сам же форум, на первый взгляд, посвященный чисто религиозным вопросам, практически до его проведения превратился в событие общественно-политического значения. Во-первых, этому способствовал сам формат мероприятия. Понятие «сход» («собрание») для абхазов имеет серьезное значение. Это – не просто собрание и особая форма абхазской прямой демократии. Это - важный элемент этнополитической идентификации. Даже в советское время абхазы собирали сходы для выражения своей позиции по тем или иным правовым и политическим вопросам. Так было в феврале 1931 года (Дурипшский сход) или в 1978 году (когда на сходе обсуждалось положение Абхазской АССР в составе союзной Грузии). Так было в марте 1989 года на сходе в селе Лыхны, где началась борьба за выход из состава Грузинской ССР. В ходе избирательной кампании 2004 года октябрьский сход, поддержавший Сергея Багапша, сыграл весьма значительную роль в переломе ситуации в пользу ныне действующего президента республики. В майском собрании в Новом Афоне помимо религиозных деятелей приняли участие такие известные персоны, как Станислав Лакоба (историк, бывший секретарь Совбеза Абхазии), лидер Народной партии, вечный бунтарь и правдоискатель Якуб Лакоба, поэт Денис Чачхалия и многие другие представители интеллигенции и политической общественности. Во-вторых, интерес к форуму подогрела позиция абхазских властей, фактически поддержавших в споре иерея Виссариона. Впрочем, по некоторым высказываниям, прозвучавшим из уст абхазских чиновников (в особенности премьер-министра Сергея Шамбы) такая настороженность не в последнюю очередь диктуется и позицией Москвы. И хотя в России (как и в Абхазии) формально религия отделена от государства, в действительности Кремль традиционно крайне чувствительно реагирует на контакты своих клиентов с другими автокефальными православными церквями. История конфликта Московского и Константинопольского патриархата по поводу православных церквей на территории Эстонии с участием государства - яркое тому подтверждение. Представители абхазского духовенства, собравшиеся в Новом Афоне, между тем, готовы к тому, чтобы работать не только с РПЦ, но и с другими автокефальными православными церквями.

И отсюда, следует, в-третьих. Религиозный спор в Абхазии - это еще, среди прочего, и выбор образа будущего. Либо это путь неуклонного подчинения Москве и встраивание в систему российских интересов. Либо - это стремление, уходя от Грузии, не отождествлять себя полностью с Российским государством. Церковно-народное собрание выразило волю тех, кто готов выбрать второй путь. Поэтому неслучайно, что символом этого форума стал молодой православный священник отец Дорофей (Дбар), который вернулся недавно из Греции, где получил сан архимандрита. На сегодняшний день именно он, а не близкий власти отец Виссарион имеет самый высокий статус в Абхазии. И многие в республике именно с ним связывают перспективы получения автокефалии.

В итоге Церковно-Народное собрание приняло решение создать Анакопийскую митрополию с центром в Новом Афоне и в будущем ходатайствовать о даровании этой митрополии епископа. Следующим логичным шагом будет работа по достижению искомой автокефалии. И это решение добавило новой интриги во внутриполитическую жизнь Абхазии. Религиозный спор с новой силой высветил старые проблемы республики, актуализировал дискуссию о ее перспективах и политической идентичности. В этой связи Москве следует вести себя достаточно осторожно. Опыт 2004 года показал, что жители Абхазии крайне негативно реагируют на внешнее вмешательство (даже со стороны союзников и покровителей) и попытки навязывания им чужих правил игры. В этом плане надо отдавать себе отчет в том, что «раскольники» (как их уже стали называть оппоненты) не являются антироссийскими политиками или противниками союза с Москвой. Просто для них национальные приоритеты на первом месте. И превращать их в оппонентов Российского государства собственными руками вряд ли целесообразно. В этом плане диалог с теми, кто выступил с идеей Анакопийской митрополии, также необходим (учитывая ту поддержку, которую получил сам майский форум в Новом Афоне). Как говорится, одними финансовыми вливаниями лояльность не обеспечивается. О вечных ценностях надо также время от времени думать.

Сергей Маркедонов - приглашенный научный сотрудник (Visiting Fellow) Центра международных и стратегических исследований, Вашингтон, США

Версия для печати