16.06.2011 | Сергей Маркедонов

Новая интрига

В предвыборной истории в Южной Осетии обозначилась новая политическая интрига. В среду 15 июня 2011 года вооруженные люди вошли в здание парламента республики с требованиями пересмотреть действующую Конституцию Южной Осетии в той ее части, которая касается ограничения легислатур для одного президента. Среди участников «похода на парламент» были отставные военные, а также сотрудники министерства обороны и других силовых ведомств республики (которые в строгом смысле слова не являются только силовыми, это - наилучший способ карьерного роста в частично признанном образовании). Но что подвигло этих людей на то, чтобы осуществить действие, которое по многим внешним признакам напоминает путч?

Для ответа на этот вопрос необходимо «отмотать пленку» немного назад. Идея «третьго срока» носится в воздухе Южной Осетии уже не первый месяц. В свое время и сам действующий президент Эдуард Кокойты не исключал такой возможности. Однако в канун парламентских выборов 2009 года Москва (а конкретно глава администрации Дмитрия Медведева Сергей Нарышкин) дали сигнал: менять Конституцию не следует.

А значит и «третий срок» нежелателен. В 2010 и в первой половине 2011 года Кокойты не раз заявлял, что уходит, и пытаться переизбраться путем поправок в Основной закон не планирует. При этом Эдуард Джабеевич не называл имени своего преемника. И не говорил о планах своего будущего трудоустройства. Если не считать таковыми общие фразы о том, что он «не оставит республику в трудный час» и будет трудиться на ее благо, но уже не на президентском посту. Все это вызывало сомнения в том, что второй президент Южной Осетии действительно намерен оставить республиканский политический Олимп. Эти сомнение укрепляла и инициатива заместителя министра обороны республики Ибрагима Гассеева по поводу организации референдума по «третьему сроку».

Как бы то ни было, существовала возможность правового разрешения возникшей коллизии. Вопрос о правомерности референдума должен был рассмотреть Верховный суд Южной Осетии (высшая инстанция по государственно-правовым вопросам). 14 июня он вынес решениене одобрить формулировку второго вопроса, обозначенного в подписном листе организаторов референдума. Этот вопрос формулировался в следующей редакции: «Согласны ли Вы, чтобы одно и то же лицо могло занимать должность президента Южной Осетии три срока подряд?»). При этом судьи признали приемлемой первый вопрос всенародного опросника «Согласны ли Вы, чтобы государственными языками Южной Осетии являлись осетинский и русский?». Между тем, понятно даже ребенку, что главной целью организаторов голосования о продлении полномочий Кокойты был именно второй вопрос. Председатель Верховного суда Южной Осетии Ацамаз Биченов заявил, что решение от 14 июня окончательное и обжалованию не подлежит. При этом практически синхронно с решением высшей судебной инстанции республики Эдуард Кокойты в очередной раз подтвердил: идти на выборы в ноябре 2011 года он не собирается.

Однако решение Верховного суда и мнение президента оказалось не «последним словом» для участников инициативной группы (в нее вошли 38 человек). Они решили искать «правду» в парламенте. «В итоге между депутатами и незваными гостями состоялась острая дискуссия о правоприменительной практике и перспективах развития страны». Так прокомментировала инцидент, случшийся 15 июня 2011 года рассказала пресс-секретарь председателя парламента Южной Осетии Инна Габараева. «Гости» пытались оказать давление на депутатов с целью поставить вопрос о конституционных поправках в повестку дня.

Наверняка был расчет и на и то, что нынешний спикер парламента Станислав Кочиев, недавно переживший инсульт и возвращающийся к профессиональной деятельности, не сможет активно препятствовать внешнему давлению. Однако с «наскока» добиться нужно результата у «гостей» не получилось. Есть много правовых нюансов (это, если следовать им, а не политической целесообразности), которые сторонники продления полномочий для Кокойты не учитывают. Поскольку закон обратной силы не имеет, поправки о «третьем сроке» не могут касаться личности действующего президента республики. Но никто ведь не сказал, что именно эти соображения будут приняты в расчет.

На сегодняшний день трудно со стопроцентной уверенностью сказать, была ли акция 15 июня самочинными действиями сторонников Кокойты или управлялись чьей-то мастерской рукой. Но попытка силой повлиять на парламент поставила несколько серьезных вопросов. Во-первых, она показала, что понятие «Кокойты» включает в себя не только человека с фио Эдуард Джабеевич Кокойты. Это также политические группы, получившие в последние 10 лет «режим наибольшего благоприятствования». Их можно определить, как «коллективного Кокойты». И вот этот самый «коллективный Кокойты» не хочет перехода на пенсию человека по имени Эдуард Кокойты. Понятное дело, что при любом раскладе второй президент Южной Осетии не останется бедным пенсионером. Почет и стабильность ему гарантированы. Если не в Цхинвали, то уж, на крайний случай, в Москве. С «коллективным Кокойты» такой стопроцентной уверенности нет. Напротив, есть боязнь оказаться у разбитого корыта с неясными перспектвами будущего трудоустройства. Отсюда и стремление давить на своего лидера даже тогда, когда сам лидер не готов нести бремя власти. Картина знакомая нам со времен брежневского Политбюро. Думается, излишне рассказывать, чем закончилось тогдашнее застойное благолепие. Во-вторых, позиция Москвы. Многие югоосетинские оппозиционеры подобно средневековым схоластам ссылаются на мнение Кремля по поводу недопустимости «третьего срока». Но кто сказал, что Кремль готов лечь костьми, чтобы не допустить пролонгации президентских полномочий действующего главы республики. Как говорится, кровью никто не клялся. Заявить - это одно, а вот взять на себя роль модератора и медиатора – совсем другое. Процессы в Южной Осетии идут ведь не в безвоздушном пространстве. Республиканская элита внимательно смотрит на северокавказский опыт. И видит, как часто «хвост виляет собакой». Когда из соображение «региональной стабильности» и «безопасности» Москва поддерживает даже тех, кто ведет собственные политические игры. Сегодня тема «геноцида черкесов» активно обсуждается в СМИ и в блогах. Официальные лица снова ругают Грузию на чем свет стоит. Однако сама то тема «геноцида» была введена в оборот не Саакашвили (он только подхватил ее и довел до «нужной кондиции»), а адыгскими националистами при поддержке второго президента Адыгеи Хазрета Совмена. Впрочем, и первый президент Аслан Джаримов, создавая республиканский этнократический режим немало сделал для этого. Но идеологическая «закалка» темы произошла в 2005 году, когда возникла идея объединения Адыгеи с Краснодарским краем. То есть не внешние враги, а своя родная региональная бюрократия сыграла в националистическую игру. И подобных примеров, когда получающие дотациии из центра республиканские элиты ведут свою политическую игру, можно привести немало. Так почему бы не попробовать Южной Осетии сделать то же самое? Наверное, этот вопрос многократно возникал в головах «коллективного Кокойты».

Таким образом, кампания 2011 года становится в определенной мере «моментом истины» для Южной Осетии и для Москвы. Для первой важно создание прецедента мирной передачи власти и недопущения внутреннего противоборства (то то официальный Тбилиси будет рад!). Для второй важно показать, что для нее есть более важные вещь, чем личная преданность и лесть. И что под Южной Осетией понимается не «группа товарищей», а народ республики, искренне верящий в Россиию, в ее честность, объективность и истинное величие, измеряемое не количество нулей на банковских счетах. Впрочем, подобный подход хорошо бы перенести и на Северную Осетию, Кабардино-Балкарию, Ингушетию, Чечню, Адыгею. И далее везде.

Сергей Маркедонов - приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон

Версия для печати