17.09.2012 | Алексей Макаркин

Геннадий Гудков – бывший лоялист, нынешний оппозиционер

Лишение депутатского мандата Геннадия Гудкова стало первым подобным случаем за последние полтора десятилетия. И вторым за всю историю современного российского парламентаризма – ранее лишь Сергей Мавроди утратил свой мандат без суда. Но это было в далеком 1995 году, перед парламентскими выборами (когда все партии стремились продемонстрировать свое рвение в борьбе с «пирамидами») и в отношении человека, которого большинство населения страны считали опасным мошенником – что позднее и было подтверждено приговором суда.

В данном же случае речь идет о политике, которого не подозревают в совершении уголовных преступлений – в отношении Гудкова прокуратура не обращалась в Думу с просьбой о лишении депутата неприкосновенности. Гудков является одним из наиболее известных членов оппозиционной фракции «Справедливая Россия» и одним из немногих «эсеров», участвующих в деятельности митинговой оппозиции.

Офицер КГБ

Первоначальная карьера Геннадия Гудкова развивалась по аналогии со многими другими его коллегами. Окончил факультет иностранных языков Коломенского пединститута, одновременно с учебой первоначально работал на заводе, а затем преподавал в школе. То есть уже на студенческой скамье «нарабатывал» трудовой стаж, желательный для последующей карьеры в спецслужбах. По данным журнала «Итоги», Геннадий уже в 17 лет написал письмо Юрию Андропову, интересуясь, как можно устроиться на работу в КГБ. Видимо, тогда ключевую роль для него играла романтика спецслужбы, активно культивировавшаяся в советском кинематографе. «Щит и меч», «Мертвый сезон» были в числе наиболее популярных фильмов конца 60-х – начала 70-х годов (первый из них любил Владимир Путин, который на четыре года старше Гудкова – и также начинал карьеру в КГБ). А через несколько месяцев после того, как Гудков закончил школу, на экраны вышла суперэпопея «Семнадцать мгновений весны».

Письмо Андропову в сочетании с выбором вуза демонстрировали предпочтение юного Гудкова – служба в разведке, а не контрразведывательная деятельность, для которой языковая подготовка была необязательна (показательно, что и Путин в университете специализировался по международному праву, которое могло пригодиться именно во время работы за границей). Но если Путин попал в КГБ сразу после окончания университета – и через некоторое время перешел в разведку, успев до развала СССР поработать за границей – то карьера Гудкова была несколько иной, хотя и также типичной. Двухлетняя армейская служба, во время которой он вступил в КПСС. Затем год работы в Коломенском горкоме ВЛКСМ (инструктором, а затем заведующим отделом спортивной и оборонно-массовой работы). И лишь в 1981 году в возрасте 25 лет он оказался в КГБ, и, как и Путин, первоначально не в разведке, а в контрразведывательном подразделении в своей родной Коломне.

О службе Гудкова в этот период имеются разные сведения, в принципе, не противоречащие друг другу. Сам он утверждает, что в этот период увлекся антисоветской литературой, к которой имел доступ. А в разгар его противостояния с Кремлем на одном из провластных сайтов появилось интервью со священником-эмигрантом Владимиром Шибаевым, который опознал Гудкова как сотрудника КГБ, с особым рвением проводившим обыск в его квартире в 1985 году. Сам Гудков решительно опроверг эту информацию, заявив, что работал не в «пятом» (идеологическом) управлении КГБ, а в контрразведке, которая диссидентскими вопросами не занималось. Отец Владимир отказался общаться с ним по телефону, но стоял на своем. Правозащитное сообщество «раскололось» по отношению к этому делу. Журналист Зоря Светова (дочь известной участницы религиозного диссидентского движения Зои Крахмальниковой) приняла сторону Гудкова, намекая на возможное сотрудничество отца Владимира с органами КГБ, позволившими ему вскоре после обыска уехать из страны. Диссидент Александр Подрабинек, непримиримо относящийся и к Кремлю, и к представителям спецслужб, напротив, взял священника под защиту. Еще один диссидент, Павел Проценко, дистанцировался от позиций и Световой, и Подрабинека, но из-за нехватки информации воздержался от окончательных оценок. Впрочем, в его тексте образ отца Владимира «деромантизируется», и священник не предстает в качестве героя правозащитного движения (равно как и «агента КГБ»).

В любом случае, история с отцом Владимиром утвердила в сознании своей правоты тех представителей оппозиции, которые и ранее были убеждены в том, что бывшему сотруднику КГБ не место в их рядах. В свою очередь, оппозиционеры, не видевшие ничего страшного в прошлом Гудкова, посчитали его жертвой кремлевской провокации.

В 1987 году капитан Гудков, по его словам, пытался обратить внимание партийного начальства на процессы, происходившие в стране. Его критичное мнение выслушали, но единственным результатом беседы стало направление в разведшколу (о которой он, видимо, мечтал). Однако после ее окончания он не стал офицером Первого главного управления, а вернулся в контрразведку, но не в провинциальную (несмотря на близость к столице) Коломну, а в куда более престижное московское управление. Там он некоторое время даже был секретарем партийного комитета, но в период, когда влияние КПСС сильно снизилось, и подобные должности стали терять былую престижность.

В 1992 году майор Гудков покинул органы госбезопасности, которые после развала СССР переживали глубокий кризис. Он сделал это на пару лет позже подполковника Путина, и ушел не в государственные структуры, а в предпринимательскую сферу. Как и многие бывшие сотрудники КГБ, он работал в охранном бизнесе, но преуспел в нем больше многих своих коллег. Уже к 1996 году в его фирме «Оскордъ» работало около трех тысяч человек, из которых больше половины составляли бывшие сотрудники спецслужб и правоохранительных органов. В 1997-2001 годах Гудков был членом консультативного совета при директоре ФСБ, в который входили руководители частных охранных компаний (в 1998-1999 году ФСБ возглавлял Путин). Уйдя со службы, Гудков сохранил полную лояльность «чекистской» системе – доказательством этого являются два очередных звания, которые он получил, уже будучи в запасе (в настоящее время Гудков является полковником ФСБ в отставке).

Депутат: лояльность с оговорками

В 1999 году Гудков впервые пробует свои силы в политике. Вначале он был избран вице-президентом Московского фонда содействия ЮНЕСКО, реализовывавшего программы в области культуры, образования и спорта. А затем выдвинул свою кандидатуру на выборах в Государственную думу по Коломенскому избирательному округу – в качестве не только владельца преуспевающей охранной фирмы, но и общественного деятеля, занимающегося социально значимыми проектами. Он проиграл выборы фавориту – всемирно известному космонавту Герману Титову – но отстал от него лишь на несколько процентов (у Титова – 20%, у Гудкова – 16%), что для первой попытки было очень приличным результатом. В 2001 году в связи со смертью Титова в Коломенском округе были объявлены довыборы, на которых Гудков одержал убедительную победу, получив 45% голосов избирателей. В качестве депутата он лоббировал интересы охранных структур, был избран председателем подкомитета по законодательству в сфере охранной и детективной деятельности.

В Думе Гудков вошел в группу «Народный депутат», объединявшую лояльных Кремлю депутатов-одномандатников. Главой этой группы был Геннадий Райков, основавший Народную партию России, претендовавшую на роль одного из партнеров власти в партийной системе. Гудков стал его заместителем. Однако на выборах 2003 года Кремль сделал однозначную ставку на «Единую Россию» как единственную «партию власти». «Народники» не вписывались в выстраиваемую властью упрощенную политическую систему с доминантной партией, имеющей конституционное большинство в Думе. Но если партия получила на выборах чуть более 1% голосов, то многие «народники» как сильные одномандатники смогли победить в своих избирательных округах. В частности, Гудков подтвердил свой результат в Коломенском округе, получив почти 47% голосов.

В новой Думе «народники», как и другие одномандатники-лоялисты, вошли во фракцию «Единая Россия», обеспечивая ей доминирование в парламенте. Однако поражение партии парадоксальным образом способствовало карьере Гудкова. Весной 2004 года он возглавил Народную партию, сменив Райкова, признанного ответственным за поражение на выборах. В этом качестве он был, в целом, лоялен Кремлю, но в то же время выступал за сохранение своей партии в качестве самостоятельной политической силы, партнерской по отношению к «Единой России», при этом имеющей возможность критиковать отдельные решения власти.

В декабре 2004 года на съезде Народной партии он подверг критике «Единую Россию» и правительство Михаила Фрадкова. Гудков заявил, что парламента в России фактически нет, поскольку Дума и Совет Федерации превратились в «канцелярию по проведению (даже не изготовлению) законов»; в партии «Единая Россия» «есть порочный принцип – поддерживать любые решения», идущие из президентской администрации или из правительства; правительство Михаила Фрадкова – «политически безответственное». Также он подверг критике фактический отказ власти от проведения реформаторской политики. Таким образом, понимание лояльности со стороны Гудкова сильно отличалось от возобладавшего к тому времени в Кремле.

Когда в 2005 году большая группа депутатов-«народников» вступила в «Единую Россию», Гудков негативно отнесся к этому событию, которое фактически означало утрату партией перспектив дальнейшего существования. Но он еще в течение некоторого времени пытался сохранить Народную партию в качестве самостоятельной политической силы. Осенью 2006 года Гудков пытался добиться объединения «народников» с несколькими мелкими партиями (с учетом приближавшейся избирательной кампании), но этот проект не был реализован. Администрация президента к тому времени уже выстраивала новую политическую схему, в которую роль единственной провластной левоцентристской альтернативы «Единой России» отводилась вновь созданной партии «Справедливая Россия». Народной партии в этой схеме места не оставалось. Хотя и как «врага» Кремль тогда Гудкова не воспринимал, позволив ему продолжить политическую деятельность в Думе, хотя и на своих условиях.

В марте 2007 года Народная партия вошла в состав «Справедливой России» - только так в условиях ликвидации одномандатных округов Гудков мог сохранить депутатский мандат. Соответственно, он вышел из фракции «Единой России» и присоединился к «эсерам» в Госдуме. В декабре 2007 года Гудков был избран депутатом по списку «Справедливой России», вскоре он стал заместителем председателя ее парламентской фракции, зампредом комитета по безопасности и одним из девяти секретарей Центрального совета партии. Сын Гудкова Дмитрий возглавил в 2009 году организацию «Молодые социалисты России» - молодежную структуру «эсеровской» партии.

Как становятся диссидентом?

С приближением очередных парламентских и президентских выборов Гудков активизировался в качестве политика, стремясь «автономизироваться» от руководства «Единой России» и, одновременно, сделать ставку на Дмитрия Медведева. В мае 2010 года он сформировал оргкомитет движения «Россия, вперед!», название которого было выбрано по аналогии с известной статьей Медведева, в которой обосновывалась необходимость модернизации страны. 25 сентября того же года была проведена первая учредительная конференция движения с участием 400 участников и гостей со всех регионов России, на которой были избраны три сопредседателя – Гудков, экономист Никита Кричевский и летчик-испытатель, Герой России Магомед Толбоев. В центральный совет движения вошли депутаты Думы от «эсеровской» партии Валерий Зубов, Кира Лукьянова и Олег Шеин, Герой России Сергей Нефедов, бывший министр экономики Андрей Нечаев и ряд других деятелей. Однако для Кремля критерием лояльности была полная управляемость, а «Россия, вперед!» претендовала на то, чтобы быть союзником Медведева в обход «Единой России», и на известную степень самостоятельности. В результате движение так и не получило регистрации, а в 2011 году был зарегистрирован его «двойник», созданный «единороссами».

В конце сентября 2011 года Гудков привлек внимание прессы, опубликовав отчет о закупках дорогих автомобилей для чиновников. Но уже через день после этой публикации сам депутат был остановлен сотрудниками ГИБДД за пересечение его автомобилем двойной сплошной линии для объезда пробки. Обычно депутатов-нарушителей полицейские не трогают, но в данном случае было сделано исключение. Также появилась информация о том, что Гудков использует нелегальные спецсигналы (специальные фары-вспышки), которая получила широкое распространение в прокремлевских, а затем и в других СМИ. Кроме того, по некоторым данным, Кремль выступил против включения кандидатуры Гудкова или его сына в верхнюю часть списка «Справедливой России» на выборах 2011 года. В результате оба возглавили региональные подгруппы (Гудков-старший – одну из трех московских) и были избраны в парламент, вновь заняв посты зампреда фракции и зампреда комитета по безопасности.

Однако Гудков не снизил оппозиционной активности – напротив, он стал делать еще более резкие заявления. 18 ноября 2011 он первым среди депутатов публично заявил, что на выборах 4 декабря готовятся массовые фальсификации. «Вы, дорогие товарищи, загоняете в угол не только оппозицию, но и всю страну. И если у оппозиции и народа нет возможности цивилизовано на выборах побеждать, то народ будет выходить на улицу. Вы что, выгоняете нас на улицу вместе с народом?» - заявил тогда Гудков.Таким образом, к декабрю 2011 года Гудков подошел уже в качестве одного из наиболее оппозиционных думских депутатов, находящихся в напряженных отношениях с властью. Неудивительно, что, начиная с этого времени он становится одним из организаторов московских митингов, проводимых в знак протеста против фальсификации парламентских выборов. Первоначально Гудкову было непросто установить контакт с митингующими, изначально подозрительно относившимся к представителям «системной» партии, принявшим депутатские мандаты (на первом митинге ему кричали, чтобы он сдал мандат). Однако уже к февралю Гудков стал вполне привычной фигурой на оппозиционных акциях, эмоции стали спадать, так что требования сдать мандат утратили актуальность. Тем более, что Гудков первым из парламентской оппозиции нашел ответ на эти требования – он согласился отказаться от мандата, но лишь в том случае, если это сделает вся парламентская оппозиция (понятно, что это было неисполнимое условие).В январе 2012 года в Интернете появилось видео, на котором фигурировали Гудков и сопредседатель ПАРНАСа Владимир Рыжков, обсуждавшие возможность смены председателя «Справедливой России» после прогнозируемого поражения Сергея Миронова на президентских выборах. В качестве его преемника рассматривался сам Гудков. «Утечка» нанесла сильный удар по позициям Гудкова внутри партии, но не помешала ему остаться ее членом. Даже после того, как в апреле он стал одним из организаторов Российского социал-демократического движения «Левый альянс», не получившего, однако, пока дальнейшего развития. Из депутатов Думы другими соучредителями стали «эсеры» Дмитрий Гудков и Илья Пономарев, которые, как и Геннадий Гудков, продолжали участвовать в массовых оппозиционных акциях.

Атака и изгнание из Думы

С мая 2012 года началась мощная атака власти на позиции Гудкова. В мае 2012 года полиция аннулировала разрешения на хранение и использование оружия, выданные входящему в «Оскордъ» частному охранному предприятию (ЧОП) «АБ Пантан» Вскоре полиция на месяц отозвала лицензию ЧОП «Пантан» на частную охранную деятельность. Стало ясно, что Гудков более не может нормально заниматься охранным бизнесом – и в конце июня он заявил, что продал бизнес за символическую сумму – 350 тысяч рублей (по номинальной стоимости уставного капитала). Сам Гудков оценивал свой бизнес в $10 млн, но заявил, что избавился от бизнеса, «иначе бы вообще все потерял. Я делал это ради сотрудников. Я понял, если я буду числиться в числе совладельцев «Оскорда», то уничтожат и остальные рабочие места». Имена тех, кто заставил его расстаться с бизнесом, депутат не раскрывал, но намекал, что это были очень высокопоставленные чиновники правительства и администрации президента.

Однако после этого атака не только не прекратилась, но еще более усилилась. 6 августа стало известно, что Следственный комитет России направил в Госдуму и Генпрокуратуру материалы, свидетельствовавшие о том, что Гудков, будучи депутатом, занимался незаконной предпринимательской деятельностью. В частности, указывалось на то, что в 2008 году он вместе с супругой учредил ООО «Коломенский строитель», а также участвовал в управлении рядом фирм. Главным аргументом стало то, что 5 июля 2012 года Гудков вместе с женой Марией подписал документ о продлении полномочий гендиректора микрорынка «Коломенский строитель», что указывает на его занятия незаконным бизнесом. А 1 сентября было объявлено, что генпрокурор Юрий Чайка направил спикеру Госдумы Сергею Нарышкину письмо, в котором говорилось о согласии прокуратуры с выводами Следственного комитета и предлагалось рассмотреть вопрос о досрочном прекращении депутатских полномочий Гудкова.

14 сентября голосами депутатов от «Единой России» и ЛДПР Гудков был лишен депутатского статуса. Гудков рассчитывал на поддержку ряда депутатов от «партии власти», с которыми он был связан дружескими отношениями за время работы в Думе. Однако дисциплина оказалась сильнее «товарищества». Из членов «единороссовской» фракции против проголосовал только Станислав Говорухин, бывший начальник путинского избирательного штаба во время президентских выборов, который из-за этого и в силу своей профессиональной известности как режиссера может рассчитывать на неформальный иммунитет от наказания за нарушение внутрифракционной дисциплины. Воздержался журналист Борис Резник. Фракции КПРФ и «Справедливой России» голосовали против.

Причины и последствия

Гонения на Гудкова могут быть связаны с несколькими факторами. Во-первых, с характером его бизнеса – власть могла опасаться участия охранных структур в акциях протеста. Сотрудники ЧОПов Гудкова неизменно участвовали в обеспечении порядка на массовых акциях оппозиции.

Обращает на себя внимание тот факт, что 2 июля в Общественной палате были организованы слушания, фактически посвященные бизнесу Гудкова. Заместитель начальника главного управления охраны общественного порядка МВД России Леонид Веденов заявил на них, что «мы будем принимать меры, чтобы исключить выход частных охранников на протестные акции радикального содержания. Полагаем недопустимым участие охранников в таких акциях». Как заявил депутат Госдумы Владимир Васильев, участие Гудкова в протестном движении заставляет пересмотреть отношение к вопросу развития охранной отрасли (позднее именно Васильев возглавил комиссию, разбиравшую в Думе «дело Гудкова»). Тем самым Гудков фактически противопоставлялся коллегам и на него возлагалась ответственность за осложнение отношений между государством и охранным сообществом – это подрывало его авторитет среди коллег. А председатель президиума общественной организации «Офицеры России» Антон Цветков (который в августе подтверждал факт укуса Гарри Каспаровым полицейского во время суда над Pussy Riot) обвинил «одного из владельцев крупного охранного сообщества» в том, что он регулярно устраивает массовые беспорядки в Москве. Понятно, что он имел в виду Гудкова.

Но дело, видимо, не только в опасениях, связанных с наличием у сотрудников Гудкова оружия – в этом случае было бы достаточно лишить его бизнеса. Гудков долгое время был «своим» для «чекистской» корпорации - и именно поэтому вызывает у нее большее раздражение, чем другие оппозиционеры. Кроме того, преследование Гудкова – это сигнал элитам, которые предупреждаются, что поддержка оппозиции жестко карается, и никакие старые связи не будут приняты во внимание. Таким образом, элиты принуждаются к политической лояльности. Неудивительно, что трое эсеров отозвали свои подписи под запросом в Конституционный суд, в котором сторонники Гудкова просили разъяснить, законно ли его лишили мандата – это Сергей Петров, Олег Михеев и Алексей Чепа. Как рассказал источник «Ведомостей» в «Справедливой России», они подстраховались, опасаясь, что разделят судьбу Гудкова. Депутат-коммунист Вадим Соловьев предположил, что это решение связано с бизнес-интересами «эсеров»: «Потому что найти какие-то недостатки в ведении дел в бизнесе, возбудить уголовное дело - никакой проблемы сейчас не составляет. По всей видимости, люди они прагматичные».

И, наконец, Гудков как депутат с предпринимательскими интересами был более уязвим в общественном мнении, чем многие другие оппозиционеры. Неудивительно, что 61% россиян, по данным ВЦИОМ, одобрили досрочное лишение Гудкова депутатского мандата. Причем чаще всего это не только «единороссы», но и коммунисты (по 64%), хотя фракция КПРФ и голосовала против лишения мандата. Большинство общества воспринимает Гудкова лишь как одного из непопулярных депутатов-бизнесменов, причем в том, что вслед за Гудковым последуют санкции применительно к другим депутатам, уверены две трети россиян (66%). Причем большая («лоялистская») их часть считает, что это произойдет вне зависимости от партийной принадлежности депутатов (39%), но меньшая («оппозиционная») - что пострадают исключительно оппозиционные депутаты (27%).

Последствием «дела Гудкова» может стать дальнейший кризис российского парламентаризма. Думское большинство, исключив одного из наиболее ярких представителей меньшинства и продемонстрировав «избирательный» подход к санкциям в отношении депутатов-предпринимателей, в очередной раз показало, что не намерено считаться с реальной оппозицией (ЛДПР можно считать союзником власти) в политически важных вопросах. Как это уже было при принятии нового законодательства о митингах, когда «Единая Россия» преодолела «итальянскую забастовку» оппозиционеров.

Что же до самого Гудкова, то у него нет другого выхода, кроме как остаться в рядах оппозиции. Он подтвердил это, выступив на очередном митинге на проспекте Сахарова 15 сентября. Теперь его политическая судьба тесно связана с перспективами «митинговой» оппозиции, хотя официально он остается в рядах «Справедливой России», в которой с утратой депутатского статуса он уже вряд ли сможет выступать конкурентом Миронова.

Алексей Макаркин – первый вице-президент Центра политических технологий

Версия для печати