18.11.2011 | Сергей Маркедонов

Резолюцией по оккупации

17 ноября 2011 года Европейский парламент принял резолюцию по Грузии. Данный документ включает в себя несколько разделов, такие как «Политический диалог и сотрудничество», «Справедливость, свобода и безопасность», «Экономика» и «Прочее». Фактически это - сжатая сводка основных сюжетов двусторонней кооперации между Грузией и Евросоюзом. Однако в фокус внимания журналистов, политиков и экспертов попал только несколько пунктов документа, в котором Абхазия и Южная Осетия называются «оккупированными территориями».

Итак, данное определение содержится в пункте «G» раздела «Политический диалог и сотрудничество». Там говорится о том, что Европейский парламент «признает Абхазию и Цхинвальский регион/Южную Осетию оккупированными территориями». Далее в пункте «H» европейские парламентарии предлагают «интенсифицировать переговоры с Российской Федерацией» по поводу выполнения условий соглашения о прекращении огня от 12 августа 2008 года (известных так же, как План Медведева-Саркози). Европейцев, в первую очередь беспокоит допуск мониторинговой миссии ЕС на территории Абхазии и Южной Осетии. На сегодняшний день Миссия наблюдателей Европейского Союза в Грузии состоит из приблизительно 300 человек. РФ препятствует деятельности Миссии на территориях Абхазии и Южной Осетии, в то время как ЕС последовательно добивается реализации этой возможности. Разница в том, что Москва считает две бывших автономии Грузинской ССР независимыми образованиями, а ЕС, напротив, неотъемлемыми частями Грузии. Вернемся, однако же, к тексту резолюции. Пункт «I» содержит призыв к России отозвать признание Абхазии и Южной Осетии, и «положить конец оккупации этих грузинских территории в полном соответствии с уважением суверенитета и территориальной целостности Грузии». И пункт «J» приветствует отказ от использования силы при восстановлении контроля над «грузинскими регионами Абхазией и Южной Осетией». При этом европейские депутаты делают ссылку на заявление Михаила Саакашвили в Европарламенте от 23 ноября 2010 года, в котором президент Грузии действительно объявил о необходимости мирного «собирания земель». В этом же пункте перечислены необходимые меры для реализации такого плана (реализация грузинской стратегии по «оккупированным территориям» и их «вовлечению», необходимость восстановления доверия и диалога).

Принятие резолюции ожидаемо встретили в Тбилиси с восторгом. И как обычно, грузинская интерпретация этого события быстро наполнила информационные порталы и интернет-издания. Так одна известная радиостанция прокомментировала резолюцию от 17 ноября следующим образом: «Это первый документ по Грузии, в котором Европарламент закрепляет за Абхазией и Южной Осетией определение “оккупированные территории”». Но насколько оправдан такой ажиотаж вокруг документа европейских депутатов? Начнем с того, что особой новизны в ноябрьской резолюции Европейского парламента нет. 20 января 2011 года та же самая структура (то есть Европарламент) утвердил Стратегию по странам Черноморского бассейна. В этом документе (пункт 32) Абхазия и Южная Осетия уже были названы «оккупированными территориями», на которых «систематически нарушаются права человека». Тогда европейские депутаты просили «обратить внимание на такие нарушения». В этом плане интерес представляет один «боковой сюжет» ноябрьской резолюции. За несколько дней до голосования по «грузинскому документу» австрийский депутат Ханнес Свобода предлагал упомянуть в итоговом тексте историю с лишением гражданства Грузии новоявленного «спасителя Отечества» Бидзины Иванишвили. Однако инициатива не только не была поддержана коллегами господина Свободы. Он сам вполне в советском духе отказался от собственной инициативы, подвергнув себя саморазоблачению. Похвалив автора доклада, ставшего идеологической основой резолюции, польского депутата Кшиштофа Лизека, Свобода сказал, что не хотел бы принимать «ошибочных решений». Таким образом, снова, как это часто бывало и раньше, поддержка Грузии оказывается важнее защиты прав человека, которые превращаются в инструментальное и конъюнктурное оружие, что, в конечном итоге, вредит продвижению европейских ценностей на постсоветском пространстве.

Но как бы то ни было, а особой новизны ноябрьский документ не представляет. В обиходе ЕС этот термин был уже в январе 2011 года. Но еще до принятия январского документа термин «оккупация» был введен в текст рекомендаций послов стран ЕС к регулярному докладу Генерального секретаря Евросоюза. Добавим к этому и другие документы, исходящие, как от парламентов отдельных стран ЕС (Литва, Румыния), так и международных организаций (Парламентская Ассамблея НАТО). От того, что в ноябре 2011 года Европарламент вслед за Конгрессом США признал факт «оккупации» реальная ситуация в Абхазии и в Южной Осетии не изменится. Эта резолюция (равно, как и десяток других) не сделают население этих двух территорий ближе к Грузии. Ведь основной вопрос любой интеграции (или реинтеграции)- это позиция населения, а не клочка земли, который не может ни голосовать, ни проявлять ту или иную позицию. Равнодушие, которое европейские депутаты проявляют к «непризнанным гражданам» Абхазии и Южной Осетии, наверное, можно рационально объяснить. Но рационально понять, зачем они отказываются от попыток выстраивания диалога с ними без какой-либо дидактики и предварительных условий трудно.

Но почему вдруг резолюция по оккупации оказалась актуальной именно сейчас? С одной стороны, мы можем не искать какие-то тайные пружины данного решения. Любая бюрократия, включая и парламентскую бюрократию, работает с изрядной долей инерции. Процесс подготовки доклада и текста резолюции на его основе был запущен раньше. Машина работала и, наконец, выдала результат в виде текста Кшиштофа Лизека. Следовательно, пришлю время для голосования и утверждения. С другой стороны, рассматривать резолюцию следует не в отрыве от общего контекста европейской политики. В последнее время ЕС подвергался критике за давление, оказанное на Грузию в вопросе о принятии России в ВТО. Эта критика звучала, в первую очередь внутри европейских стран. Отсюда стремление показать, что партнер не оставлен без внимания, ситуация под контролем. И как результат - принятие резолюции, осуждающей России и ее политику. Не будем забывать, что на фоне растущих разногласий между странами-членами ЕС есть настоятельная необходимость найти какие-то темы общего интереса, которые позволяли бы говорить о том, что единство Европы непоколебимо. И Грузия с ее «оккупированными территориями» идеально годиться на эту роль. В России, чем дальше от событий 2008 года, тем менее болезненно реагируют на упоминания про «оккупацию». И реально втягиваться в конфронтацию с Москвой Европа не хочет и не может. Отсюда своего рода игра, устраивающая всех. Тбилиси объявляет о своей новой блестящей победе, а Европа демонстрирует готовность бороться за справедливость и демократию. Впрочем, тут есть и другой не менее важный аспект. В условиях финансово-экономического кризиса ЕС не может помогать странам - соседям так, как того хотелось бы архитекторам европейской «восточной политики». Как справедливо отмечает известный датский эксперт по внешней политике Ханс Моуритцен, «будущая роль ЕС на Южном Кавказе будет ограничена фактически рамками ее “Европейской политики соседства” (ЕПС) и “Восточного партнерства”. Официальной целью этого является создание “кольца друзей” вокруг ЕС. Членство в Евросоюзе не рассматривается. Принимая во внимание эти факторы, «ЕПС» выглядит намного менее амбициозным проектом, чем процесс расширения Евросоюза, который, кажется в настоящее время, движется в темпе улитки». И проблемы с Грецией, Италией и другими странами единой Европы не придают дополнительной скорости этому движению. В данных условиях демонстрация «воли» и «силы» становится компенсаторным механизмом, который в реальности мало на что может повлиять. Легко сказать, откажись от признания абхазской и югоосетинской независимости, если у тебя внутри страны нет северокавказских проблем, связанных с двумя конфликтами формально на территории Грузии.

Однако текст любой политической резолюции часто живет по собственным законам и правилам. Даже если его значение ничтожно, он становится мобилизующим средством для решения различных задач. Сегодня европейские политики много и охотно говорят про необходимость кооперации с Россией, ее интеграцию в общемировые процессы. Но столь однозначные документы, как тот, что был принят 17 ноября, никак этой цели не помогают. Напротив, они укрепляют антивестернизм в России. Теперь у сторонников российской замкнутости и «самости» появился еще один аргумент: «Мы только согласились на компромисс по ВТО, а нас уже толкают к новым уступкам по Абхазии и Южной Осетии. Дай им палец, отрежут руку!» И у данной позиции есть поклонники в высших эшелонах российской власти. И чем больше таких резолюций наштампуют европейские (а также американские) доброхоты, не учитывая при этом всей опасности потакания амбициям Михаила Саакашвили, тем больше будут укрепляться антизападные настроения в России на всех уровнях власти и экспертного сообщества. Хотя бы потому, что такие резолюции не предпринимают попыток дать многомерный анализ сложнейших этнополитических проблем, как это было сделано, например, в знаменитом Докладе Хайди Тальявини. Ведь ни один человек в здравом уме не может потребовать от европейцев заговорить о Грузии выражениями Путина или Медведева! Но в то же время хотелось бы не слышать европейских оценок России, ее политики в версии Саакашвили и его команды, поскольку при таком подходе у России всегда презумпция виновности. А с этим не согласится любой хозяин Кремля (фамилия в данном случае не важна).

Сергей Маркедонов - приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон

Версия для печати