09.12.2011 | Сергей Маркедонов

Южная Осетия: ни стабильности, ни революции

7 декабря 2011 года истекли полномочия президента Южной Осетии Эдуарда Кокойты. Все это обозначило перед республикой, переживающей острый внутриполитический кризис, новые проблемы. Статья 48 (пункт 3) югоосетинской Конституциии недвусмысленно говорит: «Одно и то же лицо не может занимать должность Президента Республики Южная Осетия более двух сроков подряд». Но Эдуард Кокойты никуда уходить не собирается. Это видно хотя бы по его новым кадровым инициативам, о которых мы скажем чуть позже. В этой связи возникают сразу несколько непраздных вопросов. Означает ли это, что деятельность президента Кокойты в период между отмененными и назначенными новыми выборами, будет рассматриваться, как продолжение второго срока. Как бы отложенного по причине форс-мажорных обстоятельств. Или это означает совсем иное? А именно, временное исполнение обязанностей вне рамок двух легислатур, что при соответствующей интерпретации (а за юридическими трактователями, если надо, дело не станет) может давать право на участие в выборах. Ответы на эти вопросы еще предстоит узнать. И пока они не прозвучали, политическая ситуация в республике не успокоилась. Какие же наиболее важные события последних дней достойны наибольшего внимания?

Во-первых, президент Кокойты отправил всем недвусмысленный сигнал: он остается у руля, и более того, он держит руку на пульсе. Аккурат в день истечения президентских полномочий Кокойты подписал указы об отставках ряда высокопоставленных чиновников. Все это было сделано в советской стилистике. Чиновники якобы сами попросили своего президента уйти в связи со «сложной социально-политической обстановкой». Так и хочется добавить, которую во многом сами же и создали. Но вернемся к кадровой теме. Согласно указам Кокойты в отставку отправлены министр образования, науки и молодежной политики Аряна Джиоева, министр здравоохранения Отарбег Гассиев, мэр Цхинвали Герасим Хугаев, а также два главы администрации местного значения (Знаурского района и Квайсы). И эта волна, по словам Кокойты, не последняя. Уходят представители «социального блока», который традиционно вызывает больше нареканий у рядового избирателя, служа основой для протестного голосования. Особая тема- отставка председателя Государственного комитета информации, связи и массовых коммуникаций Георгия Кабисова. Прежде всего потому, что он был участником первого тура выборов. И не просто участником, а одним из «дублеров» Анатолия Бибилова, за которого работали и некоторые башни и башенки Кремля. К тому же информация в постсоветских условиях - это «слишком ответственный участок работы». И итоги выборов с последующим их перерастанием во внутриполитический кризис доказали, что республиканское «министерство пропаганды» не сумело справиться с задачей обеспечения «информационной безопасности» для власти и ее интересов. В постсоветской практике показательные отставки высших чиновников- практика не новая. Бей своих, чтобы чужие боялись! Этому принципу следовали и непризнанные, и признанные президенты. «Зачистка рядов» позволяет сыграть на протестной площадке, выбить антикоррупционные лозунги из рук оппозиции. Расчет простой: обыватель, опасающийся перемен скорее согласиться на поверхностные «зачистки» неудобных чиновников, чем на серьезную общественную трансформацию. 8 декабря были сделаны некоторые кадровые назначения. Так еще один «дублер» Анатолия Бибилова, бывший вице-мэр Цхинвали Алан Котаев стал мэром югоосетинской столицы. Помимо этого от занимаемой должности освобожден заместитель министра внутренних дел Республики - начальник штаба Николай Кабисов, что является косвенным свидетельством «интереса» Кокойты к данному ведомству. Наверное, он бы хотел от него большей энергичности и самоотверженности в деле защиты власти от оппозиции. В любом случае Кокойты показывает, что хоронить его политически не следует. Он остается важнейшим игроком на югоосетинском поле.

Во-вторых, оппозиционная тактика находится в кризисе. Эдакий кризис в рамках другого кризиса. Причина этого даже не неготовность оппозиции к нынешнему развороту событий. Как гласит народная мудрость, «знал бы, где упасть, подстелил бы соломы». Ресурсный потенциал оппозиционеров, равно и их идеологическая база крайне ограничены. До выборов 4 декабря 2011 года у сторонников Аллы Джиоевой была надежда на то, что хорошие показатели «Единой России» (а население Южной Осетии- граждане РФ) смогут расположить Кремль к ним. Классический сюжет из произведений социалистического реализма, конфликт «хорошего» с «очень хорошим»,борьба 100% и 105%. Но Кремль показал (и в ходе выборов, и до них), что ценит не только лояльность, но лояльность проверенную. В том числе и через работу с «ребятами», как образно назвал Дмитрий Медведев своих подчиненных, работающих на югоосетинском направлении. Но ничего кроме поддержки «курса партии и правительства» Джиоева предложить не может. 8 декабря она заявила о создании народного фронта в поддержку Владимира Путина. По ее словам, «в это движение войдут все 16 тысяч граждан Южной Осетии, которые голосовали за мою кандидатуру на выборах президента Южной Осетии 27 ноября. Это лучшее доказательство нашей российской ориентации и того, что мы благодарны Владимиру Путину и Дмитрию Медведеву за ту поддержку, которую они нам оказывали и оказывают». Таким образом, дискурс борьбы двух лояльностей продолжается. Но он вряд ли сможет быть эффективным, так как Кремль боится любых перемен, которые имеют в своей основе публичный протест. Вспомним, как во время скандала с «Кавказцементом» в Карачаево-Черкесии власти продолжали поддерживать фигуру президента КЧР Мустафы Батдыева даже после того, как он был сильно дискредитирован. На оставку президента Северной Осетии Александра Дзасохова Москва пошла также не на следующий день после бесланской трагедии, взяв паузу. Понятное дело, что этот опытный политик и управленец не был виной событиям «черного сентября» 2004 года. Однако против него было направлено определенное общественное недовольство. И Кремль не хотел, чтобы отставка была бы связана в массовом сознании с влиянием некоей общественной позиции. В ситуации с Джиоевой Москва будет действовать по схожим сценариям. Если, конечно, в дело не вмешается новый форс-мажор. А для такого развития есть свои основания. Но в то же время и у Джиоевой ограничен выбор возможностей. Разверни она критику Кремля, ее оппоненты с радостью начнут тиражировать тезисы о ее связах с Грузией, Саакашвили, и кто знает, может быть даже Западом. Вот и приходится быть большим католиком, чем Римский папа! При этом Джиоева заявила о своей готовности стать временно исполняющим обязанности президента до мартовских выборов, что фактически означает ее готовность к определенным уступкам, а именно признанию необходимости повторного голосования. В итоге замкнутый круг. Кремль поддержки не дает, а из другого места ее не получишь. Российское гражданское общество не интересуется Южной Осетией, не понимая, что маленькая республика во многом, площадка для отработки общероссийских технологий «удержания власти».

В-третьих, социальное противостояние без какого-то «выхлопа» имеет свои плюсы и минусы. С одной стороны, оно удерживает стороны от открытого противоборства (а свои радикалы, готовые к раскачиванию «лодки» есть и среди сторонников власти, и среди оппозиционеров). С другой стороны, «простой» чреват тем, что среди участников процесса зреет желание выйти из-под контроля лидеров и проявить самодеятельность. Не имея проверенных данных на руках, не хочу никого конкретно обвинять. Но инциденты с обстрелом прокурорского дома и машин сторонников Аллы Джиоевой говорят о том, что ситуация в республике очень «горячая». И разогреть ее до точки кипения могут самые разные события (взять хотя бы планируемую инаугурацию Джиоевой), далеко не всегда связанные напрямую с тем или иным политиком.

В-четвертых, Москва пытается вернуться к практике посредничества и переговоров. Проблема только в том, что делает она это без привлечения авторитетных общественных деятелей, «тяжеловесов», ограничиваясь аппаратными комбинациями, которые, конечно же, должны быть, но в ситуации вокруг выборов (по умолчанию, события публичного) этого явно недостаточно. В этом плане опыт Владимира Колесникова в Абхазии (при всей неоднозначности этой фигуры) мог бы стать предметом более пристального изучения. Трудно участвовать в переговорах, в которой модератор заранее в гораздо большей степени привержен одной стороне.

Таким образом, ситуация в Южной Осетии остается в «подвешенном состоянии». И «бархатная революция» не продолжается, и стабильность не возвращается. И пока что сил и воли для преодоления этого состояния не видно. Москва также не слишком активна, так как события в самой российской столице требуют первоочередного внимания.

Сергей Маркедонов - приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон

Версия для печати