08.12.2011 | Сергей Маркедонов

Двадцать лет без СССР

Двадцать лет назад, 8 декабря 1991 года на смену Советскому Союзу пришла новая геополитическая реальность. На месте страны, занимавшей одну шестую часть суши, возникли 15 новых независимых государств, признанных мировым сообществом, а также некоторое количество непризнанных республик, из которых до сегодняшнего дня дожили 4. Два из них (Абхазия и Южная Осетия) в 2008 году достигли более высокого (но все же промежуточного статуса) частично признанных образований.

Большая часть бывших «братских республик нерушимого Союза» объединились в рамках интеграционного проекта СНГ. Меньшая избрала иной путь - вхождение в Европейский Союз и североатлантическая интеграция (и три прибалтийские республики достигли этой цели), хотя с каждым годом магнит «Евроатлантики» притягивает к себе все сильнее даже те новые независимые государства, которые наиболее тесно связаны с РФ (Армения, Казахстан, Белоруссия).

Сегодня среди ученых нет единого мнения относительно идентификации пространства, возникшего после распада единого СССР. Впервые новая политико-географическая реальность была названа «постсоветским пространством» в статье востоковеда А.А.Празаускаса «СНГ, как постколониальное пространство» (опубликована по свежим следам «бракоразводного процесса» 8 февраля 1992 года): «Освободившиеся афро-азиатские страны, во всяком случае, те, которые избежали соблазна так называемой социалистической ориентации, с определенными коррективами могли использовать в качестве модели развития политическую и в меньшей мере экономическую систему метрополии. Постсоветское пространство (выделено автором - ред.) такого ориентира не имеет, а возможности применения восточноевропейского опыта, или поиска «третьего пути», к которому явно склоняются среднеазиатские государства, по меньшей мере, сомнительны. Будет историческим чудом, если какая-либо из бывших советских республик сможет одновременно решить три труднейшие задачи: осуществить смену политической и экономической системы и преодолеть экономический кризис, избежав при этом серьезных социально-политических потрясений и нестабильности».

Между тем, процесс этнополитического самоопределения бывших советских республик не может быть сведен к универсальной модели «борьбы колоний против метрополии». В случае с республиками Средней Азии и Казахстаном можно говорить о долгом сопротивлении национальных элит процессу распада единого союзного государства. В ситуации с Белоруссией невозможно говорить о наличии мощного национал - сепаратистского движения. В то же самое время внутри союзных республик существовали многочисленные движения, выступавшие не против центральной власти, а против республиканской политики этнополитического самоопределения. К числу таковых мы можем отнести абхазское и осетинское движение в Грузии, движение армян Нагорного Карабаха (формально входящего в состав Азербайджанской ССР), гагаузское и приднестровское (интерэтничное) движение в Молдавии, польское движение Шальчининкайского района Литвы, «интердвижения» в других республиках Прибалтики, чеченское и татарстанское движение в России. При этом некоторые упомянутые выше движения использовали в процессе распада СССР и после него лозунги борьбы с «малыми империями.

Важнейшим уроком двух последних десятилетий стало понимание того факта, что сам по себе раздел единого союзного образования не решает проблем состоятельности новых независимых государств, не обеспечивает их безопасности, адекватной внутренней и внешней политики, экономического процветания и социальной гармонии. Бывшие советские республики вне зависимости от их отношения к общему прошлому и друг к другу оказались связаны тысячами всевозможных нитей, которые при переходе к независимости оказалось сложно разорвать. Как следствие, вся история новых независимых государств после 1991 года представляла собой постоянные колебания между интеграционными процессами (необязательно вокруг российского «ядра») и центробежными тенденциями. 26 августа 2008 года независимость Абхазии и Южной Осетии была признана Россией. Таким образом, впервые после 1991 года на постсоветском пространстве возникли «частично признанные государства». Межэтнические конфликты привели к тому, что принцип «нерушимости границ» (когда границы между субъектами Советским Союзом принимались, как новые межгосударственные рубежи), провозглашенный при создании СНГ, был не единожды нарушен. Армения, не признавая формально непризнанную республику армян Нагорного Карабаха, поддерживает ее военными, политическими и финансовыми средствами, а значит, не признает Азербайджан в его границах, признанных ООН. Россия, признав де-юре независимость Абхазии и Южной Осетии, отказалась от поддержки территориальной целостности Грузии. В значительной степени процесс «интернационализации» постсоветского пространства (проникновение в этот регион США, ЕС, Ирана, Турции, КНР) был связан с межэтническими и гражданскими конфликтами. По итогам первой волны конфликтов в начале 1990-х гг. возник своеобразный «клуб проигравших» (стран, потерявших контроль над сепаратистскими территориями). Их стремление к реваншу основывалось на привлечении на свою сторону внешних нерегиональных сил. Как следствие, активное проникновение США в политику Грузии, Азербайджана, появление европейских политических проектов («Черноморская синергия», «Новое европейское соседство», «Восточное партнерство»), активизация Турции (инициатива «Кавказская платформа»), Китая, Японии (имеющей серьезные экономические интересы в Центральной Азии и на Каспии). Гражданские и межэтнические противоборства показали также, что формально-юридическое прекращение существования Советского Союза и его распад, как политический процесс - явления не тождественные. Декларации о независимости и суверенитете сами по себе не могут автоматически обеспечить лояльность новой власти новых граждан (как правило, представляющих различные этнические и религиозные сообщества).

Таким образом, контуры того пространства, которое до 1991 г. было Советским Союзом, а после его распада стало пятнадцатью новыми независимыми государствами, еще не определены. С одной стороны оно по понятным причинам фрагментируется. Общее историческое прошлое имеет известные лимиты и не может в долгосрочной перспективе играть роль объединяющего фактора. Старые «правила игры» (выработанные Беловежскими соглашениями и другими документами в рамках СНГ первых лет) уже не адекватны сегодняшней действительности. По сравнению с началом 1990-х гг. постсоветское пространство в большей степени интегрировано в мировую экономику и политику. Свои интересы здесь обозначили такие важные мировые игроки, как США, Европейский Союз, КНР, Япония, Турция, Иран, транснациональные корпорации. Многие интеграционные самих новых независимых стран проходят теперь при участии государств «дальнего зарубежья».

На сегодняшний день геополитическое и экономическое лидерство на пространстве бывшего Советского Союза принадлежит России. Однако это лидерство обеспечено историческим прошлым, и оно не может быть автоматически гарантировано, несмотря на все предыдущие заслуги. Для его сохранения вместо «инструментов цивилизованного развода» необходимы новые эффективные интеграционные проекты, реальные, а не принятые в угоду предвыборной конъюнктуре, которые позволят придать новый импульс и внутреннему развитию новых независимых государств, и их интеграционным устремлениям.

Сергей Маркедонов - приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований (Вашингтон, США)

Версия для печати