06.09.2012 | Роман Ларионов

США-КНР: тактика и стратегия отношений двух держав

Госсекретарь США Хиллари Клинтон в ходе своего 11-дневного турне по странам АТР посетила Китай. В последние годы встреча высокопоставленных чиновников США и Китая - центральная тема повестки дня. Речь идёт о двух державах, от чьих отношений всё больше зависит глобальная стабильность.

Отношения Соединённых Штатов и Китая находятся в фазе конъюнктурного напряжения, из чего, однако, не следует делать далеко идущих выводов. Нынешняя поездка Хиллари Клинтон происходила на фоне обострения ситуации вокруг спорных территорий в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях. Пекин имеет серьёзные разногласия сразу с несколькими соседними государствами по поводу принадлежности стратегически важных островных архипелагов, имеющих как военно-стратегическую, так и экономическую ценность.

В Южно-Китайском море между Китаем и Вьетнамом оспаривается принадлежность Парасельских островов и между Китаем, Вьетнамом и Филиппинами - островов Спратли. Оба архипелага де-факто контролируются Китаем, однако претендующие на них страны при дипломатической поддержке США совершают демонстративные акции в непосредственной близости от спорных территорий. А весной 2012 года вблизи островов Спратли прошли широкомасштабные совместные учения ВМС Филиппин и США. В Восточно-Китайском море ситуация несколько иная – там уже Пекин оспаривает принадлежность контролируемых Японией островов Сенкаку. В середине августа данный конфликт активизировался. Четырнадцать китайских активистов высадились на одном из островов спорного архипелага и были задержаны японской береговой охраной. Через день замминистра иностранных дел Китая Фу Ин срочно вызвала посла Японии, а также связалась по телефону с японским замминистра иностранных дел и сделала серьезное заявление в связи с незаконным задержанием китайских граждан. Соединённые Штаты, разумеется, не остаются в стороне от данного конфликта, оказывая дипломатическую поддержку своему ключевому союзнику в регионе – Японии. Хотя однозначно на сторону Токио не встают, дабы не ухудшать психологический фон нынешних переговоров.

Помимо проблем регионального масштаба, в текущей повестке дня отношений Пекина и Вашингтона актуальны и другие проблемы, в частности, несовпадение позиции двух стран по сирийскому и иранскому вопросам. В Белом доме не раз выступали с раздражённой реакцией на блокирование КНР и Россией антиасадовских резолюций по Сирии, инициируемых монархиями Персидского залива или странами Запада. Также Пекин не поддерживает вектор США и Европы на политико-экономическое изолирование Ирана. Напротив, Китай остаётся важнейшим покупателем иранской нефти и крупным инвестором в экономику Исламской республики.

С другой стороны, КНР открыта к конструктивному диалогу по проблемным темам глобальной безопасности. Об этом говорит, в частности, то, что за последние годы Поднебесная пропустила через Совбез ООН несколько пакетов санкций против Ирана, а также приостановила сотрудничество с Тегераном в оборонной сфере после того, как выяснилось, что китайское оружие попадает в руки боевиков "Хезболлах".

Локальные противоречия двух держав являются продуктом стратегического уровня их отношений, характеризующегося ростом политико-экономической конкуренции двух стран. Высокий длительный экономический рост и военно-техническое усиление Поднебесной являются главным вызовом сложившейся после окончания Холодной войны архитектуре глобальной безопасности. Китай превращается в самостоятельный и полноценный центр силы с высоким потенциалом и со своими амбициями.Данная тенденция вынуждает Соединённые Штаты реагировать. За последние два десятилетия наметились контуры той стратегии, которую реализовывает Вашингтон на китайском направлении.

Одной из составляющих данной стратегии является вовлечение. Не секрет, что американская и китайская экономики тесно связаны между собой. США являются крупнейшим потребителем китайского экспорта, в свою очередь в КНР переносятся многие производства из США. Помимо этого, Пекин владеет крупнейшим пакетом американских гособлигаций. При этом в Белом доме стремятся к ещё большему усилению экономической интеграции с Поднебесной.Также стратегия вовлечения предполагает формирование системы политических и экономических коммуникаций между Пекином и Вашингтоном, позволяющих сгладить неизбежную конкуренцию и переводить возникающие противоречия в диалоговый режим. Площадка АТЭС, в частности, способствует диалогу американского и китайского бизнеса. Кроме того, США поддерживают развитие организации АСЕАН – региональной площадки для координирования экономических и политических проблем АТР (куда сами США не входят, но входят их региональные союзники).

Стратегия вовлечения стала реализовываться в середине 1990-х годов. Вашингтон рассчитывал таким образом скорректировать существующую глобальную систему, увеличив в ней роль КНР, но сохранив за США позицию доминирующей страны. В то же время у стратегии вовлечения видны определённые ограничения. Во-первых, нетрудно заметить, что стратегия имеет явный крен в сторону экономики. В то же время в сфере безопасности сотрудничество двух стран минимально, что говорит о том, что здесь США не готовы делиться функциями с такой амбициозной страной, как Китай. Во-вторых, КНР готова встраиваться в предлагаемую США модель лишь частично, сохраняя широкую автономию. Так, в 2009 году в Белом доме попытались усилить данную стратегию, предложив устами советника президента США Збигнева Бжезинского формулу G-2, предполагавшую более тесное сотрудничество двух держав и фактически разделяя на двоих ответственность за глобальную безопасность. Однако КНР отказалась от данной формулы, сославшись на приверженность принципу многополярного мира.

Другой составляющей реакции США на усиление Китая является стратегия сдерживания. За последние годы США публично объявили о начале реализации доктрины "Возвращения в АТР". В своей речи, произнесенной на прошлогоднем саммите АТЭС в Гонолулу, Клинтон, затрагивая тему "стратегического разворота" пояснила, что американцы хотят в нынешнем столетии навести такие же институциональные мосты через Тихий океан, как те трансатлантические структуры, которые они сооружали в XX веке. Реализация данной концепции предполагает несколько компонентов.

Первое – это укрепление системы двусторонних связей с дружественными государствами в АТР. Прежде всего, это – Австралия, Новая Зеландия, Филиппины, Сингапур, Тайвань и Япония. Главной составляющей союзнических отношений США с этими странами является предоставление им гарантий безопасности в условиях усиления регионального влияния Пекина и активизации его внешней политики, особенно по части территориальных споров. Отсюда второе – наращивание военного присутствия США в регионе АТР. Помимо усиления собственных баз ВМС в Австралии и на Филиппинах, а также сохранения военного альянса с Японией, США поставляют оружие своим союзникам. Особенное раздражение у Пекина вызывает военное сотрудничество США и Тайваня. Также прорабатываются варианты создания системы ПРО в Тихом океане. Третьим компонентом стратегии сдерживания Китая являются попытки включить в число своих союзников Индию. Однако Индия, в отличие от малых стран региона, не так заинтересована в поддержке со стороны Вашингтона, поэтому стремится сохранять некую дистанцию в отношениях с Соединёнными Штатами и диверсифицировать свои внешнеполитические связи, в том числе сотрудничая с тем же Китаем. А недавняя информация о создании Индией собственной системы ПРО говорит о провале попыток США взять эту страну под свой "зонтик".

Таким образом, отношения США и КНР характеризуются противоречивостью. На тактическом уровне наблюдается некое напряжение, связанное, прежде всего с тем, что дружественные США страны, чувствуя поддержку своего заокеанского "патрона", активизируют антикитайский вектор своей внешней политики. В то же время, осознавая неизбежность стратегического противостояния двух держав, и в Пекине, и в Вашингтоне есть понимание того, что конфронтация повлечёт слишком высокие экономические издержки и риски глобальной дестабилизации.

Материал опубликован на сайте «Голос России» 6 сентября 2012 года

Версия для печати