01.08.2012 | Александр Ивахник

Медведев напомнил о себе стране и миру

Российский премьер Дмитрий Медведев воспользовался поездкой на открытие Олимпийских игр в Лондоне, чтобы не только встретиться накоротке с рядом зарубежных политических лидеров, но и дать интервью влиятельной британской газете «Таймс». Это первое развернутое интервью Медведева за время пребывания на посту главы правительства. Внешнеполитическая часть ответов премьера (о российско-британских и российско-американских отношениях, проблеме ПРО, оценке ситуации в Сирии) не содержала в себе ничего принципиально нового по сравнению с заявлениями президента Владимира Путина и МИДа России. Более интересными были ответы на вопросы, касающиеся оценок внутриполитических процессов, обозначившихся за неполные три месяца после возвращения Путина на президентский пост. Ответы на эти вопросы однозначно свидетельствуют, что Дмитрий Медведев перестал играть самостоятельную роль в российской политике, а конструкция властного тандема безвозвратно ушла в прошлое.

Более или менее адекватным был лишь ответ Медведева на общий вопрос о проблеме борьбы с коррупцией. Он признал, что не видит особых успехов в борьбе с коррупцией в последнее время. Правда, премьер доволен тем, что, будучи президентом, «проинициировал создание антикоррупционных институтов, которых в нашей стране просто не было». Был признан системный характер проблемы, было создано антикоррупционное законодательство. Сейчас есть тысячи возбуждённых уголовных дел против чиновников, значительная часть из них заканчивается реальными сроками уголовной ответственности. Но этого не достаточно. «Надо копать глубже, надо привлекать к ответственности и нужно совершенствовать институты… Я уверен, что мы продолжим эту работу», – заявил премьер. Впрочем, как именно надо «копать глубже», он не уточнил.

Но рассуждения Медведева в связи с неизбежным вопросом о недавно принятых «рестриктивных законах» в отношении митингов и НКО, уголовного процесса по делу панк-группы Pussy Riot выглядят по меньшей мере неубедительно. Он вообще отрицает, что эти действия власти представляют собой определенный тренд, направленный на ограничение гражданских свобод, и связывает подобные оценки с «некими фантомами и стереотипами» в общественных ощущениях. «На мой взгляд, если говорить о нашем законодательстве, за последние несколько месяцев ничего особенного не случилось», – утверждает глава правительства. Он не упомянул закон о митингах, а что касается скандального закона о НКО, то повторил известный и не выдерживающий серьезной критики довод единороссов и президента Путина о том, что этот закон «в абсолютном объеме своей нормативной части соответствует целому ряду иностранных законов, включая известный американский закон». По утверждению Медведева, сама по себе конструкция «иностранные агенты» не означает, что это какое-то обвинение, ни в коей мере; это просто констатация того, что та или иная неправительственная организация получает деньги из-за рубежа, а ни одно государство к этому не относится безразлично. «Поэтому упорядочить эту ситуацию, мне кажется, было нужно и возможно», – заявил Медведев. Он выразил уверенность, что новый закон «радикальным образом никак не скажется на деятельности некоммерческих организаций – и тех, которые занимаются политическими вопросами, и тех, которые занимаются экономическими и гуманитарными вопросами», поскольку там нет конфликтного потенциала. Но если всё же какие-то проблемы возникнут, законодатели это могут откорректировать. Кстати, стоит напомнить, что в годы президентства Медведева был принят закон, заметно либерализовавший деятельность НКО, в частности, снизивший требования к их отчетности.

В том же ключе выдержаны разъяснения премьер-министра по делу девушек из группы Pussy Riot, судебный процесс над которыми начался в день публикации интервью. Игнорируя политическую подоплеку всего этого фантасмагорического дела и четко обозначившийся обвинительный уклон суда, Медведев призвал относиться к данному уголовному процессу спокойно. При этом добавил, что «в некоторых странах за подобные действия ответственность была бы существенно более строгой, не говоря уже, что в определенных политических условиях такая деятельность могла бы весьма печально закончиться для тех, кто ее осуществлял бы, находясь в пределах того или иного храма». Можно догадаться, что Медведев имел в виду исламские государства с резкой религиозной нетерпимостью, но почему Россию надо сравнивать с такими государствами, а не со странами, имеющими демократические правовые системы, осталось за скобками. Премьер все-таки признал, что дело «резонансное, потому что оно действительно касается понимания нами прав и свобод личности», но призвал спокойно дождаться решения суда, который должен определить, присутствует ли здесь состав преступления или его нет. И лишь в самом конце своих рассуждений недавний инициатор гуманизации уголовного законодательства согласился: «Конечно, сейчас то, что часть этих девушек находится в тюрьме, уже довольно серьезное испытание для них и для их семей».

Наконец, Дмитрий Медведев выразил мнение, что за последние годы российское гражданское общество «стало куда более развитым, диверсифицированным, многоликим и гораздо более активным» – в этом проявляется взросление демократии и развитие гражданского общества. В частности, это подтвердило отношение россиян к выборам в Госдуму и выборам президента, которые «сопровождались небывалой гражданской активностью». Правда, премьер счел нужным тут же оговориться: «Это не значит, что я согласен со всем, что говорилось в этот период, или что определенные обвинения, которые следовали в адрес властей, кажутся мне состоятельными».

В то же время Медведев напомнил, что весь пакет изменений в политическую систему, которые он сформулировал в президентском послании в декабре, – это, по сути, тоже результат развития нашего гражданского общества. «Поэтому, когда сейчас говорят, что Россия по каким-то причинам откатывается назад, что она свернула с пути демократических преобразований, мне кажется это довольно смешным», – сообщил экс-президент. Появились абсолютно другие правила регистрации и деятельности политических партий, губернаторы снова будут избираться. «Ну разве это не изменение политической системы? Разве это не результат развития гражданского общества? Так что, на мой взгляд, всё в порядке», – подчеркнул Медведев. О том, что на будущих губернаторских выборах в силу особенностей принятого закона кандидатам от новых, да и вообще оппозиционных партий практически невозможно выдвинуться, он умолчал.

В заключение интервью премьер-министру был задан вопрос о его отношении к возможности избираться в президенты еще раз. Ответ Дмитрия Медведева был ожидаемым: «Я еще пока не очень пожилой политик. Я никогда не исключал для себя, что в будущем я буду баллотироваться в президенты, если, конечно, это будет интересно нашим людям. Если нашим людям это надоест, и они скажут мне «гудбай», в этом случае я займусь написанием мемуаров. Но я уверен, что пока ни мне, ни той политической силе, которую я представляю, нет никакого резона уходить из активной политической жизни».

При чтении интервью напрашивается вопрос: верит ли сам Медведев в то, что говорит о сегодняшних российских политических реалиях? Думается, это не так, хотя бы по той простой причине, что на его глазах происходит ревизия того политического курса, который он проводил, пусть и крайне осторожно и непоследовательно, находясь на посту президента. Приходится признать, что перед нами обычный пример лицемерной демагогии, используемой с вполне конкретными, прагматичными политическими целями. Таких целей несколько. Первая, имиджевая – актуализировать в глазах западной общественности свой позитивный вклад в недавнюю историю России. Вторая – убедить российскую элиту, что он не просто лоялен президенту Путину, но и сохраняет с ним особые отношения, позволяющие ему рассчитывать на вторую инкарнацию в качестве преемника.

Однако такого рода разовые интервенции нынешнего премьера на идейно-политическом поле не могут быть эффективными. Неслучайно интервью, видимо, вопреки ожиданиям, вызвало не так много комментариев в российских СМИ. Медведев как политик перестал быть интересен. И его политические перспективы не выглядят многообещающими. Политическая база поддержки президента Медведева, сформированная среди наиболее образованных и социально развитых групп населения благодаря его реформаторской, модернизационной риторике, была практически разрушена в результате проявленной им неготовности бороться за пост президента. Нынешняя полная лояльность политическому курсу Владимира Путина тем более в этой среде симпатий не вызывает. А для консервативной части элиты Медведев все равно не станет своим, ему так и не смогут простить, что своими слишком радикальными заявлениями и отчасти действиями он разбалансировал всю создававшуюся столько лет систему управления. Так что надежду дважды вступить в одну и ту же реку, конечно, можно испытывать, но подобная надежда является не более чем мыслительным фантомом, о котором упомянул в своем интервью глава правительства.

Версия для печати