21.01.2013 | Алексей Портанский

Уйти по-английски из ЕС невозможно

Бывает, что непроизнесенная речь производит не меньше шума, чем произнесенная. Так случилось на прошлой неделе, когда вся Европа с нетерпением ожидала программное выступление британского премьер-министра Дэвида Кэмерона на тему взаимоотношений страны с Евросоюзом, которое было запланировано на пятницу в Амстердаме. Однако в связи с острой ситуацией с заложниками в Алжире Кэмерон предпочел выступить на заседании своего парламента, отказавшись от поездки в Нидерланды. Тем не менее на Даунинг стрит решили предоставить прессе основные тезисы отложенного выступления.

Как полагает британский премьер, сегодня Евросоюз оказался перед тремя весьма серьезными вызовами. Первый связан с продолжающимся кризисом зоны евро; второй состоит в снижении конкурентоспособности по сравнению с некоторыми новыми индустриальными странами; наконец, третий обусловлен выросшей в последние годы пропастью между евробюрократией и простыми гражданами. Последнее вызывает ощущение недостатка демократической легитимности, порождая рост евроскептицизма как в правящей партии, так и в стране в целом. Простые британцы все больше уверены, что европейская бюрократия не принимает в расчет их проблемы и является лишь обузой для них, что решения, принимаемые в Брюсселе, ведут к ухудшению их уровня жизни, подчеркивает Кэмерон. Дальнейшее бездействие в этих условиях грозит провалом всей Европе и выходом Британии из Евросоюза, предупредил один из ответственных функционеров партии консерваторов.

Вместе с тем в опубликованных отрывках из отложенной речи британского премьера не содержалось упоминания о намеченном на 2018 г. референдуме по вопросу будущего Великобритании в ЕС, который сначала должен стать предметом предварительных переговоров с Брюсселем. Более того, судя по тексту, Кэмерон решительно против подобного развития событий и желает успеха Евросоюзу и дальнейшего поддержания отношений Великобритании с ЕС.

С 1973 г., когда Великобритания стала членом ЕС, это далеко не первый случай обострения разногласий между Лондоном и Брюсселем по вопросу ее участия в евроинтеграции. Серьезнейшие расхождения в целях и методах строительства единой Европы обнаружились в 1980-е годы, когда британское правительство возглавляла Маргарет Тэтчер, а во главе Еврокомиссии находился один из самых заслуженных деятелей Европейского Сообщества француз Жак Делор. В 1986 г. британский парламент ратифицировал Единый европейский акт, который Тэтчер рассматривала как прямое продолжение Римского Договора 1957 г., являвшегося, по ее мнению, хартией экономической свободы. В Едином европейском акте «железная леди» видела воплощение своей европейской мечты – формирование свободного рынка на территории тогдашних стран-членов ЕЭС.

Создание единого рынка полностью отвечало интересам самой Великобритании – таким образом достигалась цель увеличения экспорта ее товаров в государства ЕЭС. При этом Тэтчер полагала, что, договорившись с Жаком Делором об условиях создания единого рынка, она сможет блокировать возможные социально-политические реформы в рамках ЕЭС, которые впоследствии получили название “социального измерения” ЕЭС. Однако сделать этого правительству Тэтчер не удалось, и во второй половине 1980-х Европа все более становилась “социалистическим клубом”, что несло угрозу проведению кабинетом Тэтчер политики модернизации Соединенного Королевства. Таким образом, конец 1980-х годов стал временем жесткой конфронтации между Лондоном и Брюсселем по ряду вопросов евростроительства.

Эта конфронтация вспыхивала позднее не раз при других британских премьерах, в частности, по вопросу Общей сельскохозяйственной политики ЕС, являвшейся всегда предметом постоянной критики со стороны Лондона. В условиях острейших разногласий прошел ноябрьский (2012 г.) саммит ЕС в Брюсселе. В дискуссиях о путях преодоления кризиса обозначились два противоположных лагеря – тех, кто полагает, что следует больше экономить и тех, кто считает, что надо, наоборот, больше тратить. Разумеется, в первом оказалась Великобритания вместе с Германией, Нидерландами, Швецией и Финляндией, во втором – Греция и ряд стран юга Европы. При этом премьер Кэмерон потребовал заморозить рост расходов ЕС и сократить сумму семилетнего бюджета почти на 200 миллиардов, что не было принято.

Фактически несколько месяцев назад в Брюсселе столкнулись две противоположные логики развития ЕС, и это столкновение вновь вышло наружу в опубликованных отрывках из отложенного выступления Кэмерона. Соединенное Королевство в который раз напоминает о приверженности своей позиции сохранения "Европы наций", предполагающей минимальное наднациональное управление. Лондон не согласен с вмешательством Еврокомиссии в различные аспекты жизни государства-члена ЕС, с детальным регулированием из Брюсселя всего и вся. Однако нынешний Председатель Еврокомиссии Ж.-М. Баррозу, как и многие его сторонники в правительствах стран Южной и Восточной Европы, напротив, уверены, что мощь единой Европы заключается именно в максимальном делегировании полномочий в Брюссель и соответственно получении всяческой помощи оттуда.

За шесть с лишним десятилетий после окончания Второй мировой войны Европа добилась впечатляющих и беспрецедентных успехов в деле интеграции. Однако социальная и во многом социалистическая европейская модель оказалась неспособной достойно встретить жесткие вызовы сегодняшнего дня, связанные с мировым кризисом, с одной стороны, и выходом на арену новых конкурентоспособных экономик развивающихся стран, с другой. Обострение разногласий внутри Евросоюза по вопросам внутриевропейской политики в этих условиях вполне естественно и логично. Вопрос в том, насколько далеко могут зайти эти разногласия, если реального разрешения существующих финансово-экономических проблем пока не просматривается, а к ним лишь добавляются опасные проблемы обострения сепаратизма то тут то там.

В последнее время аналитики предрекали драматические последствия для Европы в случае выхода Греции из зоны евро. Очевидно, что уход Великобритании из ЕС – сценарий куда более катастрофический. Он точно не будет уходом «по-английски» - его увидят и ощутят не только во всей Европе, но и во всем мире. И вряд ли он принесет немедленную выгоду какой-либо из сторон. Поэтому пока в такой сценарий поверить довольно трудно, хотя страсти вокруг проблем участия Великобритании в ЕС в ближайшее время явно не улягутся.

Алексей Портанский – профессор факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ

Версия для печати