03.10.2011 | Татьяна Становая

Конфликт Медведев-Кудрин: испытание тандема

26 сентября президент России Дмитрий Медведев на заседании комиссии по модернизации резко раскритиковал вице-премьера и министра финансов Алексея Кудрина за его интервью, данное журналистам в Вашингтоне. Медведев в жесткой форме предложил Кудрину написать заявление об отставке, не приняв оговорку последнего о желании посоветоваться с премьером. К вечеру Кудрин был уволен. Это стало первым серьезным сбоем тандемократии после того, как стало известно о новой конфигурации власти после президентских выборов 2012 года.

Увольнение Кудрина стало самым ярким подтверждением того, что решение о выборе следующего президента было принято не только относительно недавно, но и спонтанно, под влиянием как долговременных тенденций (например, рост разногласий между Путиным и Медведевым), так и под влиянием множества сиюминутных факторов. Для окружения Путина и Медведева решение двух участников тандема стало неожиданностью, что подтвердили заявления Кудрина и Дворковича в первые сутки после избирательного съезда «Единой России».

Конфликт Медведев и Кудрина стал первым столь острым испытанием тандема. Отношения президента и министра финансов не складывались с самого начала после избрания Медведева. В основе разногласий – целый комплекс противоречий. Во-первых, это противоречия по бюджетной и налоговой политике. Медведев, как более близкий к «партии роста», настаивающей на использовании государственных ресурсов для стимулирования развития российской экономики для структурных реформ и финансирования инфраструктурных проектов, выступал за наращивание расходов для решения важнейших государственных задач. При этом в центре спора были вовсе не расходы на модернизацию, которые в чистом виде (под президентские проекты) были минимальными. Главным поводом для спора стали расходы на перевооружение армии, которые к 2020 году должны были составить 13 трлн рублей. Причем показательно, что решение о таком наращивании расходов принималось и поддерживалось Путиным и Медведевым совместно, хотя именно президент в данном случае включил проблему перевооружений в число своих личных политических приоритетов. Более того, Минфин отказывался финансировать реформу милиции, соглашаясь выделить средства только к 1 января 2012 года.

Основным инициатором политики роста расходов является Путин (ВПК, увеличение социальных расходов), по вопросу о повышении пенсионного возраста у президента и премьера консенсусная позиция. Однако Кудрин концентрировал внимание на своих разногласиях именно с Медведевым – конфликт с ним не повлияет на дальнейшее пребывание теперь уже экс-министра в истеблишменте. Кроме того, Кудрина и Путина связывают многолетние дружеские отношения, чего не скажешь о характере его взаимоотношений с Медведевым.

При этом парадоксально, что Кудрин, который хоть и называл себя консерватором, по ряду значимых позиций идеологически является одним из самых близких к Медведеву людей. Он поддерживал более радикальную программу приватизации, выступал за либеральные структурные реформы, сокращение административных расходов и борьбу с коррупцией. Он, также как и Медведев, высказывался за честные выборы и политическую плюрализацию. Такая идеологическая близость при сложных межличностных отношениях привела к казусу вокруг возможного лидерства Кудрина в партии «Правое дело». Медведев фактически упрекнул Кудрина в том, что тот отказался возглавить партийный проект, Кудрин отрицает даже возможность этого, назвав проект «искусственным». Вероятно, идея предложить Кудрину руководство «Правым делом», также как и сама идея возрождения «Правого дела», принадлежала президенту. Однако не нашла поддержки ни у Кудрина, ни у Путина, которые тем не менее, скорее всего, данный вопрос всерьез обсуждали. Медведев, в случае согласия Кудрина, решил бы сразу две проблемы: во-первых, значительно усилил бы правый проект одним из самых сильных чиновников; во-вторых, выдавил бы Кудрина на политическое поле. Именно поэтому Медведев упрекает сегодня (устами анонимного источника Кремля) бывшего вице-премьера в том, что он не пошел в «Правое дело», а Кудрин не признает серьезность таких намерений.

Во-вторых, разногласия между Медведевым и Кудриным были персональными, межличностными и давними. Ярким примером этого стало резкое заявление президента в адрес вице-премьера в декабре 2009 года, когда на заседании Госсовета обсуждался вопрос о создании российской национальной платежной системы. Тогда борьба за свое видение концепции развития НСПК между Минфином и ВЭБом была в самом разгаре, и глава ВЭБа Владимир Дмитриев представил свой проект без согласования с ведомством Кудрина. Тот назвал подход ВЭБа «концептуально нервным», на что сразу же отреагировал Медведев. «У нас в стране исторически принято о присутствующих говорить не в третьем лице, а обращаясь по имени отчеству, и если говорится фамилия, то, как правило, добавляется имя и отчество. Алексей Леонидович (Кудрин), просил бы вас об этом не забывать», - сказал глава государства. «Извините, я учту это», - ответил министр финансов, на что Дмитрий Медведев сказал, что не у него нужно просить извинений. В дальнейшем Медведев уже косвенно намекал на возможную отставку Кудрина, когда критиковал Минфин за неверные прогнозы (впрочем, в той ситуации подобное решение было невозможно – с уходом министра не согласился бы Путин).

В-третьих, конфликт Медведева и Кудрина был изначально заложен самой конструкцией тандемократии. Президент (как, впрочем, и премьер) не мог решить практически ни одного вопроса финансово-экономического или социального характера без ведома Кудрина. Очевидно, что такая зависимость от министра финансов не могла не раздражать президента. Предполагалось, что арбитражные функции будет выполнять Путин. Однако премьер часто подчеркнуто дистанцировался от конфликтов, число которых стремительно росло. Изначальное распределение функций, при котором президент не вмешивается активно в налоговую, бюджетную и финансовую политику, занимаясь стратегическими вопросами развития, нарушалось все чаще. Медведев демонстрировал амбиции и свое несогласие с позицией Минфина. В 2009 году Медведев и Кудрин спорили насчет введения дифференцированной налоговой ставки для угольной промышленности, в 2010-2011 гг. спор касался снижения страховых взносов и налоговой политики в целом. При этом конфликт Медведева и Кудрина уникален в том плане, что сопоставимых с Кудриным фигур внутри власти практически нет. В окружении обоих участников тандема можно выделить только две фигуры, которые по праву могут называться автономными и сильными игроками, оказывающими реальное влияние на принятие решений тандемом. Это Алексей Кудрин и Игорь Сечин. Однако в отличие от Кудрина, Сечин никогда не позволял себе публично высказывать отличные от президента позиции или тем более критиковать главу государства. Самым громким и критичным выступлением Кудрина стало его выступление на научно-практической конференции в Счетной палате в декабре прошлого года. А в феврале этого года Кудрин и вовсе заявил, что инновационный сценарий «не имеет права на жизнь».

Как только стало известно о новой конфигурации власти-2012, конфликт перешел в неуправляемую стадию. Во-первых, сыграл фактор неизвестности: о приходе Медведева в правительство никто из ключевых членов кабинета министров не был оповещен, а значит и подготовлен. Во-вторых, решение о приходе Медведева на пост премьер-министра является «сырым»: это означает, что кроме факта обмена креслами между Путиным и Медведевым, никаких иных кадровых схем, видимо, проработано не было, и все влиятельные фигуры из окружения Путина и Медведева находятся в подвешенном положении, что провоцирует нервозность. Ведь, несмотря на преобладавшие в российской элите и бюрократии ожидания возвращения Путина на пост президента, в окружении Медведева к этому, очевидно, готовы не были, так же как и не были готово окружение Путина к приходу Медведева в правительство.

После объявления о новой конфигурации власти спонтанность и непредсказуемость в развитии политической ситуации могут заметно вырасти. Дестабилизирующим фактором, с точки рения инвестиционного сообщества, является и сам факт увольнения Кудрина. Ведь, он рассматривался как проводник фундаментальных приоритетов российской финансово-экономической политики, в числе которых – консервативная бюджетная политика, наращивание резервов и сокращение расходов по мере возможности. С увольнением Кудрина неопределенность в российской финансовой политике выросла, что косвенно подтверждается принятыми после отставки кадровыми решениями. Исполнять обязанности министра теперь будет заместитель Кудрина Антон Силуанов – высокопрофессиональный «бюджетник», но техническая фигура. Курировать финансовые вопросы на уровне руководства правительства будет первый заместитель Игорь Шувалов. Силуанов слишком политически слаб, чтобы заменить Кудрина, а Шувалов имел серьезные разногласия с бывшим вице-премьером, и преемником Кудрина его представить сложно.

В связи с этим в условиях эскалации конфликта между Кудриным и Медведевым, у Путина практически не было выбора, кроме как поддержать действующего президента, принявшего решение добиваться отставки министра финансов. Это не могло быть не согласовано с премьером, который, в данном случае, принял очень непростое решение: Кудрин на протяжении 11 лет эффективно работал вопреки мощному давлению ведомственных и отраслевых лоббистов, политических популистов, опираясь всегда на поддержку Путина. Он воспринимается как самая ценная фигура внутри российского правительства, которая имеет реальные результаты своей деятельности за время «путинского правления»: создание госрезервов, бюджетная и налоговая реформа, погашение огромных сумм советских и российских долгов и т.д. При этом с политической точки зрения его деятельность была «расстрельной»: его не любили как оппозиция, так и партия власти «Единая Россия», которая вступала с ним в споры регулярно и достаточно жестко (тем более, что Путин не давал ему неформального иммунитета от критики – министр выступал в роли «громоотвода» для правительства в целом). Иными словами, Кудрин был одним из самых непопулярных министров последних 11 лет, подвергавшихся атакам со всех сторон (включая и первого заместителя главы президентской администрации Владислава Суркова, критиковавшего его политику в начале кризиса).

Путин был вынужден поддержать отставку Кудрина, тем самым, выведя из-под угрозы сценарий реализации той конфигурации власти, которая с таким трудом была согласована внутри тандема. Как уже много писалось, Медведев и его окружение не только не скрывали готовности к переизбранию нынешнего президента, но и стремления как можно скорее объявить о новом сроке преемника. Заявление Медведева о готовности возглавить правительство было воспринято значительной частью элиты как полная капитуляция и крушение надежды. Это стало имиджевым ударом по Медведеву, который теперь вынужден компенсировать издержки, что непросто в условиях начавшейся избирательной кампании, в которой он возглавил список «Единой России». Если бы Медведев иначе отреагировал на высказывание Кудрина, то он потерял бы свой авторитет (причем в ситуации, когда он стал «хромой уткой»), чего не может допустить Путин по ряду причин, таких как значимость президентского поста (на который он возвращается), и управляемость системы на ближайшие полгода, и электоральные интересы «Единой России».

Теперь возникает множество вопросов о том, каким будет будущее одного из ключевых членов правительства Путина. Кудрин сохранит за собой два поста - председателя Национального банковского совета (НБС) и председателя совета при президенте России по финансовым рынкам. В рамках последнего Кудрин продолжит заниматься реализацией медведевского проекта создания Международного финансового центра. Пока это, судя по всему, минимум, который может сделать для Кудрина премьер, притом, что, как правило, такие должности получают по статусу, которого теперь у Кудрина нет. Однако это решение, безусловно, знаковое: Кудрин сохраняется в обойме государственных чиновников высшего класса, по крайней мере, до тех пор, пока не будет принято иного решения о его дальнейшей судьбе. Медведев также в интервью трем российским телеканалам заявил, что Кудрин – человек опытный, хороший специалист, он себе работу найдёт и государству будет полезен. Он снова отверг мнения о персональном конфликте, указав, что «случай с Алексеем Леонидовичем – это случай государственной дисциплины и не более того». «У нас в стране не существует коалиционного правительства. У нас не парламентская республика, а президентская. У нас президентское Правительство, которое проводит президентский курс. Кто не согласен – в сторону. Только так и может быть», - сказал он.

Сейчас наблюдатели обсуждают риски дестабилизации, которые заложены до президентских выборов (в этой связи риск пересмотра сценария), либо после выборов (например, скорое увольнение Медведева с поста премьера). Для текущего момента сам факт подобных дискуссий – подтверждение слабости и неустойчивости позиций Медведева после выборов. Отсюда и новая тенденция – часть элиты, ориентированной на Медведева, отошла от «шока» и начала делать ставку на Медведева как второй центр принятия решений, но в качестве премьера. Иными словами, несмотря на возвращение Путина в Кремль, Медведев стремится сохранить свое влияние как «политик № 2» в новой властной конструкции.

Татьяна Становая – руководитель аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати