10.02.2012 | Сергей Маркедонов

Южная Осетия: новое обострение

Внутриполитическая ситуация в Южной Осетии снова обострилась. Информация, поступающая из Цхинвали, больше похожа на военные сводки. По словам исполняющего обязанности президента республики Вадима Бровцева, предотвращен антиконституционный переворот во главе с лидером оппозиции Аллой Джиоевой…

«В связи с этим, как и.о. президента Республики Южная Осетия, являющийся гарантом конституционного строя, вынужден заявить следующее: беру на себя всю ответсвенность по пресечению попыток государственного переворота в республике; нарушения существующих законов РЮО будут пресекаться самым решительным образом; в стране будут предприняты дополнительные меры по защите правопорядка, конституционных прав и свобод»,- говорится в заявлении Бровцева. Пока же в качестве одной из «защитных мер» избран захват политического штаба Аллы Джиоевой, который, как это обычно бывает на постсоветском пространстве, не обошелся без непропорционального применения силы. Конституционный правопорядок на территории бывшего СССР, как правило, с крепкими кулаками.

Напомним кратко основную канву событий. После того, как в январе 2012 года Алла Джиоева вышла из Соглашенний, подписанных ею и представителями республиканской власти в декабре прошлого года. Она заявила о проведении своей инаугурации в качестве «законно избранного президента». Эта церемония была назначена на 10 февраля. Объявление даты инаугурации было сделано в ходе оппозиционного митинга 28 января. Однако и после этого не все мосты еще были окончательно сожжены. Последней попыткой договориться с властями стали переговоры между Бровцевым и Джиоевой уже после митингового демарша оппозиционного лидера. Но переговоры эти зашли в тупик. Единственным комментарием Джиоевой после ее встречи 30 января стала фраза: «Комментарии излишни». Бровцев же и вовсе пообещал не допустить гражданской войны и заявил о своей усталости от тональности лидера югоосетинской оппозиции.

Сегодня любые комментарии о событиях, происходящих в Южной Осетии, рискуют устареть к моменту их публикации. В этой связи попытаемся сосредоточиться на анализе тех сюжетов, которые более или чуть менее очевидны без дополнительных фактов о том, что произошло в югоосетинской столице 9 февраля 2011 года. В этой связи надо понимать, что данные эксцессы - это часть более общих политических процессов в республике, начиная, как минимум с августа 2008 года. В первую очередь, следует отметить, что югооосетинский государственный проект был поставлен под удар. В самом деле, как еще относиться к государству (пусть и признавая его весьма ограниченный суверенитет и зависимость от большого патрона России), которое не в состоянии пережить выборы. И которое каждые выборы готово воспринимать, как «предчувствие гражданской войны»? Станет ли такой удар критическим или нет, сегодня не возьмется предсказать никто. Однако последние истории вокруг президентских выборов - это серьезнейший вызов. Можно сколько угодно спорить о том, имела ли югоосетинская государственность какой-либо шанс, выяснять насколько критически она зависела от Кремля и российского финансирования, каково было влияние криминала в этом проекте. Наверное, можно говорить о независимой Южной Осетии, как об утопии. Но что бы кто ни говорил о государственных перспективах Южной Осетии, очевидно, что идея самоопределения существовала вне всяких связей с криминальными структурами и коррумпированными бюрократами. Иначе республика не пережила бы несколько вооруженных конфликтов, блокады, постоянную военную угрозу в течение четырех лет. В ином случае она бы просто влилась на правах «широкой автономии» в состав Грузии. Последние же события недвусмысленно продемонстрировали: для успешного самоопределения (пусть и за российские бюджетные средства) нужно не только побороть «грузинский вызов», но и построить нормальные институты власти и управления. Ответственные, предсказуемые и эффективные. В 2012 году, когда грузинского присутствия более нет в селах «Лиахвского коридора» и в Ахалгори судачить о «руке Тбилиси» - это не просто неумно. Это - вчерашняя повестка дня. В настоящее время удар по югоосетинской идее нанесен не из Грузии. Соавторство здесь могут разделить югоосетинские политики и «ответственные лица», курирующие республику из Москвы.

К сожалению, качественного госстроительства в Южной Осетии не получилось. Точнее оно было подменено строительством административно-рыночных «схем», за которыми их творцы не увидели слишком высокой себестоимости политического провала в Южной Осетии. Ведь что бы давало российской политике успешное югоосетинское госстроительство? Оно давало бы блестящие аргументы против примитивной черно-белой повестки дня, которая утвердилась в мире в 2008 году. Ее несколько поколебал, но не разрушил окончательно доклад комиссии ЕС под руководством Хайди Тальявини. Теперь противники российской политики на Южном Кавказе могут потирать руки. У них появилась возможность говорить о выборе осетин в пользу России, как о геополитической ошибке, выборе в пользу коррупции и несправедливости. Заметим, что Тбилиси и грузинскому пропагандистскому аппарату даже ничего делать для этого не нужно. Только может быть, выбрать тактику «жалости» в отношении «своих граждан».

У кого здесь больше проколов? У властей или оппозиции? У Кремля? Думается, что ответственны за эту ситуацию каждый из участников югоосетинского проекта. Начнем с властей. Их вина в том, что пытались любым способом зацепиться за «штурвал» и сохранить свое присутствие, не важно, в формальном или в неформальном статусе. Отсюда и попытки продавить идею «третьего срока», и выдвижение заведомо слабого и непубличного «преемника» вкупе с несколькими дублерами, и избрание уходящего президента «начальником партии», и торпедирование компромиссных Соглашений. Властная элита не поняла, что циркуляция в управленческой сфере - вещь необходимая. Особенно для маленькой частично признанной республики. Иначе от репутации «изгоя- сепаратиста» никогда не отмыться. Свою долю ответственности несет и оппозиция. Спору нет, не она первая начала нарушать достигнутые Соглашения (которые сами по себе имели массу изъянов, особенно по правовой части). Но она поддалась той опасной игре, которая была затеяна с помощью провластных депутатов, сохранивших соратников Эдуарда Кокойты на постах генпрокурора и председателя Верховного Суда. Что стоило той же Джиевой не играть в инаугурации, не пытаться взять власть, не имея достаточных ресурсов для этого, а пойти на выборы в марте 2012 года? И снова выиграть их. С таким результатом было бы намного сложнее властям. При таком подходе никто не смог бы упрекнуть ее в «раскачивании лодки», тем паче, что декабрьские соглашения не запрещали ей прямо участие в повторных выборах. И даже ее поддержка для любого другого оппозиционного кандидата была бы ресурсом, от которого нельзя было бы отмахнуться. Политика - ведь искусство возможного, а не фантомного. В этой связи наращивание оппозиционной работы с выходом на ее пик 25 марта 2012 года было бы намного лучшим сценарием, чем присоединение к доламыванию декабрьского компромисса и обострению игры.

Особенно следует сказать о роли и ответственности Кремля. Сначала Москва не могла жестко и без обиняков потребовать от Кокойты «полного ухода». С сохранением лица, но без всяких паллиативов относительно сохранения его во власти по принципу «хоть тушкой, хоть чучелком». Российской власти это не стоило бы ничего, что показал и приднестровский опыт. При желании компетентные органы смогли бы открыть много интересного. Как было в случае с Игорем Смирновым, потерявшим контроль над реальностью и посчитавшим, что может стать хвостом, виляющим собакой. Всего этого в Южной Осетии сделано не было. И в итоге инициатива осталась за республиканской властью, которая сыграла в свою игру (слабый преемник, дублеры и козырный туз в рукаве у Кокойты) и спровоцировала внутриполитический кризис. Этот кризис Москва попыталась разрешить, хотя делала это, скорее нехотя и как-то очень пассивно. Казалось бы, пусть и ущербные с юридической точки зрения Соглашения от 9 декабря родились. Но никакой воли для их полного выполнения Кремль не продемонстрировал, снова отпустив ситуацию на самотек. Хотя ведь в канун Нового года прозвучали тревожные звоночки от Джиевой. Казалось бы, заметьте их, попытайтесь включить умную силу! Нет, долгие каникулы оказались намного более важным приоритетом. В итоге, время было упущено, оппозиция пошла по пути радикализации, власть жестко ответила. Но что другого можно было ожидать от Кремля, который в рамках большой России в целом не хочет изменений, не понимает необходимость притока свежей крови во власть, видит в пресловутой «стабильности» меру всех вещей? Югоосетинские власти могут быть трижды неправы, но, поддерживая близкие Кремлю взгляды на власть и административный бизнес, они будут поддержаны почти что априори.

К сожалению, ни в 2008 году, ни сегодня, российские власти, похоже, не понимают, что что идя на признание маленькой республики, бывшей автономии Грузинской ССР Москва брала на себя серьезную ответственность. Не за клочок территории, а за людей. И любой провал здесь нанесет ущерб репутации России. И дело здесь не в позициях США и ЕС, которые уже давно определились в своем отношении к Грузии и ее мятежным республикам. В первую очередь, речь должна идти о репутации России в Евразии, куда устремлены внешнеполитические приоритеты Москвы. Как можно всерьез говорить о «сосредоточении» страны и ее устремленности к интеграционным высотам на постсоветском пространстве, если ситуация в маленькой республике, не превышающей по численности населения столичный микрорайон, проваливается на глазах. А с ней растет и недоверие к России, как к справедливому медиатору и гаранту гражданского мира. И не только в Южной Осетии, кстати сказать.

Сергей Маркедонов - приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований (Вашингтон, США)

Версия для печати