20.06.2011 | Марина Войтенко

Выбор, соразмерный вызовам

На минувшей неделе не покидающее инвесторов с начала года ощущение нарастающих в глобальной экономике рисков достигло особо высокой концентрации. Оснований тому не мало, известны они были давно, но к середине июня все сошлось в одной точке. Не осталось сомнений в реальности тренда торможения темпов роста, как в развитых странах, так и на развивающихся рынках, в том числе вследствие высоких цен на нефть и продукты питания.

Вялое продвижение налогово-бюджетной консолидации усиливает опасность разгона инфляции. Мировое промышленное производство сбавляет обороты. Помимо относительно вялой конъюнктуры в развитых странах (в США, например, в мае промпроизводство выросло лишь на 0,1%) сказываются японский и китайский факторы. В первом случае налицо стагнационные последствия череды известных природных и техногенных катастроф. Ситуация же в КНР слишком похожа на начало «жесткой посадки» перегретой экономики, отягченной огромным количеством плохих кредитов и созданных за последние десять лет избыточных мощностей.

Неясны бюджетные и долговые перспективы США после завершения в июне второй программы «количественного смягчения» (выкупа ФРС гособлигаций). Соединенные Штаты 16 мая преодолели очередной потолок госдолга, определенный конгрессом в прошлом году на уровне 14,3 триллиона долларов. Теперь у администрации есть несколько недель, чтобы избежать кратковременного дефолта¹ , который может произойти уже после второго августа, если конгресс не проголосует за повышение уровня долгового потолка. Понятно, что вероятность такого развития событий невелика. Однако совокупность негативных внешних факторов вполне может подтолкнуть страну к рецессии. И главный из них – долговые проблемы переживающей не только экономический, но и политический кризис Греции.

Обсуждение условий спасения последней в Евросоюзе проходит весьма сложно. Министры финансов ЕС 14 июня не смогли согласовать план поддержки. Однако 17 июня на совещании в Берлине канцлера ФРГ Ангелы Меркель и президента Франции Николя Саркози консенсус все-таки найти удалось. Возобладала позиция Германии - привлечение частного сектора к кредитованию греческой экономики.

Однако, как отмечается в докладе Еврокомиссии, после продления сроков погашения выделенных стране международных кредитов и выпущенных ею гособлигаций потребуются дополнительные средства на рекапитализацию национальных банков. Такая мера, скорее всего, будет классифицирована рейтинговыми агентствами как «выборочный дефолт» (SD). В результате государства еврозоны будут вынуждены выделить еще 20 млрд. евро.

Между тем, в том, что «шансы Греции избежать дефолта являются крайне низкими, а существующая проблема состоит в невозможности заставить политическую систему работать в ключе, способствующем разрешению греческого кризиса», уверен и бывший глава Федеральной резервной системы (ФРС) США Алан Гринспен.

Остается и еще один вопрос - а возникнет ли желание финансировать долговые проблемы Афин у частного капитала? Вполне вероятно, что условно-добровольное участие инвесторов в спасении Греции станет началом их выхода из гособлигаций других проблемных стран — а это уже означает кризис доверия.

На самих глобальных рынках накопленных проблем тоже достаточно. Существенная избыточная ликвидность финансовых секторов по всему миру провоцирует постоянную угрозу «пузырей», мигрирующих с биржи на биржу. При этом объем торговли деривативами, хотя и в 3-4 раза меньше докризисного, но, по различным оценкам, даже сейчас превышает общемировой ВВП в разы. Из оборота нефтяного рынка, например, лишь 12% отражает реальные поставки, остальное – торговля продуктами финансовой индустрии.

Несмотря на всю эту совокупность тревожных сигналов, ужесточение монетарной и в целом финансовой политики в США и Евросоюзе неизбежно, что обернется дополнительным сдерживанием экономической динамики. И сколько времени может складываться новая синергия рисков, пока не «рванет» заново, гадать, похоже уже не приходится. Большая часть международных экспертов полагает, что запаса прочности хватит лишь до 2013 года. А вот дальше вероятна, если не мировая, то «региональная» рецессия, причем в весьма крупных масштабах. Вероятность такого прогноза российский вице-премьер, министр финансов Алексей Кудрин оценивает в 25 процентов. Оценка профессора нью-йоркского университета Нуриэля Рубини несколько выше.

По его версии, вероятность будущего «идеального шторма» в глобальном хозяйстве составляет один к трем. Вместе с тем, «плавание» в бурных рыночных водах даже с меньшим размахом финансово-экономической непогоды требует всестороннего учета и текущих рисков, и вновь возникающих вызовов. Необходимость соответствующих выводов в отношении регулятивных действий государства тем более актуальна для России, поставившей цель за десятилетие войти в пятерку крупнейших экономик мира. Выступая 14 июня в Женеве на Конгрессе Международной организации труда, премьер-министр Владимир Путин вполне ясно обозначил эту задачу как стратегическую.

По воле случая в этот же день миссия МВФ опубликовала заключительное заявление по итогам консультаций 2011 года с РФ. Казалось бы, традиционная и рутинная процедура, но, на сей раз, она привела к оценкам, оставить которые без внимания было бы как минимум недальновидно. «Основная задача, стоящая перед экономикой России, - говорится в документе, - эффективно воспользоваться продолжающимся активным ростом цен на сырьевые товары для того, чтобы обеспечить экономический рост по устойчивой, более высокой траектории. Для этого потребуется отказаться от проводившейся в прошлом проциклической политики и изменить направленность мер во всех ключевых областях».

Нехарактерная для Фонда жесткость может иметь двоякое объяснение. Во-первых, складывающаяся глобальная конфигурация новой синергии рисков требует максимально предметной квалификации происходящего в экономике и экономической политике каждой из стран G 20 (все вместе они создают 80% ВВП). И, во-вторых, сам МВФ, получив по ходу кризиса расширенный мандат в своей деятельности, отвечает теперь как оператор за «процесс взаимных оценок», то есть, перекрестный мониторинг баланса макроэкономических рисков у участников «двадцатки».

Напомним, что весной этого года финансовая G 20 окончательно согласовала набор конкретных параметров наблюдения за основными внутренними и внешними дисбалансами. К ноябрю должны быть готовы первые пять докладов по ведущим экономикам – США, Еврозоны, Великобритании, Китая и Японии. Таким образом, коллективная система предупреждения и распознавания возникающих рисков, которая может стать основой для принятия «нового поколения» коллективных согласованных регулятивных решений, вступила в фазу своего становления.

С учетом этого обстоятельства понятен и рост качества текущих оценок и рекомендаций Фонда, в которых отражаются как балансы экономических интересов в отношении России наших основных партнеров, так и сумма коллективных ожиданий потенциальных инвесторов от перспектив ее экономики. Причем, общий смысл предельно понятен – Россия обладает немалым потенциалом роста, но использует его далеко не самым впечатляющим образом. Доказательство тому – умеренные темпы экономической динамики и высокая инфляция на фоне растущих нефтяных и прочих сырьевых цен² . Большой объем недействующих активов, считают в МВФ, по-прежнему сдерживает рост кредитования. «Неудовлетворительная деловая среда препятствует инвестициям, что в сочетании с политической неопределенностью способствует сохранению чистого оттока капитала, … решение об отказе от бюджетных стимулов затягивается, а меры денежно-кредитной политики, призванные бороться с инфляцией, реализуются медленно».

При сохранении статус-кво в регулятивной среде и инвестклимате темпы роста в среднесрочной перспективе, уверены в Фонде, будут составлять менее 4% в год. Между тем, сохраняются шансы их увеличения до 6% и более. Для их реализации необходимо сокращение антикризисных мер по мере восстановления экономики, снижение уязвимости бюджета на основе его консолидации, включающей отказ от принятия поправок, наращивающих расходы, совершенствование госзакупок, сокращение субсидий и налоговых льгот, повышение адресности социальных трансфертов, проведение фундаментальных реформ в области пенсионного обеспечения, социальной защиты и здравоохранения (в том числе для исключения в будущем оснований к повышению ставок страховых платежей). Такие действия вместе с целевым ориентиром снижения ненефтяного дефицита к 2015 году как минимум вдвое (с нынешних 12,7% ВВП до 4,7% ВВП³ ), полагают в Фонде, стали бы добротным сигналом международному инвестиционному сообществу о реальных переменах в экономической политике РФ.

В числе других ожидаемых российских месседжей ужесточение денежно-кредитной политики, регулярная публикация прогнозов инфляционных ожиданий и роста цен, сужение коридора процентных ставок, повышение гибкости курса рубля (не исключающее его некоторое укрепление). Одна из основ более полного использования потенциала роста – устойчивость финансового сектора, обеспечиваемая развитием конкуренции, расширением надзорных полномочий Банка России и эффективным мониторингом системных рисков. Главное же содержание положительных сигналов для инвесторов – это «совершенствование основ экономической политики и возобновление давно застопорившихся структурных реформ».

Однозначная определенность транслируемых Фондом ожиданий на этот счет, сложившихся у участников глобальных рынков, не вызывает сомнений. В заявлении миссии МВФ констатируется, что для экономической диверсификации и активного роста «требуется решить проблемы с неудовлетворительной деловой средой и слабой системой управления в России». При этом «можно приветствовать недавно объявленный план из десяти пунктов по улучшению инвестиционного климата, который следует реализовать незамедлительно», правда, при условии «осмотрительного управления» некоторыми его аспектами⁴ . В более же широком контексте «требуются расширенные реформы управления», включающие укрепление прав собственности и верховенство закона, а также реформу судебной системы и государственной службы. Вступление РФ в ВТО, полагают в Фонде, также улучшило бы деловой климат.

Как видим, реестр ожиданий в отношении России (или, иначе говоря, условий ее эффективного позиционирования в глобальной экономике), тщательно собранный МВФ, отличает, на сей раз, максимальная конкретика. Далеко не случайно этот документ появился накануне юбилейного 15-го Международного экономического форума в Санкт-Петербурге. Расчет на то, чтобы получить максимум ответов на накопившиеся вопросы от президента Дмитрия Медведева и проверить ощущения через настроения в российском бизнес-сообществе, был очевиден. И он оправдался. Существенные позитивные сигналы участникам всемирных экономических отношений прозвучали.

И дело здесь не только в подписании новых важных контрактов и соглашений о намерениях на миллиарды долларов и евро. Одна только сделка по приобретению двух французских вертолетоносцев «Мистраль» потянула больше, чем на миллиард в единой европейской валюте. И не только в специальной презентации российского фонда прямых инвестиций, обозначившей реальность выполнения плана из десяти пунктов Медведева по улучшению инвестклимата. В своем выступлении на форуме президент России, сообщив о сбалансированном решении по снижению страховых платежей (с 34% до 30% для всего бизнеса и до 20% для малого предпринимательства в производственной и социальной сферах), добавил еще шесть пунктов, касающихся расширения программы приватизации, децентрализации полномочий между уровнями власти вкупе с корректировкой национальной налоговой системы и принципов межбюджетных отношений, повышения качества работы судебной власти, симметричного ответа на разрастание коррупции, значимого прогресса в формировании международного финансового центра и предоставления возможности получать долгосрочные визы всем инвесторам и предпринимателям, имеющим в России существенный бизнес.

Эти новации – безусловные позитивные сигналы миру экономики и финансов. На их фоне почти политическая дискуссия о конкурентоспособности правительства между Игорем Шуваловым и Алексеем Кудриным на деловом завтраке Сбербанка – факт, бесспорно, не менее положительный.

И все же, основной российский месседж, прозвучавший в Санкт-Петербурге, более глубок и масштабен: сложившаяся экономическая модель представляет опасность для будущего страны. Слова о необходимости системных решений и изменении всего, что мешает прорывному развитию, услышаны и расшифрованы как свидетельство того, что выбор, соразмерный вызовам, перед которыми стоит Россия, Дмитрием Медведевым сделан. Это хорошая новость для глобальной экономики. И она обязана получить свое развитие.

Марина Войтенко – руководитель департамента информационных программ Центра политических технологий

---

1. Два месяца назад эксперты агентства Standard & Poor's уже изменили прогноз по рейтингу США на «негативный» со «стабильного». В начале июня Moody's Investors Service завило о том, что оно может пересмотреть суверенный рейтинг страны в сторону понижения уже в следующем месяце. «Повышенная поляризация по вопросу лимита задолженности увеличила вероятность кратковременного дефолта», - отмечается в докладе агентства.
2. При сохранении текущей политики в РФ эксперты МВФ прогнозируют темпы роста в 2011 году в 4,8%, в 2012-ом – 4,5% при темпах инфляции в 2011-ом в 8% и выше 7% на конец 2012 года.
3. Этот долгосрочный целевой ориентир был установлен Правительством РФ еще до кризиса, затем отложен. Сейчас речь идет о его восстановлении в качестве стратегической цели бюджетной политики.
4. В версии МВФ речь идет, прежде всего, о компенсации выпадающих доходов бюджета от снижения ставки страховых платежей за счет сокращения субсидий «связанным предприятиям», упорядочения схем досрочного выхода на пенсию, повышения пенсионного возраста и введения базовых пенсий с проверкой на нуждаемость.

Версия для печати