02.08.2011

Газ остается в моде

Президент России Дмитрий Медведев не отпраздновал День ВМФ в Севастополе 31 июля. По сведениям газеты «Коммерсантъ», это произошло по вине украинской стороны, отказавшейся от подписания нового газового соглашения на российских условиях. В данной накаленной обстановке возникают закономерные опасения – не закончилась ли «перезагрузка» двусторонних отношений? «Политком.Ру» предложил экспертам оценить и спрогнозировать – какие вопросы встанут на повестку дня в российско-украинских отношениях осенью этого года? В чем главные сложности и пути их решения?

Сергей Толстов, директор Института политического анализа и международных исследований (Киев):

В течение 2011 года развитие российско-украинского диалога имело во многом «естественный» характер. То, о чем можно было договориться относительно легко или без особых осложнений – уже вроде бы достигнуто.

Выявились существенные препятствия, объективные и субъективные трудности, которые нельзя попросту обойти и отложить их решение до лучших времен. Очевиден ряд проблем, которые нужно решать. Но тут как раз возникают новые обстоятельства, включая совместимость подходов и программ развития. В чем основные проблемы, наметившиеся в двусторонних отношениях?

На мой взгляд, их можно разделить на четыре группы:

1. Неясность сценария в отношениях Россия – ЕС. Для Украины это плохо, поскольку страна «зажата» между двумя субъектами и экономическими блоками – Россией с ее Таможенным союзом, и европейским экономическим пространством. Поэтому для Киева наилучшей перспективой было бы достижение определенной рабочей и компромиссной формулы в отношениях Россия – ЕС, которая могла бы обеспечить включение Украины в общие европейские транспортные, торговые и производственные проекты. Но, поскольку такая формула не найдена, обе стороны – и ЕС, и Россия, – давят на Киев и пытаются использовать украинский фактор в своих интересах.

2. Текущие проблемы в двусторонних отношениях, включая цены на газ (и контракты 2009 г. в целом), проблемы базирования Черноморского флота, производственную кооперацию в технологически емких отраслях. Для того чтобы эти проблемы могли быть решены, нужен скрупулезный учет интересов и сложная система взаимно заинтересованных переговоров на разных уровнях. Успех таких переговоров в итоге зависит от готовности сторон признавать принципиальные интересы партнера и не делать ставку на игру с нулевой суммой, при которой одна сторона получает все, а другая безмолвно соглашается с предложенными условиями.

3. Особую остроту приобрела проблематика пересмотра существующих экономических отношений. В этом смысле российское правительство жестко ставит вопрос о присоединении Украины к Таможенному союзу. Применяется явный шантаж относительно увеличения торговых барьеров. Киеву было даже предложено начать пересмотр соглашений о тарифах в рамках Всемирной торговой организации, что явно беспрецедентно, нереально и попросту не нужно. Ведь с созданием ТС Россия не разрывает свои экономические отношения с третьими странами. К примеру, никто с российской стороны не заявлял о прекращении переговоров о свободной торговле с Новой Зеландией или Южной Кореей. Точно также, несмотря на задержки, вопрос о зоне свободной торговли в рамках СНГ не снят с повестки дня.В мире есть немало стран, которые входят в несколько зон свободной торговли. К примеру, Мексика, как член НАФТА (североамериканской зоны свободной торговли) имеет соглашение о зоне свободной торговли с ЕС, и никто им не морочит голову. Иными словами, если у партнеров есть желание обеспечить взаимоприемлемый режим торговых связей, они могут его найти и реализовать, не прибегая к торговым войнам.

С точки зрения Киева, исключительно важно найти приемлемый режим торгово-экономических связей со странами Таможенного союза, который позволил бы сохранить объемы торговли и реализовать производственные проекты в сфере промышленности. Но о полном членстве в ТС речь не идет. Если Москва согласится с такой постановкой проблемы, сторонам удастся решить имеющиеся противоречия. К тому же, для Киева комплексное соглашение с ТС могло бы стать существенным аргументом, усиливающим украинские позиции на переговорах с ЕС.

4. Содержание украинско-российского стратегического партнерства. Если вопрос ставится именно в такой форме, отношения России и Украины не должны интерпретироваться по схеме патрон – клиент, без учета мнений и интересов последнего. Определение содержания партнерства – трудоемкий процесс. Концепция партнерства, вероятно, требует пересмотра газовых контрактов, включая изъятие из них дискриминационных условий, конкретизации использования украинской ГТС, уточнения долгосрочных условий базирования ЧФ, определения задач сотрудничества в промышленной и технологической сферах. Было бы также не лишним уточнить преимущества, которые внеблоковый статус Украины может обеспечить обеим сторонам в смысле позитивного влияния на состояние европейской безопасности.

Главные сложности двусторонних отношений – в непонимании важности построения стабильных и взаимовыгодных отношений. Позиция российского правительства отражает восприятие Украины в основном как второстепенного фактора, который используется в более сложной и многоплановой игре с Европой. В российских верхах многие считают, что чем сильнее Украина зависит от России – тем лучше, даже если предложенные российской стороной условия (как, например, газовые контракты 2009 г.) носят изначально невыносимый и разрушительный характер. Получается, что российское правительство готово строить газопровод «Южный поток», который будет проходить по территории стран ЕС и подпадать под действие третьего энергетического пакета лишь для того, чтобы лишить Украину ее транзитного статуса. Или же, добивается полной передачи ГТС под контроль «Газпрома». В такой схеме стратегическое партнерство – лишь средство обеспечения зависимости и ослабления влияния на Украину со стороны ЕС и США.

В свою очередь, чем сильнее давление российской стороны, тем более активно украинская сторона ищет способы его нейтрализовать, включая поиск поддержки со стороны тех же ЕС, США, Китая. Поэтому главная сложность двусторонних отношений – в различии интересов и неспособности сторон найти компромисс, позволяющий эти интересы гармонизировать. Остаются неопределенными основные принципы отношений, которые позволили бы обеспечить долговременную основу для их развития с учетом взаимной выгоды. Уровень взаимного доверия также остается низким. В результате обе стороны несут потери в самых разных сферах.

Пути решения наблюдающихся трудностей многообразны. Главным условием, вероятно, является определение степени совместимости интересов, уточнение целей, в достижении которых заинтересованы обе стороны, а также определение взаимных гарантий. В противном случае «синдром поглощения» будет стимулировать отношения соперничества и состояние нестабильности, чем активно пользуются внешние субъекты.

Игры с нулевой суммой все равно не получится. Украина больше и сильнее, чем Белоруссия, а Россия слишком слаба для того, чтобы установить жесткое экономическое доминирование в постсоветском пространстве. Поэтому в интересах успешного развития сторон было бы целесообразно разработать компромиссную модель отношений и экономических режимов, способную учитывать и обеспечивать интересы обеих сторон.

Алексей Мартынов, эксперт Центра политологического анализа и технологий (Донецк):

Главной проблемой российско-украинских отношений является геополитический сдвиг действующей власти Украины в сторону Запада и растущие межгосударственные противоречия, которые имеют экономический, военно-стратегический и гуманитарный характер. Становится всё более ясным тот циничный, но очевидный политический факт, что президент Украины Янукович отказался от исполнения всех своих предвыборных обещаний, его рейтинг и рейтинг правящей Партии регионов упал в три раза, установив социологический рекорд даже по сравнению с «оранжевым» президентом Ющенко. Вполне отчетливо видно, что избиратели действующей власти перестали ей доверять и испытывают глубокое разочарование. Не добавляют чести украинским властям показательные расправы над русскими казаками в Крыму, раскольнические тенденции в православии, рост националистического экстремизма в лице партии «Свобода», сохранение практически всей гуманитарной политики Ющенко в полном объеме. Последние события ясно показывают отсутствие почвы для нормального диалога Киева и Москвы.

Усиление военно-политического сотрудничества между Украиной и НАТО в 2011 году не может не вызывать объективных опасений. Вопреки всем заявлениям о нейтралитете, украинские власти продолжают взаимодействие с НАТО в еще больших масштабах, чем это было при Ющенко. Дошло до того, что американский крейсер в нарушение Конвенции Монтрё 1936 г. вошел в акваторию Черного моря, а самолеты ВВС США приступили к патрулированию воздушного пространства Украины в Полтавской области. Можно приводить разные оправдания, но с военно-стратегической точки зрения очевиден факт отработки потенциального театра военных действий и совместной военной подготовки Украины и НАТО в отношении гипотетической третьей стороны. Эти инциденты на границах с Россией будут значительным фактором дестабилизации межгосударственных отношений.

Если добавить сюда геоэкономические противоречия, спровоцированные клановыми интересами украинских олигархов и их космополитической ориентацией на Европейский союз, то осенью российско-украинские отношения столкнутся с еще более серьезными испытаниями. Политический кризис на Украине очевиден. В настоящий момент многое будет зависеть от тактики и стратегии руководства России.

Ростислав Ищенко, директор Центра системного анализа и прогнозирования (Киев):

Вопрос, как мне представляется, будет один – тот, который стоит перед украинским руководством все двадцать лет независимости. Это вопрос выбора цивилизационного пути. На простейшем уровне, в терминах хотя бы приблизительно понятных большинству населения и потому широко используемых в СМИ, он звучит как выбор между евроатлантической интеграцией и русским миром.

Остальные проблемы (частные и общие, экономические и политические) полностью укладываются в парадигму данного выбора.

Я не стану утверждать, что одновременное сближение с Россией и с ЕС невозможно, хоть это и является idee fixe подавляющего большинства украинских экспертов и политиков. Наоборот – старт и динамичное развитие процесса российско-украинской интеграции по сути автоматически приводят к новой консолидации постсоветского пространства и делают вновь актуальной идею «Большой Европы от Атлантики до Урала», практически похороненную с развалом СССР. В сложившихся условиях у ЕС практически не будет альтернативы переходу к политике ускоренного сближения с перспективой интеграции двух крупных политико-экономических объединений – собственно ЕС и ЕврАзЭС. Это для Европы – единственный способ уцелеть в качестве субъекта мировой политики и глобальной экономики, пусть в союзе с Россией и её партнёрами.

Но, к сожалению, как я отметил, что бы ни говорили украинские власти, речь идёт не о европейской, а именно о евроатлантической интеграции и тень НАТО постоянно маячит за ЕС. То есть, в глобальном плане речь идёт не столько об Украине, сколько о том, с кем будет Европа – с Россией или с США. Ещё раз, к сожалению, включение США в данную интеграционную схему невозможно по причине неготовности самих США. Вашингтон не желает делиться властью и влиянием с союзниками и не терпит равноправных интеграционных объединений. Его невозможно заманить в структуру, в которой голос американского правительства не будет решающим.

США заинтересованы в сохранении status quo на Европейском континенте, когда Западная Европа находится под их военно-политическим протекторатом. Выход Западной Европы из этой системы возможен только в случае начала реализации проекта Европейско-Азиатского Союза от Атлантики до Тихого океана. Перспектива данного Союза реальна лишь после начала процесса консолидации постсоветского пространства вокруг России. Украина является ключевым звеном такой консолидации.

Именно поэтому любая украинская власть находится под сильнейшим давлением американских и проамериканских политиков, пытающихся заменить перспективу украинско-российской интеграции миражом интеграции евроатлантической. Инициаторы этого процесса (в отличие от украинских политиков и экспертов) прекрасно понимают, что ценой евроатлантических мифов для Украины будет крах вначале экономики, а затем и государственности. Это, однако, не является для них проблемой, так как Украина, в качестве несостоявшегося государства будет для России не союзником и партнёром, а слабо прогнозируемой чёрной дырой, сковывающей силы и ресурсы. А значит и вопрос евроазиатского интеграционного объединения в повестку дня поставлен не будет.

Сложность же принятия правильного, с точки зрения интересов Украины решения в данной ситуации, заключается в неадекватности правящего класса стоящим перед ним задачам. Кухарка может стать миллиардером (если повезёт), но управлять государством всё равно не сумеет.

Роман Травин - директор Восточноукраинского центра стратегических инициатив (Харьков):

Почти наверняка основным в российско-украинском диалоге останется вопрос цены газа для Украины. А на него уже будут «нанизаны» все остальные, в том числе обсуждение интеграционных инициатив, с которыми выступает Россия. Ведь в последнее время любые переговоры между нашими странами проходят в духе известного анекдота, у героев которого, что бы они ни строили, все равно получался пулемет. То есть, какая бы тема переговоров ни была заявлена, стороны все равно возвращаются к обсуждению существующих газовых контрактов. При этом невозможность найти «газовый компромисс» накладывает отпечаток на диалог по всем остальным вопросам, по которым также необходимо договариваться, и ведет к общему охлаждению между Киевом и Москвой.

Избирательная кампания в России, которая придется на эту осень, тоже сыграет свою роль, ограничив возможности политиков для маневра. Более того, «предвыборная дипломатия» ждет нас и в следующем году – напомню: в 2012 году выборы должны пройти уже не только в России, но и в Украине (парламентские).

Сложно в двух словах сказать о путях решения существующих проблем, но, очень важно, чтобы и российские, и украинские чиновники, включая первых лиц, во время переговоров не забывали о том, что государство – это все-таки не просто гигантская бизнес-корпорация, а нечто существенно большее. Потому что сводить российско-украинские отношения лишь к «бухгалтерии» совершенно неправильно.

Подготовил Олег Горбунов

Версия для печати