22.11.2012 | Александр Ивахник

Ловушка для власти

21 ноября вступил в силу новый закон о некоммерческих организациях, который чреват дальнейшим обострением конфликта между гражданским обществом и государством. Закон предусматривает, что НКО, занимающиеся политической деятельностью и получающие финансирование из-за рубежа, должны самостоятельно встать на учет в особом реестре Министерства юстиции и принять на себя статус «иностранных агентов». Однако наиболее известные и авторитетные российские правозащитные организации решили бойкотировать требования нового закона.

Закон был принят Госдумой по инициативе фракции «Единой России» 13 июля и подписан президентом 20 июля. Инициаторы и сторонники закона всячески подчеркивали, что он нисколько не ухудшит условия деятельности НКО, а лишь заставит их быть прозрачными и честными перед обществом. Также указывалось, что закон затронет лишь небольшой круг некоммерческих организаций, непосредственно вовлеченных в политику, и его задача – поставить барьер недопустимому влиянию иностранных государств на российские внутриполитические процессы. Однако политическая деятельность крайне расширительно трактуется в новом законе о НКО как участие, в том числе путем финансирования, в организации и проведении политических акций в целях воздействия на принятие государственными органами решений, направленных на изменение проводимой ими государственной политики, а также в формировании общественного мнения в указанных целях. Под такое определение подпадает по существу любая гражданская активность.

Что касается получения финансовой помощи из-за рубежа, то российские правозащитники указывают, что они обращаются к ней не от хорошей жизни. Ситуация с финансированием НКО в России является специфической. Деньги в основном дает государство – и преимущественно лояльным, а часто – откровенно провластным организациям. Выделение грантов независимым правозащитникам является исключением. Что касается бизнеса, являющегося главным источником существования некоммерческого сектора на Западе, то в России он предоставляет деньги НКО с санкции или даже под нажимом госорганов различного уровня, а от неугодных власти структур держится подальше. При этом еще до вступления закона об «иностранных агентах» в силу деятельность ряда крупнейших зарубежных доноров отечественных НКО, прежде всего USAID, была прекращена.

С самого начала было ясно, что цель нового закона состояла в сужении возможностей для деятельности нелояльных, излишне самостоятельных и задиристых НКО, в первую очередь, правоохранительной направленности, причем атака была развернута с обоих концов – и путем формирования вокруг них негативного общественного мнения, и путем перекрытия финансового кислорода. Особое возмущение независимых правоохранителей вызвало то, что закон носил иезуитский, по сути, издевательский характер: соответствующие НКО должны сами просить Минюст включить их в позорный по определению реестр «организаций, выполняющих функции иностранного агента». Они также должны сопровождать соответствующим клеймом все свои материалы в печатном и электронном виде. На случай игнорирования требований закона в нем содержатся весьма суровые санкции: вначале приостановка деятельности на срок до полугода, потом административные штрафы до 300 тысяч рублей для должностных лиц и до 500 тысяч рублей для юридических лиц и, наконец, уголовная ответственность до двух лет ограничения свободы.

Трудно сказать, просчитывали ли власти последствия принятия закона об иностранных агентах, но его вызывающий характер не мог не вызвать резкой реакции со стороны независимой и критически настроенной части некоммерческого сектора. Контуры нового противостояния уже начинают прорисовываться. Накануне вступления закона в силу руководители наиболее известных и авторитетных российских НКО заявили, что не будут добровольно навешивать на себя ярлык «иностранных агентов». Об отказе регистрироваться в специальном реестре Минюста заявили Московская Хельсинкская группа (МХГ), правовой центр «Мемориал», российское отделение Transparency International, ассоциация "Голос", правозащитные организации «СОВА» и «Агора», комитет «Гражданское содействие», движение «За права человека». «Мы не являемся иностранными агентами. Мы не можем так себя называть. Этого требует закон, но мы не будем давать ложные сведения», – заявила глава МХГ Людмила Алексеева. В заявлении «Мемориала» говорится: «Этот закон является антиправовым и аморальным, потому что он наделяет исполнительную власть прерогативами суда и априори предполагает, что организации, получающие средства из-за рубежа, действуют по указке своих спонсоров... Такое утверждение – заведомая ложь, поэтому «Мемориал» не будет участвовать в акции, направленной на разрушение российского общества, и не станет распространять о себе заведомо ложные сведения».

Лидеры правозащитных организаций выражают готовность подвергнуться санкциям, чтобы оспорить их правомерность в Конституционном суде и в Европейском суде по правам человека. Как заявил «Коммерсанту» глава «Агоры», новый член президентского совета по правам человека Павел Чиков, его организация, имеющая юридическую специализацию, собирается «замучить Минюст судами». Он пояснил: «Мы заставим Минюст выходить в суд и объяснять свою позицию, чтобы было труднее на практике применять закон, чтобы он лишний раз этого не захотел делать». «Агора» 21 ноября уже обратилась в суд с иском против Минюста, требуя признать незаконным бездействие ведомства, которое отказалось разъяснять НКО порядок внесения организаций в реестр «иностранных агентов».

Представители «Единой России», инициировавшей закон, на словах выразили готовность к конфронтации с незаконопослушными НКО. Так, замсекретаря генсовета партии, депутат Госдумы Ольга Баталина заявила: «Саботаж отдельными некоммерческими организациями выполнения требований закона об иностранных агентах приведет к приостановлению их деятельности… Правовой нигилизм ни к чему хорошему не приведет – они будут нести ответственность за нарушение закона». Минюст, со своей стороны, выразил готовность применять предусмотренные законом санкции. Однако политическая реальность сложнее, и неукоснительное применение нового репрессивного закона влечет для власти немалые риски. К чему всё это может привести? На этот вопрос предельно четко ответила Людмила Алексеева: «После предупреждения дела на незарегистрировавшихся передадут в суд. Насчет суда иллюзий нет. Организация лишится регистрации, могут штраф наложить – на штрафы у нас денег нет. И лишить свободы на два года. Пусть меня посадят, я этого совсем не боюсь. В заключении я помру через несколько дней. Представляете, какой будет скандал?» Действительно, только вроде бы успокоилась протестная волна, как в гражданское общество вносится новый очаг раздражения и недовольства. Неполитизированные жители страны, черпающие информацию с государственных телеканалов, в любом случае мало что знают о деятельности НКО и без интереса к ним относятся. А вот политически активных граждан жесткие санкции против правозащитных организаций и их лидеров безучастными не оставят. Что уж говорить о реакции общественности и политиков западных государств: репрессии в отношении Людмилы Алексеевой или общества «Мемориал» – это не судебное преследование экзотической панк-группы Pussy Riot. Такая перспектива грозит России глубокой морально-политической изоляцией.

В то же время ничего не делать и допустить продолжение работы НКО, получающих финансовую помощь из-за рубежа и не желающих регистрироваться в реестре иностранных агентов, для власти означало бы расписаться в собственной некомпетентности и бессилии, чего она допустить не может. Таким образом, явно непродуманными, поспешными действиями власть саму себя загнала в ловушку, выбраться из которой не так просто.

Версия для печати