31.05.2012 | Татьяна Становая

Конец «разменов»

Нервозность российских властей в отношении США снова начала расти: российские власти жестко отреагировали на недавнее выступление посла США в России Майкла Макфола в Высшей школе экономики. Там Макфол высказался по ряду вопросов не столько как дипломат, сколько как политический эксперт. Прямота посла вызвала резко негативную реакцию российского МИДа, который с самого начала работы Макфола в Москве пристально следит за каждым его шагом и демонстрирует негодование его «политической активностью». Судя по всему, кому-то внутри российской власти очень хочется сделать из Макфола символ «угрожающего американского империализма».

В последнее время можно наблюдать две параллельные тенденции. Первая связана с попытками вопреки всему подчеркнуть политическую волю к сохранению диалога между странами и приверженности продолжению «перезагрузки», выстраиванию более эффективных отношений. «Белым пятном» на потускневших отношениях смотрелось недавнее заявление российского МИДа, выполненное в духе дружбы и взаимопонимания. Замглавы МИД России Сергей Рябков рассказал, как Дмитрий Медведев передал Бараку Обаме послание от российского лидера Владимира Путина. «Оно задает конструктивный тон во взаимоотношениях. Российская сторона, безусловно, без колебаний подтверждает приверженность прежнему курсу. Преемственность наших отношений – это стержень политики на американском направлении», – сказал он, добавив, что никакие «личностные» факторы на «конструктивные установки» не повлияют.

Это послание, несмотря на позитивные тона, читалось двояко: то ли Кремль и правда хотел бы сгладить ситуацию вокруг неприезда Путина на саммит G8, то ли это такая дипломатическая уловка, чтобы показать, что Россия как раз выступает за «перезагрузку», пишет большие письма Обаме, заверяет в преемственности и вообще – за все хорошее против всего плохого. Иными словами, если от кого проблемы и исходят, то не от нас. Вслед за этим последовало заявление помощника президента Юрия Ушакова, который конкретизировал ситуацию вокруг писем обоих президентов друг другу и рассказал, что Обама тоже еще 2 мая прислал большое послание Путину, и ответ Путина был не менее длинным и т.д. Создавалось впечатление, что Ушакову приходится исправлять ошибки МИДа, которое в своем первом заявлении почему-то умолчал об изначальном письме Обамы и его подробностях, как будто только Россия хочет мира.

На фоне этого создавалось впечатление, что в Кремле, с одной стороны, есть желание вернуться к конструктивному тону, но, с другой стороны, это намерение как-то все время срывается. И все это накладывается на вторую тенденцию, которая как раз связана с ухудшением атмосферы, ростом напряжённости, ощущением тупиковости в решении ряда острых вопросов, прежде всего, ПРО. Тут же и подготовленный Госдепом «список Магнитского», куда включены некоторые российским чиновники, и снова критический доклад по правам человека: все это сильные раздражители для Москвы.

Причём так получается, что курс ужесточается с обеих сторон: США готовятся к выборам, в России победил Владимир Путин, а «перезагрузка» кажется уже чем-то из прошлого. В такой ситуации встает вопрос об ответственности за ухудшение отношений, и Макфол на роль главного символа «американского империализма» очень подходит. Возможно, год назад на его заявления в ВШЭ никто бы и не обратил внимания. Но сейчас, интерес к каждому его слову значительно выше, каждая фраза рассматривается под микроскопом. Само по себе выступление при этом было весьма дружелюбным. Москве не понравилась преимущественно фраза, касающаяся российско-киргизских отношений. Он призвал обе страны окончательно отказаться от «игры с нулевой суммой» и попыток делить мир на сферы влияния. «Когда президент Обама встретился с президентом Медведевым в 2009 году, он предложил свою идею «перезагрузки», и он сказал: «Я здесь новый человек, я не очень разбираюсь во внешней политике, но я не понимаю фразы, которую вы используете - «привилегированные сферы влияния, - сказал дипломат. - Особенно я не понимаю этого, когда речь заходит о Киргизии и «Манасе». Потому что в «Манасе» мы не пытаемся играть в сферы влияния вокруг киргизского правительства». По словам посла, американское военное присутствие в «Манасе» было необходимо для переброски американских военнослужащих в Афганистан. При этом и Россия, и США пытались урегулировать ситуацию вокруг «Манаса» в свою пользу путем взяток бывшему президенту Киргизии Курманбеку Бакиеву. «Вы предлагали большие взятки господину Бакиеву, чтобы он выбросил нас из Киргизии. Мы также предлагали взятку примерно в десять раз меньше, чем то, что предлагали вы, но это не сработало», - откровенно признался Макфол. Кроме того, выразил недовольство посол и политикой разменов Москвы. «Мы стараемся добиваться наших целей без увязывания несвязанных друг с другом вещей», - сказал он. - Но ваше правительство очень любит увязки. Я говорю это по собственному опыту». Так, США столкнулись с этим в том же 2009 году. «В 2009 году они (представители РФ) могли сказать: «Хотите договориться по Ирану? Уступите по Грузии. Хотите договориться по ПРО в Европе? Уступите по Центральной Азии. Хотите договориться по Северной Корее? Мы можем договориться, если вы не будете поднимать тему демократии и прав человека», - отметил Макфол. «Но это не наша политика. Мы не пойдем на такие сделки», - резюмировал он.

Именно этот блок заявлений буквально взорвал российский МИД. Причем причина тут связана вовсе не с тем, что Макфол «наврал», как выразились российские дипломаты. Причина связана с тем, что Макфол сказал правду, нарушив некие неписанные правила дипломатической этики. Понятно, что ни США, ни Россия не могут признать, что «торгуют» вопросами военных баз, Сирии, Ирана и прав человека. Также понятно, что такой торг больше удобен Москве, так как она находится в большей уязвимости в отношениях с США, опасаясь утратить свою сферу влияния, прежде всего, на постсоветском пространстве. Фобий у Кремля много. Однако и США не пренебрегали «торгом», понимая, что если это ведет хоть к каким-то позитивным сдвигам – уже хорошо. Но разница заключается в том, что у США, в продвижении своих стратегических интересов остается выбор: вступать в торг или отказаться от него, добываюсь своего и без принципиальной поддержки Москвы. У России этот выбор значительно сужен, и полный отказ от торга приведет к победе изоляционистского тренда. Ощущение безвыходности у Кремля может рождать гораздо более жесткую внешнеполитическую линию. И Макфол в такой ситуации оказывается удобной мишенью для дискредитации: если нельзя опровергнуть, то можно попытаться снизить доверие к источнику заявлений. С такими подходами с обеих сторон «перезагрузка» действительно может остаться в прошлом.

Татьяна Становая – руководитель аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати